Все Грани мира - Олег Авраменко

— Вперёд! — воскликнула Инна и мысленно, и вслух.

Как и в прошлый раз, мир померк в наших глазах, и мы потеряли ощущение пространства и времени. Мы словно провалились в бездну и полетели вниз. Всё наше естество пронизывал ледяной холод небытия. Ни двинуться, ни откликнуться мы не могли и с умопомрачительной скоростью неслись в Неизвестность.

Правда на сей раз мы были готовы к этому и сумели продержаться всю дорогу в сознании. Наконец истекли бесконечно долгие минуты мрака и безмолвия, и наш полёт прекратился. «Посадка» получилась на удивление мягкой: мы просто почувствовали твёрдую землю под своими ногами, и нам даже не пришлось прикладывать усилий, чтобы удержать равновесие. Тут же мы услышали испуганное мяуканье Лауры и плаксивые упрёки Леопольда, который распекал нас за очередные, по его выражению, «штучки». Мы снова могли открыть глаза — и открыли их...

И увидели над собой звёздное небо Агриса.

2

С грехом пополам ориентируясь по карте, мы через полтора часа, уже когда начало светать, добрались до первого человеческого поселения на нашем пути — маленького городка, на окраине которого находился постоялый двор с трактиром. Это было как раз то, что нужно: после «колодца» мы оба смертельно устали и очень хотели спать.

Хозяин постоялого двора оказался вежливым и предупредительным человеком. Его предупредительность ещё больше возросла, когда я без каких-либо заклинаний превратил лошадей в котов и назвал наши имена для записи в книге постояльцев: граф и графиня Ланс-Оэли — мы не видели причин путешествовать инкогнито.

Никаких проблем с общением у нас не возникло. Жители королевства Лион разговаривали на языке, имеющем в основе своей французский, точнее, старофранцузский, со значительной примесью слов и фонем скандинавского происхождения. Этот язык назывался галлийским и был широко распространён во всём Лемосском архипелаге — окраинной обитаемой области, в состав которой входил Агрис. Отправляясь в путешествие, мы с Инной рассчитывали обойтись в дороге коруальским и латынью, а также моим неплохим знанием родственного галлийскому французского языка. Однако при въезде в городок, когда я обратился с вопросом к первому встреченному нами раннему прохожему, мы обнаружили, что не только понимаем всё сказанное нам по-галлийски, но и сами можем свободно изъясняться на этом языке. Особых эмоций это открытие не вызвало, мы уже устали удивляться всему происходящему с нами и без долгих обсуждений списали всё на очередные штучки Леопольда. У нас были все основания так считать — ведь именно после нашего первого путешествия по «колодцу» мы заговорили по-коруальски и по-латыни...

От предложенного нам раннего завтрака мы вежливо отказались. Трактирщик провёл нас в самую лучшую комнату на втором этаже, а сонный слуга в два захода перенёс все наши вещи. Уже засыпая на ходу, я попросил хозяина позаботиться о котах и велел разбудить нас в полдень. Когда трактирщик, пожелав нам приятных снов, удалился, мы с трудом дотащились до кровати, кое-как разделись и немедленно нырнули в постель. Едва наши головы прикоснулись к подушке, мы тотчас заснули, как убитые.

Трактирщик был не только вежливым и предупредительным, но и на редкость пунктуальным — он разбудил нас ровно в полдень и справился, что мы будем есть на обед.

— Всё самое лучшее, — сказала Инна. — На ваше усмотрение.

— Обед будет готов через полчаса, ваши светлости. Принести его сюда или вы спуститесь в обеденный зал.

— Мы спустимся вниз, — ответил я, протирая заспанные глаза. — Если, конечно, там не слишком много людей.

— Нет, монсеньор, немного. Семеро загорских рыцарей да ещё странствующий монах — вот и все мои клиенты.

— Хорошо. Только стол накрывайте не через полчаса, а через три четверти, не раньше. Мы хотели бы помыться — это можно устроить?

— Ну, разумеется! — трактирщик указал на небольшую дверцу в углу комнаты. — Наш гостиный двор не какая-то задрипанная ночлежка. К услугам ваших светлостей мыльня с водопроводом... Гм, нижайше прошу прощения, но горячей воды у нас нет — опять что-то забарахлило в водопроводе. Никак не найду толкового ведуна, который бы навёл стойкие чары. Если пожелаете, я немедленно распоряжусь нагреть воду в котле.

— Не стоит, — небрежно отмахнулся я. — Мы с этим быстрее справимся.

Трактирщик с пониманием улыбнулся. Очевидно, он вспомнил, как я без всяких слов превратил лошадей в котов.

— Кстати, хозяин, — спросила Инна. — Что с нашими котами?

— С ними всё в порядке, мадам. Поспали, потом поели, а сейчас побежали гулять. Леопольд просил передать вам, чтобы о них не беспокоились.

— Хорошо, — кивнул я. — Без четверти... нет, ровно в час мы спустимся обедать.

— Будет сделано, ваши светлости. — Трактирщик поклонился и вышел.

Не мешкая, мы выбрались из постели и прошли в мыльню. Я наполнил на две трети большую, похожую на продолговатый чан, лохань и для разогрева воды применил один из 73 способов понижения энтропии, описанных в справочнике «Демоны Максвелла». А Инна по ходу дела выуживала из лохани и бросала в унитаз куски льда, за счёт образования которых нагревалась остальная вода.

Приготовив таким образом тёплую купель, мы всласть попарились, хорошенько вымылись и ровно в час, свежие, взбодрённые и одетые с иголочки, спустились вниз, где нас ожидал обед. На всякий случай я прихватил с собой меч, хоть и не думал, что он мне понадобится. Просто мне понравилось носить при себе оружие.

3

За время, прошедшее с момента нашего пробуждения, контингент посетителей трактира не изменился.

В углу за продолговатым столом сидело шестеро молодых людей в полном воинском облачении. Самому старшему из них было лет двадцать шесть, а остальным — от восемнадцати до двадцати двух. Они уже закончили обед и сейчас молча пили вино; их лица были хмурыми, а взгляды — утомлёнными и невесёлыми.

Седьмой рыцарь, усатый, но безбородый мужчина чуть старше тридцати, судя по богатой экипировке и властному виду — командир этого маленького отряда, сидел отдельно от своих подчинённых, за одним столом с худощавым, среднего роста человеком лет шестидесяти, в монашеской сутане с откинутым за спину капюшоном. Монах перебирал чётки и вполголоса что-то втолковывал своему молодому собеседнику. Тот внимательно слушал его и утвердительно кивал.

Трактирщик провёл нас к накрытому столу, по соседству с монахом и рыцарем. На вид и на запах все яства были восхитительными; у меня сразу потекли слюнки, и я еле удержался, чтобы тут же не наброситься на еду.