Путин и США. Вашингтонский дневник - Дональд Дженсен

Обама говорил о том, что у Путина есть выбор: «или же попробовать разрешить конфликт на востоке Украины дипломатическим путем… или же продолжать прежний путь, но, в таком случае рискуя состоянием его экономики». Однако американский президент призвал к осторожности, говоря о том, что Украине не нужна дополнительная военная помощь для борьбы с вооруженными сепаратистами на востоке страны. Открытое нападение России на Украину, как сказал Обама, вызовет «…другие вопросы. Но пока мы еще не дошли до этой ситуации». Ни в одном комментарии он не произнес ни слова симпатии ценностной революции в Украине, которая привела к уличным протестам в Киеве прошлой зимой и остается движущей силой украинского сопротивления российской агрессии.

Пока не ясно, где мы находимся сейчас. Вашингтон и ЕС запоздало (хотя лучше поздно, чем никогда) поняли угрозу, которую несет для европейской безопасности российское вторжение в Украину. Недавние заявления Обамы дают основания предположить, что если Путин введет войска на восток Украины, то последует мощный ответ Запада — скорее всего это будет поставка вооружений украинской армии. Однако Путин, без сомнения, должен задаваться вопросом, насколько долго продержится эта коалиция США и ЕС, и насколько быстро она будет реагировать на его действия.

2014 г.

Россия и ее «мягкая сила»

«Мягкая сила» России — психологическая война, использование угроз и взяток, пропаганда — оказались ключевыми факторами при захвате и аннексии Крыма и играют важнейшую роль в тайном вторжении на восток Украины.

Москва использовала эти инструменты для достижения ряда ключевых целей: во-первых, для того чтобы ослабить поддержку Киева на Западе; во-вторых, чтобы подорвать авторитет международных организаций, которые хотели наблюдать за российским вмешательством; в-третьих, чтобы создать в мире лживое представление о сложившейся ситуации, дабы оправдать свое вмешательство в украинские дела и дестабилизировать Украину.

Нарратив строился вокруг так называемого «Русского мира» (культурных, исторических и языковых связей русскоязычных славян), который не знает государственных границ. К этому были добавлены утверждения о том, что в Киеве усиливаются фашизм и антисемитизм, что русскоговорящие украинцы на востоке страны стали жертвами дискриминации, и, наконец, что Украину не следует считать отдельной от России страной.

В последние годы эти рычаги «мягкой силы» стали занимать все более важную позицию в российской внешней политике. Действительно, на протяжении десятилетия Россия развивала и усиливала свои возможности применения «мягкой силы».

Впервые в официальном документе этот термин был использован в 2010 году — в приложении к Концепции внешней политики РФ. В 2013-м термин возник в новой версии в самой Концепции. В этом документе «мягкую силу» обозначили как комплексный способ достижения целей во внешней политике, основанных на методах гражданского общества, информационных, культурных и других методах и технологиях, альтернативных традиционной дипломатии. Было указано, что целями применения «мягкой силы» является создание позитивного имиджа страны и улучшение информационной поддержки российской внешней политики. Согласно документу, российские официальные лица должны презентовать привлекательность и конкурентоспособность русской культуры, языка и системы образования. Они также должны создать в мире сеть дружественных России стран. Для достижения этих целей Концепция призывает к использованию новых технологий («Твиттер-дипломатии») и потенциала миллионов россиян, живущих в диаспоре. Косвенное, но значительное влияние в инструментах «мягкой силы» также придается Русской православной церкви и СМИ.

Задолго до того, как «мягкая сила» получила это название (термин ввел в оборот профессор Гарвардского университета Джозеф Най), Россия уже давно использовала одну из форм «мягкой силы» — пропаганду — в советскую эпоху. Запад противостоял этому, применяя амбициозную, но, в результате, успешную стратегию использования международного вещания для распространения правдивой информации. Не имея доступа к объективной информации о ситуации в собственной стране, жители СССР обращались за ней к «Голосу Америки», Радио «Свобода» и к другим международным СМИ. Только благодаря западному радио они узнавали об изменениях в коммунистической Польше, Венгрии и в самом Советском Союзе.

