Злое колдовство - Надежда Первухина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да я и употребил-то сугубо символически…
– И тем не менее. Трезвость и еще раз трезвость – вот непреложный закон нашей жизни, дорогой. Хочешь, я скажу особое заклятие, и тебя совершенно не будет тянуть к алкоголю?
– Не стоит, дорогая, – мягко улыбнулся Сидор, хотя в душе у него все перевернулось. – Я в рот больше ни капли не возьму, раз ты против.
– Я буду тебе очень признательна за это, Сидор. Мы, как будущие супруги, должны в чем-то отказывать себе ради общего семейного благополучия.
– Да, – тоскливо сказал Сидор. – Должны, конечно. Так я пойду, дорогая?
– Конечно. Ступай, милый.
И, осиянный влюбленным взглядом Денизы, Сидор вышел из Малого зала.
Настроение у него было смутное. Коньяк уже почти выветрился из головы (а может, Дениза все-таки сказала свое заклятие?), и на Сидора начала накатывать привычная волна приниженности и ипохондрической тоски.
– Нет, – сказал Сидор. – Я не позволю себе вот так загибаться. Мне что психолог насоветовал?
И Сидор отправился в собственную комнату. Там стараниями Денизы был сервирован очень милый и питательный нестынущий (спецзаклятие!) обед. Сидор съел обед (посуда исчезла, как только он закончил) и решил послушать музыкальные диски.
Первый диск назывался так: «Как ходить на пуантах: мы и сложные обстоятельства жизни». Сидор плохо представлял себе, что такое пуанты, но зато он прекрасно знал, что такое сложные обстоятельства жизни. Поэтому он вставил диск в прорезь музыкального центра и приготовился слушать.
Музыка была какая-то невнятная: то слишком медленная, то слишком быстрая. Так себе, в общем, музыка. Но под нее во все трезвеющей голове Сидора начали роиться интересные, даже в чем-то новые для него мысли.
Мы, конечно, не станем вторгаться в мир мыслей Сидора Акашкина, поскольку это неблагородно. Мы лучше послушаем музыку. Вот сейчас звучит флейта, а вот – синтезатор. А следом за ним вступает скрипка, виолончель и даже, кажется, гусли. Словом, музыка самая оригинальная и психологическая. Даже можно сказать, психоделическая.
Наконец диск закончился. Сидор почувствовал себя каким-то взбодрившимся, обновленным. Словно он только что прогулялся по берегу моря… Нет! Словно он только что занимался дайвингом и одновременно изучал прикладную геометрию, а заодно посетил Третьяковскую галерею, где доселе не был никогда. Вот как чувствовал себя Сидор! Вы никогда так себя не чувствовали, дорогой читатель? А хотите? Тогда купите компакт-диск «Как ходить на пуантах: мы и сложные обстоятельства жизни» (лицензионная версия). И вы почувствуете такое… Фирма гарантирует!
Обновленный Сидор подошел к большому зеркалу, вмонтированному в дверь платяного шкафа. Пытливо посмотрел себе в глаза. А потом начал:
– У меня прогрессирует лысина… И я люблю себя за это.
– Вчера еле разогнулся от боли в спине… И я люблю себя за это!
– У меня есть удостоверение журналиста. И я люблю себя за это.
– Но я не написал ни одной путной статьи. Ха! И я люблю себя за это!
– Я не дурак выпить. И я люблю себя за это!
– Я вообще не дурак! И я люблю себя за это!
– Я – Сидор Акашкин!!! И Я ЛЮБЛЮ СЕБЯ ЗА ЭТО!!!
Глаза Сидора засверкали неземным блеском. На прыщавые щеки лег потрясающий румянец. В это мгновение Сидор Акашкин воистину был несравненен! Вот что значит психологический подход.
Сидор осмотрел себя в зеркало. Остался весьма доволен осмотром и почувствовал, как его самооценка ползет вверх, словно ртуть в столбике термометра.
– Дениза, дорогая, – сказал Сидор своему отражению. – Полагаю, нам нужно поговорить.
И он вышел из комнаты, крепко хлопнув дверью.
Для начала он вернулся в Малый колдовской зал, полагая, что Дениза все еще примеряет себе на голову гипюрно-жемчужный фрегат. Но портнихи сказали, что госпожа Грэм вышла. Ее срочно вызвали в лабораторию «Авантюрин».
До сего момента Сидор избегал бывать в лаборатории «авантюринок». Там хозяйничали девчонки-подростки, глаза которых были полны вечного ехидства и лукавства (Элли не в счет). Сидору казалось, что они все время над ним хихикают. Но сейчас Сидор настроен был решительно и потому прошел в лабораторию безо всякого страха.
Дениза (уже без свадебного гарнитура на голове) объясняла своим подопечным, как проводить экспресс-анализ вещих снов реципиента. «Авантюринки» слушали без интереса. Может, потому и обрадовались, когда в лабораторию заявился Сидор.
– Госпожа Грэм! – воскликнула Элли. – Господин Акашкин пришел!
