Братство Башни - Александр Прозоров

– Это восьмой курс. У нас не получится.

– Разве сила мага зависит от его возраста, Анита? Может быть, камни перемещений изучают последними потому, что это самые сильные амулеты, какие только успели придумать маги? Может быть, после них профессорам просто больше нечему нас учить?

– Ты считаешь всех вокруг глупее себя, Битали?

– Глупее тебя, Анита, – аккуратно поправил отличницу Кро.

– Вот поэтому я понимаю, что лезть за знаниями через целый курс наивно и бесполезно!

– А я знаю, что меня убьют сразу, едва я переступлю границы колледжа.

– Да?

– Граф Шуаз похвастался, что имеет много воинов и не пожалеет их ради охоты за мной. Профессор Бронте предупредил, чтобы я поверил этой угрозе. Почти наверняка у обоих проходов в школу сейчас сидит по лазутчику, только и ждущему, чтобы я высунулся наружу. Причем предлагать мне честный поединок никто наверняка не станет. Ударят неожиданно в спину, и понять ничего не успею.

– В таком случае ты зря оставил покрывало перемещений на складе.

– Польза от него не большая была бы. Что за смысл между замком и убежищем метаться? Мне нужен выход на свободу.

– Куда, например?

– В дом Юлианы.

– Ты помнишь, что у нее есть Гаспар?

– Перестань, Анита! – отмахнулся Кро. – Наши отношения корыстны и прагматичны. Просто я уже имею опыт с покрывалом. Камень нужно спрятать так, чтобы его не увезли, не выбросили, не замуровали в стену, не утопили в море. Чтобы в момент перемещения рядом не оказалось смертных, чтобы на голову не насыпалась какая-нибудь гадость, чтобы… В общем, морока. Во дворе нашего храброго страшилища он будет под присмотром, в безопасности. И никто не удивится внезапному возникновению гостей из ничего.

«Из ничего» внезапно возник пахнущий крапивой, влажный недоморф, кинул на спинку кровати полотенце. С подозрением посмотрел на соседа и невесту:

– Чего вы тут секретничаете?

– Вот уговариваю Аниту в библиотеке посидеть.

– Ну и как? – спросил Надодух.

– Уговорил, – кивнула Горамник и занесла палочку над подоконником.

– Стой!

– Теперь-то что? – оглянулась девушка.

– Я тебя провожу, – вытянул из шкафа свежую сорочку полузверь.

Обрученная пара исчезла. Оставшись в одиночестве, потомок Темного Лорда снова сел к столу и открыл конспекты:

– Низшие духи, низшие духи… Значит, повелевать ими можно. Но только духи, демоны и нежить всегда делают лишь то, чего самим хочется, как ты их ни уговаривай… И… И…

И тут в его памяти всплыла насмешливая фраза упырь-девицы: «Ни секунды не сомневалась, что ты захочешь поступить так, как мне выгодно».

– Ну да, конечно! – захлопнул тетрадь юный чародей. – Демоны могут вытворять все, что захотят. Мое дело выбрать тех, которые жаждут именно того, что нужно мне!

Отец ответил только на третий день, но достаточно подробно:

«В Гавре ныне заправляет Шуазде Куртене с сыновьями Луи и Арабетом. Род крепкий и богатый, выбрал всю разрешенную численность. У Куртене слабость к метаморфам, две трети его людей оборотни, но маги тоже хороши. Сам он маг многоопытный, оборону выстроил грамотную, в битвах хорош. Главная его резиденция в парке Форе-де-Монжон. Он очень обширный и довольно дикий. Там хватит места на три войны, и никто из смертных в окрестных домах ничего не заметит. Замок стоит в самом центре парка и спрятан мороком, вокруг на подступах несколько домиков отстроены и огорожены. Считаются частными владениями, и потому смертным вход воспрещен, а графу полное раздолье. Несколько моих друзей нанимались к Шуазу, когда он войну с Орденом Моря затевал, а затем с кланом Шантаров. Ссориться с ним не советовали. Силен и богат. Коли в схватках кого теряет, сразу наемников до полного числа набирает, а потому измотать его в битвах невозможно. Кстати, обе войны он выиграл. Кроме замка, имеет в городе еще несколько домов, дабы следить за порядком на местах. Там его сыновья и старшие воины сидят. Надеюсь, ты спрашиваешь из любопытства, сынок. Если нет, то очень прошу, без меня ничего не затевай!»

– Хорошо, что я сразу тогда из гостиницы рванул, – сделал вывод Битали. – Наверняка из-под самого носа выскользнули. Однако, если в Гавре все так серьезно, затевать сражение там не стоит. Перебьют мгновенно. Да и драться всемером против ста дело безнадежное. Нужен сильный союзник. Такой, что полусотни магов стоит. И полусотни метаморфов.

