Девочка без тормозов - Владимир Григорьевич Колычев

— Не знаю, не было никакого Тельникова. Ну, когда я был, не было! Может, он потом появился, не знаю.

— Может?

— Ну да, он позже появился, — закивал Рощин. — Он же с Ильей дрался.

— А вы?

— Один раз кулаком ударил его в нос.

— Может, в кадык?

— Ну нет!..

— Кикбоксинг, говорите? Это и ногами бьют, да? Тельникова в висок ногой, а Сухаркова кулаком в кадык. Роста вы среднего, экспертиза на это указывает.

— Какая экспертиза?

— Криминалистическая экспертиза. Там настоящие профессионалы работают. Рассчитали, какого роста был человек, который Сухаркова ударил и убил… Сами признались, что владеете смертельным ударом.

— Да нет!

— И перчатки ваши на экспертизу отдадим. Свидетели есть, которые вас на кладбище видели в одно время с Сухарковым…

Максим задумался. А ведь гражданка, специалист по счастливым числам, про машину Тельникова не говорила. Может, «Меган» стоял по другую сторону от ворот? А цветы? Тельников говорил, что видел корзинку с розами. Значит, Рощин все-таки появился на кладбище раньше, чем Тельников.

— Да, но Тельникова я не видел.

— То есть вы приехали на кладбище раньше, чем он?

— Ну, вы же спрашивали про вазу, про гвоздики. Не было гвоздик в вазе. Значит, раньше.

— Приехали, ударили Сухаркова, поставили цветы и ушли?

— Нет, сначала я поставил цветы, а потом уже ударил. Я его нормально попросил, по-человечески, уйди, говорю, я побуду, а потом ты подойдешь. А он ни в какую!

— И вы его ударили?

— Да, ударил и ушел, а он остался.

— А Тельникова вы не видели?

— Нет, не было его.

— А машину его видели?

— А какая у него машина?

— Серый «Рено Меган»…

— Ну, видел, навстречу шел… Да, «Рено Меган».

— То есть сначала вы уехали, а потом появился Тельников?

— Выходит, что так.

— А время, когда вы прибыли на кладбище, когда уехали, не помните?

— Когда приехал и из машины выходил, было без двадцати три. Точно помню, на часы глянул. А уходил когда… Ну минут через десять-пятнадцать.

— На часы не глянули?

— Да нет.

— А почему сами приехали? Почему без мамы?

— Да мама уже и не ходит! — вскинулся Рощин. — Раньше просто ноги болели, а как Римму убили… И все из-за этого козла, Сухаркова!

— Но он свою жену точно не заказывал.

— Заказывал, не заказывал, из-за него все!.. Не надо было от Риммы уходить!..

— Это не повод его убивать.

— Я не убивал!

— Вы когда уезжали, может, маме позвонили?

Максим мог отследить историю перемещений по телефону, в случае с Тельниковым это сделали, с ним все понятно. И Рощина отработают.

— Да хотел, но телефон у Пахомыча оставил.

— Сразу за телефоном поехали?

— Да нет, сначала домой, там у меня пузырек был, Пахомыч просил.

— Это плохо, — качнул головой Максим.

— Почему?

— Как вы теперь докажете, что не возвращались на кладбище?

— А зачем мне возвращаться?

— Может, и незачем, но вы могли вернуться добить Тельникова и убить своего зятя.

— Как это добить?

— А чтобы потом все на него свалить. Как будто это Тельников убил.

— Не добивал я Тельникова! И на кладбище не возвращался.

— И как нам это доказать?… Может, вы видели кого-то на кладбище?… Тельникова видели, но он не посторонний. А нам посторонний нужен. Кто может подтвердить, что вы не били Сухаркова. Ну, если только в нос. И до того, как появился Тельников… Итак, Тельникова вы видели!

— Не видел я Тельникова! — не повелся на уловку Рощин. — Машину видел, а его нет… Может, это кого-то другого машина была!

— Кого другого? Кого вы видели? Может, кто-то находился неподалеку, тот, кто мог видеть, как вы ударили Сухаркова в нос и ушли.

— Ну, как уходил, может, и видели.

— Кто?

— Не знаю. Мне показалось, что за памятником, когда я уходил, кто-то стоял.

— За каким памятником?

— Там по ходу движения, метрах в десяти от нас. Плита высокая такая, широкая, и за ней кто-то стоял.

— Мужчина, женщина?

— Не знаю.

— Человек прятался?

— Не знаю. Может, просто стоял, у соседней могилы. Я вскользь глянул. Руку видел… часть руки… Часть ноги… Ну, может, и голову…

— Что на голове было, шапка, шапочка, может, платок?

— Да нет… Что-то светлое… светло-серое, а шапка это или платок… Может, и шапка… Да, куртка темная была, черная или темно-серая, не помню…

— Но кто-то стоял?

— Да, кто-то стоял.

— Если не померещилось.

— Почему мне должно было померещиться?

— Семен Дмитриевич, задерживать мы вас пока не будем. Но перчатки на экспертизу возьмем… — Максим на мгновение задумался. — И машину осмотрим, вдруг в ней обнаружатся следы крови потерпевшего. Это недолго, сейчас подъедут эксперты, час работы и все. Дальше будем ждать результатов экспертизы, если вдруг, вы уж не обессудьте.

— Но я не бил Сухаркова в кадык!

— И тем не менее рекомендую находиться дома.

— Но у меня свидание, мне пора!

— Увы, но свидание может быть расценено как попытка сбежать. Тогда нам придется принять меры. Пресечения… Или вас прямо сейчас задержать? — задумался Максим.

— Да нет, я лучше дома посижу.

— Да, и еще мне нужен ваш телефон.

Максим глянул на Кудылина. Не так давно Костя уже отличился, может, ему и сейчас повезет. Надо будет установить за домом наблюдение, и если Рощин попытается сбежать, Кудылин примет меры. Задерживать подозреваемого не нужно, поскольку тот опасен, а позвонить и вызвать группу Косте никто не помешает. Но сначала к Любе, на ужин, пока будут работать эксперты. Впрочем, Костя мог перекусить и дома. Право выбора за ним.

* * *

Под порывом ветра ветка тихонько стукнула по стеклу, Костя вздрогнул. Привиделось ему вдруг, что к машине подходит девушка из загса — с черными ногтями. И тут вдруг ветка. Как будто черными ногтями по стеклу.

Но за окном качалась на ветру рябина, через дорогу, чуть в стороне — дом Рощиных. Ночь, темно, фонари светят где-то в отдалении, машина прячется в темноте. Костя знал, куда ее поставить, и не жалел об этом. А черные ногти, от которых душу обдает холодом, — это не страшно. Для настоящего опера даже привычно. Наверное.

Зазвонил телефон, Костя глянул на дисплей: «Штанова». Он пожал плечами, но на вызов ответил. На часы не посмотрел, и без того знал время. Десять минут третьего. Глубокая, можно сказать, ночь. А Любе не спится, Люба на задании. Она душой с ним, а ее саму он с собой не взял, хотя она и просилась, но не очень настойчиво.

— Ну как там у тебя?

— И не спится вам, Любовь Сергеевна, — усмехнулся Костя.

— Мы же договорились, просто Люба.

— Хорошо все, Люба!