Бездушные. Изнанка - Дарья Данина

Судя по тишине, за окном была глубокая ночь. Снежинки всё так же липли к стеклу, а тонкие ветки берёзы порывами ветра хлестали стекло.

Сколько она так пролежала? Вечность. Бесконечность. Привыкая к жару, что источала его ладонь. К тёплому дыханию, от которого по шее и плечам стелилась мелкая дрожь. К его густой тени, что сковывала каждое её движение.

Лишь, когда на улице начало светать, её покрасневшие глаза вновь отяжелели. Ресницы поднимались всё реже, а мышцы постепенно расслаблялись.

Пока зыбкий сон не поглотил окончательно её сознание.

...

Руслан нехотя открыл глаза, убеждаясь, что дома. Знакомые привычные стены. Уже давно наступило утро. Солнечные лучи пробивались сквозь тонкие занавески. И запах. Мужчина вдохнул глубоко в себя аромат её волос и снова закрыл глаза. Как одержимый.

Не мог поверить, что она сейчас рядом. Так близко. Под боком. Желание. Такое безумное. Жгучее. Одно её присутствие раздувало внутри него угли. Раскаливая до бела.

Мужская рука зашевелилась, забираясь под пижамную ткань и обводя неглубокую впадинку её пупка. Такая мягкая кожа.

Пара мгновений, и Туз чувствует, как напряглись мышцы на её животе. Проснулась, колдунья.

Глава 22

Вот и приехали…

Руслан швыряет на стол папку, и из неё тут же вылетают несколько листов и незакрепленных фото.

Как, блять?! Как можно было так опростоволоситься?!

Аркаша, конечно, замёл следы, но, судя по всему, к делу подошёл без особой щепетильности. Когда девчонки не оказалось на похоронах собственного отца, у многих возникли вопросы. Аркаша позаботился о том, чтобы все думали, что она в Париже. Те, кому было плевать – просто пожали плечами и бросили жменю земли в яму. А кто-то… начал копать.

Чёрный. Мать его! Сука! Крёстный! Прилетел со своей Кубани, но крестницу не обнаружил…

Не сказать, что на сегодняшний день он большая фигура в их обособленно мире. Но старые связи у вора остались. И теперь он роет глубже, чем ему положено.

Мельком взглянул на свежие фото её француза. В компании милой блондинки. Ничего смертельного, но выглядит так, будто у голубков всё только начинается. Мудак картавый, что с него взять? Ударить девчонку правдой в лицо? Или потянуть немного?

Молча отправил в рот очередную порцию слабо прожаренного мяса, и потянулся рукой к чашке с кофе.

Он разберётся с этим. Во всяком случае, сделает всё, что от него зависит. На повестке дня ещё Полкаша, который, поскуливая, прячется в своей конуре, и утверждает, что не в курсе подставы. Что Рома и его наебал тоже… слабо верится.

А Владу нужно увозить отсюда. В ближайшее время. Отдавать он её не собирается. Во всяком случае, не сейчас. Для всех – её нет. Пусть хоть землю жрут. Не найдут.

К слову о Владе.

- Доброе утро. – решив нарушить утреннюю тишину. Его голос был слегка охрипшим. – Я соскучился. А ты? – запуская по её коже мурашки.

Она не могла заставить себя выдавить хоть словечко. Сухость во рту обжигала гортань.

- Ничего не скажешь? – подсовывая руку под тонкие рёбра и разворачивая брюнетку к себе. – Даже к чёрту не пошлёшь?

Девушка, наконец, открыла глаза, натыкаясь на спокойный взгляд мужчины, что приподнял брови, ожидая её ответа.

- Я хотел кое-куда тебя свозить… - продолжает Туз, протягивая к ней руку и заправляя тёмную прядь волос за маленько ушко. – Не думаю, что ты будешь против.

Наконец-то. Её взгляд оживает, одаривая его интересом. Что, клюнула? Пытается рассмотреть подвох. Но его нет. Он действительно хотел кое-куда её отвезти. Если быть точнее, кое к кому. Если ещё точнее – на могилу к отцу.

Сопровождая вчера Агату, он поймал себя на мысли, что Влада даже не попрощалась со своим родителем. Девчонка даже не знает, похоронили ли отца как положено. А ведь могли бы просто закопать в поле без креста и имени, как делают это менты. Пока Агата убирала с папиной могилы упавшие листья, пропитываясь почти зимним дождём, Руслан видел перед собой Владу.

Вчера… вчерашний день был издевательски длинным. В какой-то момент, Туз подумал, что он никогда не закончится. И только переступив порог дома, мокрый, грязный и пиздецки уставший, он позволил свои чуть потрескавшимся губами слегка растянуться в улыбке, а плечам расслабленно опуститься.

- Так, что? – кончиками пальцев обводит ушную раковину, соскальзывая на бархатистую шейку. – Ты согласна?

Брюнетка хмурится. Прикусывает нижнюю губу острыми зубками. Не сводит с него золотистых глаз. Переваривает.

- О чём конкретно идёт речь?

- Да или нет, Влада? – даже если нет, он сделает вид, что да.

- Это не честно. – словно ребёнок, поджимает подбородок, и отодвигается.

Нет. Нет, нет. Не делай лишних движений, маленькая кобра.

- Я рад тебя видеть. – задевает пальцами мягкие розовые губы, слегка надавливая на них, и оттягивая. Не чувствуя сопротивления. Моментально ощущает, как в груди разливается тепло.

Кажется, она хочет что-то ответить. Но, передумав, закрывает рот. Уводит голову в сторону, сбрасывая его пальцы.

Руслан обрубает на корню желание стиснуть непокорную в объятиях, и накрыть её губы своими. Унял собственное раздражение и сбросил с себя одеяло.

Не смог спрятать улыбку, когда девчонка вспыхнула, заметив его эрекцию, и рвано вдохнула, отворачиваясь.

Смыть с себя всё. Утреннее возбуждение, наваждение, невесть откуда взявшийся гнев. Наверное, просто привычка.

Кажется, за последние дни Влада поумерила свой пыл. Или просто создаёт видимость?

Молниеносно принял душ и, обмотавшись полотенцем, вышел из уборной. Тут же наткнулся на презабавную картину в виде выставленной попки, что соблазнительно покачиваясь, манила к себе и притягивала.

- Что-то потеряла?

Девчонка мгновенно выползла из-под кровати и зло зыркнула на улыбающегося мужчину.

- Твою совесть. – шикнула, поднимаясь на ноги, и одёргивая пижамную футболку, тем самым привлекая его внимание ещё больше. – Не видел? Может, пробегала?

- А я смотрю, ты в духе… - шаг вперёд, чтобы оказаться ближе. Просто инстинкт. Ближе. К ней. Это так… нормально. Как дышать.

- Давай только без твоих игрищ? – кривит губами и корчит какую-то брезгливую рожицу. Вот так дааа…

- Без чего, прости? – улыбка с его лица куда-то пропадает. Сжал пальцы на импровизированном узле полотенца, и снова шагнул. – Я не ослышался?

- Я… я… - заикается брюнетка, отступая от сгустка губительной тьмы. Он заполнял собой абсолютно всё пространство, не оставляя шанса на полноценный вздох. В висках закопошилась ноющая боль. – просто не