Тут было над чем подумать…

…но как раз думать категорически не советовал профессор Омар ибн Аби Рабиа.

– Мысли, знания, чувства и мудрость, рассеянные в окружающем Землю облаке, не гудят, как барабаны! Они подобны эху от далекого шепота, они есть шелест минувших тысячелетий, они лишь слабый отблеск случившихся века назад озарений! Когда ваш разум набит собственными мыслями и стремлениями, когда вы переполнены желаниями пожрать, поспать и купить себе новые ботинки, вы просто не заметите прикосновение к вашему разуму самой великой мудрости! Знания плавают в элениуме, подобно невидимым вихрям, маленьким водоворотам. Сии вихри не замечают вашего присутствия, они проходят сквозь вас, сквозь ваш разум. Они способны всколыхнуть и вас, ваше сознание, осенить идеей, которую вы напряженно ищете. Но только в том случае, если ваш разум спокоен, а не бушует, словно ураган! Умейте очистить сознание, расширить его до возможного предела и черпать, черпать элениум, словно огромным сачком. И тогда вся мудрость, все знания мира окажутся в вашем распоряжении!

Уроки профессора Рабиа становились все сложнее и напряженнее, и Битали стал замечать, что число выбравших дальномирие учеников потихоньку тает. И это немудрено, ибо араб требовал от всех полного напряжения сил – но ни на одном уроке еще никому так и не удалось достичь никаких результатов.

То ли дело угрюмый профессор Традиш, наконец-то перешедший на уроках магического искусства от заунывных лекций к практическим опытам:

– Возьмите куриную косточку, положите на каменную столешницу и направьте в нее заклинание «вьюр». Затем напитайте силой. Подождите. Теперь перенесите на лист бумаги. Как видите, бумага вспыхнула. Это значит, что зажигательный амулет сработал, как только появилась возможность реализовать носимое им заклинание. У кого загорелось, поднимите руки. Вы получаете один балл в аттестат. Остальных прошу повторить опыт. Очень хорошо всем, кто добился возгорания. Следующий урок будет посвящен начертательным заклинаниям и зависимости их эффективности от освещенности…

И все у всех неизменно получалось. Даже у Лилиан, которая так и не научилась проходить сквозь стену.

Однако помощь Битали или Аниты девушке в последнее время не требовалась. Так получалось, что перед лекциями и после них рядом с директорской подопечной оказывался Арно Дожар, в силу дворянского воспитания неизменно предлагавший ей руку.

За несколько вечеров чатия Сенусерт наконец-то привел в порядок свое тайное логово среди колючего кустарника, отгораживающего замок от болота, и после ужина позвал Битали, похвастался своими успехами.

Увлеченный природным колдовством и особо его растительным направлением, недоморф, как всегда, оказался великолепен. Колючие ветви акации, что сплетались в сплошную стену по краю зарослей, расходились по фразе: «Братство Башни» и открывали узкий, на одного человека, проход длиною в несколько шагов. Дальше открывалась овальная лужайка, выстеленная ковром из сочной шелковистой травы и незабудок, особенно ярких в вечернем солнце. Стены поляны были заплетены лютиками, плющом, жимолостью, усыпаны бутонами и источали сладкий медовый аромат. Кое-где по краям стояли широкие скамьи – зеленые от листьев и мягкие, благодаря упругости ветвей, из которых полностью и состояли. А в центре поляны возвышался стол – прочный, деревянный, не то что раньше. Вокруг – банкеточки. Обе ивы остались на своих местах, но тоже изменились. Их кроны превратились в плотные, густые шары с небольшими темными пятнами сбоку.

– У тебя талант, дружище! – Битали только руками развел. – Нет слов. На такое, наверное, больше никто в мире не способен. А в деревьях что, ульи или норы?

– Укрытие, – ответила Горамник, выглядывая из одного такого отверстия. – Поскромнее, чем ты себе соорудил, но тут мягко и уютно. После уроков отдохнуть, от дождя укрыться, от ветра и вообще… Листья полыни такой запах источают, что комары и мошка даже близко не подлетают.

– А почему два?

– Анита потребовала, чтобы разные и отдельные были, – недовольно фыркнул Надодух. – Одно мне, ей другое.

– Только он все равно постоянно норы путает, – счастливо рассмеялась девушка, поставив локти на край отверстия и подперев подбородок ладонями. – Глупый неуклюжий медвежонок. Прямо не знаю, что и делать!

– Терпеть, – подсказал Битали.

– Терплю, – широко улыбнулась отличница.

Недоморф подошел ближе, уперся лбом в лоб Аниты, покрутил головой, соскользнул вперед, и парочка поцеловалась.