Половинки нас - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только Мирон открыл ноутбук, как в дверь заглянула Шакринская.
– Привет!– хитро щурясь, проговорила Алёна.
Мирон вытянулся в кресле, заложил руки за голову и, довольно ухмыляясь, спросил:
– За путёвкой пришла?
– А как же!– поиграла бровями Алёна, прошла к его столу и присела на угол.
Она с минуту сканировала его изучающим взглядом, а он довольно щурился и не отводил глаз.
– Господи!– неожиданно поднялась Шакринская и склонилась над Мироном.– Откуда эти пятна? Ты где был?
– Это тебя надо спросить,– иронично улыбнулся он, нисколько не переживая из-за своей внешности. У него была шикарная ночь и потрясающее утро воскресного дня: какие мелочи – потемневшая кожа на шее и тёмные отметины на лбу и виске.
– Что это?
– Небольшая аллергия…
– Ты у врача был?!
– Был,– усмехнулся Мирон, вспоминая Златозубку у колонки.
– Юля меня убьёт,– не слишком-то переживая, скосила глаза Алёна.
– Не убьёт…
– Тогда выкладывай всё, что с тобой случилось!– потребовала Алёна.
Мирон вновь потянулся, чувствуя тяжесть в правом боку, но покачал головой, мол, ничего особенного. О Вере он и не хотел делиться, ведь Алёна ещё не знала о разрыве с Юлией. И почему-то Веру хотелось скрыть от всех глаз, оставить себе самому, как сокровенную тайну, потому что именно она неизвестным образом открыла для него бездну внутреннего покоя, который он не хотел распылять. Всего за каких-то полтора дня… Ни горы, ни Крым не справились бы так быстро.
– Что молчишь?– нетерпеливо скрестила руки на груди Шакринская.
– Тебе фотоотчёта недостаточно? Какого подтверждения ты ждёшь?– придвинулся Мирон к столу и включил ноутбук.
– Конечно, для меня как психолога важен именно результат. Но процесс не менее интересен. И что там твой фотоотчёт – какое-то одно несчастное селфи за рулём. Может, ты вообще высадил пассажиров, остановился где-то в тихом месте и просидел день в телефоне в своих сводках. Я тебя знаю…
Мирон долго молчал, перебирая в памяти моменты тех самых дня и ночи и, наконец, произнёс:
– Нечего рассказывать. А телефон разрядился от звонков. Но, как ты и просила, я его не брал.
– Как это – нечего? На твоём лице всё написано!– заключила Алёна, снова присела на край стола и довольно замотала ногой в воздухе.
– И что на нём написано?– спокойно вскинул одну бровь Мирон.
– Светишься, как китайский фонарик!
– Хорошо. Пришлёшь даты поездки моему помощнику.
– Это и без того ясно!– нетерпеливо повысила голос Алёна.– Ты подробности расскажи… Юля как отреагировала?
– Ты на работу не опаздываешь?– взглянул на часы Мирон, упрямо не желая делиться сокровенным.
– Зануда!– фыркнула та.– Офис через дорогу. Начальства ещё нет – спит. Умаяла его вчера посадкой декоративных елей.
Мирон улыбнулся привычной самокритичности Шакринской и поднялся, взял пакет документов из кожаной сумки-кейса и протянул женщине.
– Тогда передай в юротдел, а у меня дела…
– Какой ты все-таки деловой!– шутливо возмутилась Алёна, взяла документы и прошла к выходу, а у двери оглянулась и настойчиво добавила:– В пятницу ждём на ужин! Там всё и расскажешь. И запомни, нас будет двое – не отделаешься просто путёвкой.
Мирон лишь загадочно улыбнулся и вперился взглядом в экран ноутбука.
Но как бы ему ни хотелось насладиться состоянием спокойствия и беззаботности, а безотлагательные дела накатили со второй половины дня. Новый процесс переговоров о ремонте выкупленных производственных цехов по металлопрокату затянулся допоздна. Поездку в Таганрог и Шахты с юристом совета акционеров Григорием Подымовым, с которым Мирон дружил и которому доверял аудит всех своих сделок, было не отложить. Мария Петровна передала с водителем Василием чемодан, и Мирон выехал из офиса в ночь.
Дорога в Таганрог была не только долгой из-за нескольких аварий на трассе, но и сложной. По пути решалось много рабочих вопросов. Поспать в отеле удалось только несколько часов. Встречи на объектах начались практически с раннего утра. А вечером в офисе партнёров, когда Мирон сидел за столом переговоров, где дым от спора стоял чуть ли не коромыслом, СМС от неизвестного номера на несколько минут вывело из рабочего процесса и окунуло в томительные воспоминания: «Привет, Мишенька! Это Вера… Как твой день?»
Мирон облокотился одной рукой на столешницу и ладонью прикрыл расползающуюся улыбку.
«Я никогда не целовалась с мужчиной, у которого такая густая борода…»– с щемящим теплом в груди вспомнил слова Веры.
«И как?»
«Она абсолютно не мешает»,– ласково поцеловала она в уголок губ, а потом они долго целовались и ласкали друг друга…
Мирон с небывалой тоской, отдавшейся где-то за грудиной тянущей болью, провёл пальцами по бороде и снова улыбнулся.
Ему вдруг захотелось оказаться на задних сиденьях автобуса в таком неудобном положении, когда руки и ноги затекли, но обнимать рыжее солнышко – Веру. До чего приятно было вспоминать о ней. Становилось так спокойно и легко на душе, словно погружался совсем в другую реальность. А когда возвращался к делам, всё удивлялся, как одна случайная встреча могла поменять мироощущение настолько, что даже воздух вокруг становился иным, деревья зеленее, звуки ярче, лица окружающих счастливее, и всё решалось само собой, даже то, что вовсе не зависело от этого знакомства.
Вот и сейчас спорящие за столом утихомирились и уже приходили к компромиссу. Мирон так любовно погладил пальцем экран телефона, на котором высвечивались простые, но такие важные слова и десять цифр абонента, будто так дотягивался до самой Веры, прикасался к ней, чувствовал связь с ней через километры… А потом, услышав за столом ключевые слова: «Ну всё, подписываем…», быстро набрал ответное СМС: «Доброго вечера, Вера! Долгой дорогой… И сейчас в ней… Ужасно устал… и безумно рад твоему СМС… Освобожусь, наберу тебя?»
«Буду рада…»– ответила она, чем вызвала прилив сил, чтобы закончить промежуточные переговоры и выехать на новые.
Но встреча за встречей, звонок за звонком – у Мирона не хватило даже минутки переименовать эти десять цифр в короткое «Вера» и совсем некогда ей позвонить. А на бегу и сказать нечего, не хотелось пустого «Привет… Как дела?..»
Поздней ночью, остановившись в отеле Шахт, он с безумным сожалением подумал об этом, когда голова коснулась подушки. А едва представил Веру, как она берёт трубку, прижимает к уху, как улыбается и отвечает ему, как легко и просто было рядом с ней, воспоминания расслабили его и утянули в сонный омут.
Ранним утром выезжая из отеля, Мирон непременно собирался закончить дела в эту среду, высвободить время и встретиться с Верой. Поговорить
