«С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953 гг - Лаврентий Берия

1950 года — министром государственного контроля СССР. Должность серьёзная.

Летом 1949 года Абакумов (вкупе с Берией и Маленковым) инспирирует «ленинградское дело» Кузнецова, Попкова, Родионова, Капустина и др., к которому подвёрстывается тоже дутое «дело Госплана» Вознесенского. Основных фигурантов по этому делу через год расстреливают.

Летом 1951 года Рюмин и Игнатьев (вкупе с Маленковым) инспирируют дело уже самого Абакумова, которое к концу 1952 года перерастает в «дело группы Абакумова-Шварцмана». При этом Рюмин, возвышенный одно время от старшего следователя до заместителя министра ГБ, к концу 1952 года удалён из МГБ и переведён старшим контролёром в Министерство госконтроля к Меркулову. (Рюмин арестован в марте 1953 года Берией, но расстрелян в июле 1954 года Хрущёвым.)

В 1951–1952 годах Абакумов пребывает в предварительном заключении (но процесс по его делу проходил лишь в 1954 году и расстреливает Абакумова не Сталин, а Хрущёв).

Наконец, в 1952 году Рюмин вкупе с Игнатьевым инспирирует «дело врачей», итогом которого Сталин видел открытый процесс с антисионистской направленностью, но которое после смерти Сталина было быстро свёрнуто якобы Берией. При этом главное официальное лицо, ответственное за «раскручивание» «дела врачей», — министр ГБ Игнатьев, которого хотел снять в 1953 году Сталин и которого предлагал арестовать в 1953 году Берия, вполне оказывается «на плаву» при Хрущёве.

Занятно?

Пожалуй, да!

Но прежде всего эта хронология богата на «информацию для размышления».

И начать надо вот с чего…

Сталина — особенно позднего Сталина — многие пытались представить неким сумасшедшим параноидного типа уже в реальном масштабе времени, то есть — в 30-е, в 40-е и тем более в 50-е годы. Отдельно стоит здесь только период войны, поскольку Сталин тогда был партнёром Черчилля и Рузвельта, и они вставали перед ним по стойке «смирно». Подобное поведение лидеров западного мира по отношению к «параноику» было бы несолидным, поэтому на период 1941–1945 годов Сталину дают в его «сумасшествии» перерыв.

В целом же для определённых мировых сил было необходимо подать миру Сталина параноиком как после смерти Сталина, так и при его жизни. Очень интересные сведения на этот счёт я приведу чуть позже в этом же своём комментарии. Тем не менее сегодня, в исторической ретроспективе, лишь законченный негодяй или полный глупец может рассматривать деятельность даже позднего Сталина через призму сумасшествия. Нет, Сталин сохранял не просто ясность, но кристальную чёткость мысли до последних дней насильственно прерванной жизни.

Так вот, не странно ли получается? Все послевоенные годы — если принимать версию «продвинутых» «историков» — Сталин то и дело поддавался на провокации Абакумова, Рюмина, Игнатьева, которые по сравнению со Сталиным отнюдь не были титанами мысли.

Могло ли быть так?

Нет, конечно! Интеллект Сталина не мог и не смог обмануть никто и никогда! Лишь один человек (если его можно назвать человеком) сумел обмануть душу Сталина, и это стоило Сталину жизни, а России — её державного величия. Сталина обманул только Хрущёв, но обманул, повторяю, не ум Сталина, а его сердце. Хрущёв смог это, потому что при всей мелочности личности в его душонке бродили страсти шекспировского накала. Сталин — сам в своей нравственной основе человек чистый и простодушный — просто не мог представить себе, что так может продать давний соратник. Точно так же не смог поверить — до самого конца— в предательство сына Андрия его отец Тарас Бульба.

Но ум Сталина обмануть было невозможно ни инсинуациями, ни интригами. Все материалы по обвинению Меркулова, Новикова, Шахурина, Кузнецова, Вознесенского, Абакумова и врачей из Лечебно-санитарного управления Кремля (ЛСУК) Сталин изучал и анализировал очень тщательно. И никакие чистой воды фальсификаты следственные органы не рискнули бы ему подсунуть уже потому, что все прекрасно знали — для Сталина нет большего прегрешения, чем намеренный его обман.

А Сталину фальсифицировать облыжные обвинения против кого-то из своих сотрудников было ни к чему.

Все предвоенные материалы по Зиновьеву, Каменеву, Рыкову, Бухарину и т. д., по делу заговора Тухачевского-Корка-Якира и т. д. были в своей основе подлинными. Соответственно, нет никаких объективных оснований предполагать, что и материалы по послевоенным делам не были таковыми.

Включая дело врачей…

Скажем, один из главных фигурантов этого дела профессор Виноградов хранил дома не только антиквариат и картины — это ещё можно было понять; не только коллекцию бриллиантов — это тоже можно понять, хотя и сложнее.

Но Виноградов хранил также золото и крупные суммы в иностранной валюте. А вот уж это можно понять только в том случае, если предположить, что видный врач из ЛСУК рассчитывал на такой режим в России, при котором доллары станут легитимной базой процветания. Иными словами, профессор Виноградов надеялся на реставрацию капитализма в России. А она не могла состояться без ликвидации СССР Сталина и самого Сталина, чему Виноградов и его подельники вполне могли посодействовать.

Так был виновен профессор Виноградов и его подельники из ЛСУК в том, что им инкриминировали в 1952–1953 годах, или нет?

Думаю, да!

Пожалуй, надо отметить и следующее… Сталин никогда не был интриганом по отношению к кому бы то ни было! Он был для этого слишком масштабен. Но Дюма-отец точно заметил, что образец благородства Д’Артаньян мог вести интригу, не будучи интриганом. А Бисмарк блестяще признался, что с подлецом он позволяет себе быть в два раза подлее его, но с благородным человеком старается быть в пять раз его благороднее. Это сказано и о Сталине. Ему не было необходимости интриговать даже в 20-е и 30-е годы, потому что за ним была правда Истории. Тем более не было необходимости для Сталина в интригах в 40-е и 50-е годы.

А вот необходимость во всё более активном противодействии врагам Советской России в начале 50-х годов была. И Сталин мог использовать методы интриги против интриганов, не грязня рук и души интригой.

Я всего лишь комментирую дневники Л.П. Берии, а не пишу очередную книгу о той эпохе. Поэтому ограничусь только ссылкой на некоего доктора исторических наук профессора Бориса Самуиловича Клейна, ныне подвизающегося в США. В «россиянском» «академическом» антикоммунистическом журнале «Вопросы истории», в № 6 за 2006 год, он опубликовал статью «Политика США и «дело врачей».

Теперь, после убийства Сталина и убийства СССР, можно сказать многое. И профессор Клейн сообщает, что в июне 1951 года президент Трумэн создал Совет по психологической стратегии (Psychological Strategy Board, PSB) в составе заместителя министра обороны, помощника государственного секретаря США и директора ЦРУ.