Передышка не бывает долгой - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он издали окинул Мрака внимательным взглядом.
– Впервые в Куябе? – не спросил, а осведомился он. – Говорят, у вас жизнь отшельника. Звездное небо, то да се…
Мраку не понравился тон, слишком покровительственный, но ответил мирно:
– Да, звездное небо, вы правы. Но иногда приходится спускаться и на землю, чтобы сшибать рога слишком наглым.
Старый воин неожиданно усмехнулся, на миг показав зубы, белые и острые, как у волка.
– Вы и есть тцар Барбуссии Яфегерд Блистательный? – уточнил он. – Кое-что слышал. Не знаю, что правда, что брехня, но пересказывают с восторгом. Я Громланд, меня здесь хорошо знают.
Мрак ответил еще смиреннее:
– Жизнь такая, никогда не знаешь, кому завтра то ли рога, то ли шею… Потому ни с кем не хожу в обнимку.
Громланд улыбнулся шире, шрамы на его изрытой морщинами роже выглядели устрашающе.
– Это во времена, – уточнил он, – когда все стараются со всеми заручиться дружбой и поддержкой?..
Мрак прямо посмотрел ему в глаза.
– А я сам себе и дружба, и поддержка.
– Завидую вашей уверенности, – сказал Громланд.
Прозвучало это искренне, Мрак почти поверил, но это значит, что Громланд уверен в его скором падении. То ли не считает, что в одиночку можно выстоять в такой буре, то ли что-то знает о готовящемся переделе земель и власти.
А может, мелькнула мысль, и сам нацелен захватить Барбуссию. Говорят же, что уже нарастил свое конство вдвое, помалу отщипывая земли то у Вантита, то у Куявии… И войско у него постоянно растет, строит крепости, отовсюду созывает кузнецов и оружейников, что день и ночь куют мечи и доспехи.
– Время покажет, – ответил Мрак с запозданием. – Мне звезды говорят, все будет хорошо.
Громланд поклонился, и снова Мрак не уловил иронии.
– Вы счастливый человек, Ваше Величество! И наверняка спите крепко, ничто не беспокоит?
– Еще и поесть люблю, – сообщил Мрак. – И ничто аппетита не портит… Да, вспомнил вот… Сигизеля знаете?
Громланд воззрился на него с удивлением.
– Чего?.. Это мой младший брат!
– Вы как с ним?
Громланд сдвинул плечи.
– Никак. Он при дворе под рукой родителя, а я давно безвылазно в своем констве. Парень хороший, добрый. Я за него заступался, пока жил при дворе, его многие обижали, а он не умел дать сдачи.
– При дворе, – сказал Мрак задумчиво. – Это хорошо.
– Конечно, – согласился Громланд с легким презрением. – Дай ему конство, враз бы либо отняли, либо сам разорил бы полной неумехостью. Вы с ним в чем-то похожи! Он миролюб, вы звездочет…
Поклонился, не ожидая ответа, да и что Мрак мог ответить, и пошел дальше уверенным шагом воина, готовый и к переговорам, и к жаркой схватке.
Мрак проводил его долгим взглядом. Громланд направляется к группе малоземельных контов, деловой и собранный, даже нацеленный, как сокол устремляется к стае пролетающих мимо уток.
Он еще сидел, опустив голову в невеселых раздумьях, как услышал осторожные шаги. Не поворачиваясь, определил Хугилая, тот умеет передвигаться и как толстый слон, топая и фыркая, и как большой кот на широких мягких лапах.
Сейчас подошел почти неслышно, остановился, бросая взгляды по сторонам, Мрак ощутил его не только по шороху роскошного халата, но и аромату дорогих масел.
– Ваше Величество?
– Ну? – спросил Мрак.
Хугилай ответил шепотом:
– Я видел, вы общались с Ролдертом. Как он?
Мрак ответил вяло:
– Переговорил. Не быть ему тцаром в Куявии. Слишком о стране заботится, о мире, а тцары больше смотрят, как усидеть на троне, хапануть что-то у соседей, искоренять тех контов, что поднимают головы.
Хугилай вздохнул.
– До меня тоже такие слухи доходили. Но, может быть, такой тцар и нужен?
Мрак вздохнул.
– И все-таки я вот думаю, правильнее поддержать Светлану. В конце концов, это же не она велела своим послам отправить меня к праотцам!.. А так вообще-то о стране радеет.
Хугилай покачал головой.
– Да, но… все равно отвечает правитель. За все в своей стране.
Мрак махнул рукой.
– Недоразумение. Прощаю. Мало ли кто пытался лишить меня жизни.
Он умолк, не рассказывать же про Фагимаса, что так долго гонялся за ними и пытался убить, что в конце концов стал самым верным соратником.
Хугилай искоса взглянул в хмурое лицо правителя Барбуссии.
– Ладно, пусть идет, как идет. Если Ролдерт сумеет свергнуть дочь Додона, пусть… Правитель, который чтит законы, не опасен для Барбуссии. А мы должны думать прежде всего о своей маленькой стране и ее безопасности!