Красавица Дениза обернулась и вновь осияла Сидора блеском своих влюбленных глаз.
– Ты что-то хотел, дорогой? – кротко спросила она.
– Да. – Сидор мысленно настроил себя на пуанты и пирамидальный тополь. – Мне нужно срочно с тобой поговорить.
– Хорошо, давай выйдем из лаборатории.
– Нет, зачем же! Разговор не будет долгим. Я тебя сильно не отвлеку.
– Да? Так что ты хотел мне сказать?.. Девочки, не отвлекайтесь, продолжайте изучать составляющие заклинания…
– Дениза, я хотел сказать тебе, что очень люблю тебя…
– Я тоже люблю тебя, милый Сидор…
– Не перебивай, пожалуйста, дорогая. Так вот. Хоть я и очень люблю тебя, Дениза, я вынужден сказать тебе, что никакой свадьбы не будет, если ты на время церемонии наденешь на голову этот кошмар с жемчугом. Ну, шляпу, или как там она называется. Она выглядит ужасно. И ты в ней выглядишь ужасно. Просто какая-то снежная баба с блином на голове.
– Сидор!
– Погоди, я не закончил. Я считаю, что на свадебную церемонию невеста должна выходить скромно и со вкусом одетой. Тебе же не шестнадцать лет, Дениза! Зачем тебе пышное платье и эта дура гипюровая на голову! Надень простой светлый костюм: жакет там и юбочку. И все.
– Сидор!
– Да я уже, мм, четвертый десяток лет как Сидор. Дениза, не обижайся. Ведь ты сама говорила, что мы должны отказываться от каких-то своих увлечений или пристрастий ради общего семейного благополучия. Вот и откажись от дуры гипюровой. Даже если в ней венчалась княжна Лихтенштейна, тебе-то она зачем?! Ты же не княжна!
– Сидор!!!
– Я еще не закончил, повторяю. Вот закончу, тогда и выскажешь мне все свои замечания и предложения. Хорошо, Дениза? Ты ведь у меня умница! Так вот. По поводу алкоголя. Ради семейного благополучия я готов отказаться от многого. Почти ото всего. Но от коньяка с мартини отказаться я не могу. Как ни крути. Как ты ни требуй. Я же мужчина, в конце концов! А настоящий мужчина не может позволить себе жизнь трезвенника. У меня творческая натура, Дениза, и свою мысль я привык подстегивать, знаешь ли, перцовкой, божоле, а также пивом. Я не могу отказаться от всего этого, это просто часть моей жизни. И ты совершенно глупа, Дениза, если думаешь, что ради тебя – да, даже ради тебя! – я откажусь от ежедневной порции «Щедровского хмельного темного»!
– Сидор…
– Погоди, я доскажу основное. Дениза, если ты действительно хочешь за меня замуж, то примешь меня таким, каков я есть. А я, я – Сидор Акашкин. И я люблю себя за это! Все. На этом у меня все.
В лаборатории воцарилось молчание. Девочки-«авантюринки» со страхом и затаенным ехидством смотрели на свою начальницу. Дениза же стояла бледная и беззвучно шевелила губами. Пальцы ее сжались в кулаки.
– Дениза, – мягко сказал Сидор. – Да не психуй ты. Успокойся. Все у нас будет хорошо.
– Вон, – тихо сказала Дениза.
– Что?
– Вон! – Голос Денизы прозвучал громче, возвышаясь и усиливаясь с каждым новым эпитетом. – Вон отсюда, мерзавец! Негодяй, бессовестная тварь, ничтожество, невесть что о себе возомнившее! Бездарь тупица, алкоголик и лентяй! Вон!!!
– Дениза, я все-таки твой жених…
– Я разрываю помолвку! Никакой свадьбы не будет!
– Как не будет…
– Вон! Ашкендаб элиалите айсайдо! – Произнося заклинание, Дениза воздела вверх руки и послала прямо в Сидора парочку неслабых молний. Сидор еле увернулся и бросился к двери, петляя по лаборатории как заяц. Вслед ему неслись проклятия Денизы. И молнии, молнии!!! И холодный, безжалостный смех «авантюринок».
Сидор выскочил из лаборатории, обливаясь холодным потом. И решил, что ему немедленно надо пойти на прием к психологу.
Психолог был у себя и весьма обрадовался визиту незадачливого экс-жениха.
– Что случилось, Сидор? – спросил вампир. – Вы выглядите взволнованным.
– Так и есть, – сказал Сидор. – Послушайте, я не знаю вашего имени-отчества…
– Просто имени. У вампиров моего уровня нет отчества.
– А, извините…
– А зовут меня Аларих. Вы можете звать меня просто Аларих. Какое редкое имя, верно? Такое же редкое, как и ваше, дорогой Сидор.
– Послушайте, Аларих…
– Да?
– Похоже, вы мне дали неправильные рекомендации по восстановлению самооценки.
– То есть? Позвольте, а вы правильно выполняли все мои предписания?
– Ну… Правильно, наверное. Я прослушал диск про эти, балетные тапочки…
