Давай сыграем в любовь (СИ) - Ники Сью

А в проходе происходит еще одно крайне неожиданное событие. Мы сталкиваемся с Оксаной. И в отличие от Соболева, она не умеет держать маску. Вижу, как меняется ее выражение лица, как она сжимает рукой ткань от рубашки. Злиться. Сгорает от ревности. Готова кинуться на нас, но Руслан лишь молча проходит мимо нее, продолжая держать мою руку.

Мы сталкиваемся плечами с его подружкой. Мимолетный взгляд, как пуля на вылет. И он направлен почему-то мне, а не Соболеву. Да что ж такое? Почему девушки в моем окружении так люто ненавидят меня, почему я вечно попадаю им в немилость? У нас же с Русланом ничего нет, а ощущение, что меня поймали за изменой. И вот-вот женушка брызнет в лицо кислотой. Бр-р-р. Противно.

В коридоре, я не выдерживаю — дергаюсь, заставив Соболева остановиться.

— Твоя подружка, — говорю, а у самой в груди тоже горит. Не хлеще, наверное, чем у Оксаны. Хотя у меня и поводов-то нет, и причин. И гореть тоже ничего не должно. Между нами только ненависть, спешу напомнить себе. Почему я вечно забываю об этом?

— И что? — он выгибает бровь, словно не понимает, к чему я завела разговор. А ведь, реально, к чему? Переживать о том, что они поругаются, мне больно-то надо. Пусть идет к ней. Целует ее. Обнимает. И делает все, что они там обычно делают. Я только одного не понимаю: зачем Руслан на сцену залез? Зачем вытащил меня из зала?

— Ты прав… — бурчу себе под нос. — Отвези меня домой, раз уж такое дело.

— Именно этим я и планировал заняться.

И тут у меня все-таки срывается проклятая фраза. Не могу заставить себя заткнуться, успокоиться. Блин! Да что со мной такое?

— Надеюсь, твоя Оксаночка не умрет от ревности.

Зачем я это говорю? Зачем таким язвительным тоном, будто меня задевает наличие у Соболева девушки. И почему так невыносимо колотит тело, словно его рвут на ошметки. Затем каждый кусок поджигают, а вместе с ним и мои чувства. Они должны раствориться, исчезнуть как догорит последний уголек, но почему-то не исчезают. И от этого еще обиднее…

— Плевать, — жмет он плечами, поразив меня ответом.

— Как это?

— В отношениях, где есть только секс, нет места ревности и претензиям.

— Какой ты… — его слова режут слух. Словно все девушки для Соболева — игрушки, не больше. Ему плевать не только на Оксану, ему на всех плевать. Такие не умеют любить. Такие не созданы для чего-то большего. Я снова забыла, что напротив меня подонок, с эгом в высоту тридцатиэтажки.

— Какой есть, — его губы растягиваются в усмешке. — А теперь пошли, пока я добрый, подброшу тебя домой.

Хмыкаю, но иду. Мне реально тут нечего делать. Хотя настроение скатывается ниже плинтуса, будто меня ткнули носом в суровую реальность.

Глава 24. Руслан

— Рус, ты знаешь, о чем болтает каждый второй на потоке? — интересуется Арс, закидывая мармеладку в рот. Мы идем вдоль шумного коридора на пару по физкультуре. Мимо нас пробегают несколько девчонок и одна из них, так открыто улыбается нам, что я на автомате закатываю глаза. Зато Ставицкий ей добродушно подмигивает, любить он быть в центре внимания.

— О чем? Что ты до сих пор без подружки?

— Я просто жду ту самую, — самодовольно заявляет друг, который не заводит отношений. Вернее как, у него все хуже, чем у меня. Если девушка, то только на одну ночь. Если свидание, то без продолжения. Арсений считает, что он слишком свободная птица, которую клетки обязательств угнетают. В реальности же, Ставицкий притворяется романтиком, и вечно твердит одно и то же: жду единственную, пока я ее не встретил. Неплохая отмазка для глупых девочек, которые вешаются на него, желая стать той самой.

— Прямо как герой женских книг, — саркастично заявляю.

— Что ж, — кивает Арс, — тогда я буду той книгой, которую она захочет перечитывать вечно.

— Пока ее не стошнит, — подмечаю, кривясь от обилия ванили.

— Какой ты душный.

— Какой есть. Кстати, о чем там судачит народ-то? — напоминаю другу, засунув руки в карманы спортивок.

— О том, почему ты ушел с самой неоднозначной девушкой первого курса, — ухмыляется Арс. Неоднозначной Кристину называют как раз ее одногруппники за тот поступок с преподом, да и в целом, за ее правильность. Синдром отличницы в деле.

— Я думал, они обо мне бояться болтать, — жму плечами.

И тут же в голове вспыхнул наш танец с Лисой, как она смотрела на меня, и как я почему-то захотел ее поцеловать. Даже не так, сорвать жадный поцелуй, искусать ее губы в клочья, да так, чтобы они горели, как чертово пламя после меня. Вот настолько меня штормило.

А потом я озадачился мыслями далеко не шестнадцать плюс. Скорее всего, наряд Кристины и бойкий макияж подействовали, будем честны — выглядела она безумно привлекательно. На нее не один я заглядывался так-то, уверен, даже Толик облизнулся, когда увидел огненную бестию в таком платье.

Вообще тем вечером, я не знал, как иначе спасти ситуацию, поэтому вышел на сцену. Я не был уверен до конца, что Крис выберет меня, но трек из ее книги сделал свое. Да, признаю, я читал этот мега популярный веб-роман, от которого пищат девчонки и дамы постарше. Зачем читал? Интереса ради. Плюс, я должен был знать о компромате досконально, который имею на руках.

Тогда на актовом зале, я находился, словно под дурманом каким-то. И даже Оксану, которая встретилась нам на пути, не заметил. Если бы Ивлева не сказала про нее, мой мозг бы и не подкинул обрывок момента нашей случайной встречи.

А уже после, когда я высадил Крис напротив ее дома, в голове промелькнула шальная мысль: может нам, действительно, закрутить роман? Нет, не долгосрочный, а так, на пару недель. Но я тут же себя одернул, решив, что таким образом сломаю план по захвату президентского кресла. Тем более Ивлева не подпишется на одноразовый секс без обязательств. Она же у нас девочка правильная, которая ждет принца, а я далеко не принц, и уж тем более не праведник.

Пусть все остается как есть. Так проще…

— Соболь, — голос Ставицкого вырывает меня из размышлений. — Так вы реально мутите?

— Нет. Зачем мне эта проблемная девочка?

— Может, потому что целуется круто? — ухмыляется Арс.

— Ну… — задумываюсь, правда, вслух не озвучиваю. В чем-то Арсений прав — Крис реально хорошо целуется.

* * *

Вечером я попадаю под сильный ливень, проклиная