Мрак подумал, покачал головой.
– Он мне нравится. Но Светлану свергать не дам.
Хугилай сказал встревоженно:
– Ваше Величество!.. У него войско больше, чем всех жителей Барбуссии, считая тараканов в их домах.
– Все равно, – ответил Мрак упрямо. – Не дам – и все. Ты иди, строй козни и прочие непотребства, раз ты на такой должности. А я тут буду мед-пиво, хотя ни того, ни другого не вижу.
– Принести?
Мрак отмахнулся.
– Сам найду. Иди!
Он вздрогнул, наперерез ему чуть ли не бегом метнулась Мелигерда, лицо бледное, глаза расширены в тревоге.
– Мрак, – вскрикнула она. – Ты меня избегаешь?
Он пробормотал:
– Ну что ты… Просто здесь, ты же видишь… Все как-то и не знаешь, что надо…
– Мрак, – сказала она требовательно. – Я здесь. И я в долгу!.. Ты спас не только меня, помнишь?.. Так что я рядом, что бы ты ни задумал!
Он сказал с вялым протестом:
– Мелигерда, никто вроде бы не нападает. А я сижу тихо, малым нельзя затевать что-то среди таких чудищ.
Она сказала решительно:
– Я сняла комнату в купеческом доме на той же улице, что и дворец. Уже знаю, с тобой женщин нет, так что сегодня ночуешь у меня. Если вздумаешь ночью выйти… я пойду с тобой.
Он охнул:
– Мелигерда!.. Что с тобой?.. Я ночью сплю!
Она покачала головой, не сводя с него испытующего взгляда.
– А как же звездное небо?
– Ну-у, – протянул он, лихорадочно подыскивая ответ, – на небо буду дома, когда вернусь. А сейчас надо по сторонам да за карманы держаться.
Она покачала головой.
– Ночью спят только хорошие люди. А злодеям и прелюбодеям любая ночь краше дня.
– Ну так чего…
Она пояснила так уверенно, словно получила эту истину с молоком матери:
– Когда злодеи на тцарской службе, они уже не зовутся злодеями.
Мрак поморщился, но кивнул.
– В хорошее время живем, верно?
– Я буду ждать, – сказала она твердо.
Он попытался придумать что-то весомое, но не получалось, только и промямлил:
– До вечера еще дожить бы.
– Ты герой, – напомнила она. – С тобой и весь мир доживет.
И, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла так же быстро и решительно обратно.
Мрак проводил ее взглядом, что-то как-то не получается держаться, как хотелось бы. Да и непонятно, как хотелось бы, никогда с ним так не разговаривали, да и он никогда еще не терялся вот так, когда женщина смотрит на тебя прямо и ждет уверенного мужского ответа.
Затрещали кусты, выметнулась с выпученными глазами Хрюндя, счастливая и озорная – здесь можно грызть все и рыть норы везде, в длинном прыжке нацелилась на его колени.
– Ах ты ж моя лапочка, – сказал Мрак с нежностью, – да люблю я тебя, люблю…
Он присел и расставил руки, Хрюндя красиво и мощно прыгнула с разбегу, он подхватил на лету, Хрюндя счастливо запищала и прижалась к его груди.
Не поднимаясь, он перевернул ее на спину и начал почесывать толстое пузико, белое и нежное, а Хрюндя довольно засопела и раскинула лапки пошире.
Потом она сама подставила горбатую спинку, довольно захрюкала.
Он уже хотел подняться и вернуться с Хрюндей в терем, как на тропинке показался Громланд, возвращается с двумя контами, что-то жарко обсуждают.
Подняться и уйти, еще подумает, что боюсь с ним общаться, ладно уж, пусть пройдет мимо, однако Громланд, оставив контов, свернул к нему и остановился, глядя сверху довольными глазами, явно что-то получил в переговорах.
– Странная какая-то у вас жаба, – сказал он оценивающе. – У них хребта не нащупаешь, а у этой вон какой от головы до задницы… Уже почти гребень. Да и сама крупнее барсука!..
– Я сам крупный, – напомнил Мрак.
Громланд окинул его уважительным взглядом.
– Ну да, а жаба просто толстая…
– Где толстая? – спросил Мрак с неудовольствием. – Это не толстая!.. Просто крепенькая девочка. Широкие кости. Я тоже не худой.
Громланд сказал тем же благосклонным голосом человека, которому все удается:
– Да, чем-то похожи. Основательные такие. Что ухватите, то не отнимешь.
– Мы с Хрюндей добрые, – согласился Мрак. – На чужое не заримся, свое не отдадим.
– А свое у вас везде, – подсказал Громланд, – где находите? Правильная вообще-то философия. Для тцаров. Хоть и не годится для вашей маленькой державы.
При слове «державы» усмехнулся и прошел дальше быстрыми упругими шагами полного сил воина.
Мрак вздохнул. Вообще-то и то, что у него есть, совсем без надобности. А что надобно, непонятно. Раньше все было ясно: уцелеть, а потом спасти мир. Но все удалось,