Однако ныне ответ Запада на новую информационную войну, которую ведет Россия, оказался запоздалым и безынициативным, прежде всего из-за того, что западное вещание утратило многие свои ориентиры, несмотря на профессионализм и преданность своему делу со стороны журналистов и редакторов. Считая, что с 1990-х годов Россия уже больше не представляет угрозы миру, США годами недофинансировали международное вещание. За это время развивались новые источники информации и технологии, количество слушателей западного радио значительно уменьшилось, а вопросы создания программ (достижение баланса между развлекательными, новостными и аналитическими программами) до конца так и не были решены. За это время бюрократия, управляющая международным вещанием, становилась все более неэффективной.

Разногласия по поводу задач международного вещания в сегодняшних условиях так и не были разрешены. Каким образом цель распространения объективной информации можно примирить с внешней политикой США? Как можно продвигать демократические ценности в то время, когда многие западные элиты — часто в СМИ — не могут достичь консенсуса в вопросе о том, что означают эти ценности?

В вашингтонском Институте Кеннана недавно прошла дискуссия об уроках опыта холодной войны для современного международного вещания.

Специалист по исследованию аудитории Радио «Свобода» Юджин Парта отметил, что во время холодной войны слушатели включали «Голос Америки» и Радио «Свобода», чтобы услышать правдивую информацию, проверить официальную версию событий. Тогда слушатели не хотели, чтоб западные СМИ вмешивались в политическую жизнь страны.

Другие участники встречи делились своими воспоминаниями важной роли международного вещания для Восточной Европы, что привело к падению коммунистических режимов в 1989 году.

По свидетельству многих участников конференции, очень сложно извлечь уроки из того периода для решения сегодняшних проблем. Президент правозащитной организации Freedom House Дэвид Крамер напомнил, что на большей территории бывшего Советского Союза и в некоторых других странах независимые СМИ сейчас находятся в упадке.

Главный редактор Радио «Свобода» Ненад Педжич говорил о планах запуска проекта нового телевидения, призванного противостоять хорошо финансируемой российской медиакампании.

Представитель Госдепартамента напомнила об усилиях США по противостоянию пропаганде в российских социальных сетях и отметила, что действия Вашингтона в этой сфере нужно лучше сочетать с публичной дипломатией, с упором на программы культурного обмена.

Большинство участников встречи согласились с тем, что для достижения успехов многое будет зависеть от судьбы законопроекта, над которым работает Конгресс США, призванного реформировать международное вещание.

Однако измеряя результаты воздействия примененной Россией «мягкой силы» с помощью традиционных способов — а именно в терминах привлекательности национальной культуры — можно сказать, что российское вмешательство в Украину провалилось. Согласно выводам опубликованного в июле исследования, проведенного в 44 государствах мира исследовательским Pew Research Center, международная репутация России серьезно ухудшилась.

Однако цель Москвы в использовании «мягкой силы» не заключается лишь в убеждении масс в чем-то и последующем улучшении имиджа России. Скорее, оно направлено на «подрыв нарратива Запада в определенном вопросе», а не предоставление чего-то взамен — все это делается для того, чтобы эффективно противостоять «несправедливому», по мнению Кремля, миропорядку. Такую интерпретацию российской «мягкой силы» предлагает журналист Питер Померанцев в недавно опубликованной статье.

Представляется, что сегодня Кремль вполне доволен результатами использования «мягкой силы». Несмотря на падение курса рубля и другие экономические проблемы России, в середине сентября российское правительство объявило о существенном увеличении финансирования государственных СМИ, как местных, так и международных. Целью данного шага должно быть приобретение больших симпатий на внешней арене и укрепление власти внутри страны.

Уже давно понятно, что следующий ход — за Вашингтоном.

2014 г.

Путин и Европа

Внешняя политика Путина: новый курс