Странный брак - Элизабет Огест

— Мне хотелось, чтобы ты стал моим мужем. Когда эта мысль впервые посетила меня, я отбросила ее как неуместную, но она возвращалась снова и снова. Каждый раз, когда я видела тебя, это желание нарастало. Я знала, что окружающие не одобрят моего выбора, но ты не выходил у меня из головы. Потом сгорел твой гараж, и я решила сделать тебе предложение. Я говорила себе, что сошла с ума, но ничего не могла с собой поделать. Я решила: если ты меня бросишь, тогда я стану искать более подходящую партию.

Джонатан вновь разозлился.

— Было бы гораздо лучше, если бы ты так поступила с самого начала.

— Когда-то я тоже так думала. Я предложила тебе брак, испытывая физическое влечение. Но со временем все изменилось. — Она подняла на него глаза. Взгляд ее умолял поверить ей. — Ты стал для меня полным откровением. Я ожидала совсем другого. Чем больше я тебя узнавала, тем дороже ты мне становился.

Она обхватила руками его лицо.

— В тот день, когда со мной произошел несчастный случай, я пыталась доказать тебе, что могу вписаться в твой мир. Я знаю, что это была глупость с моей стороны. Но мне хотелось показать себя… привлечь твое внимание.

— Тебе это удалось, — признался он.

Его взгляд согревал Элоиз. Она осторожно коснулась его шрама.

— Теперь я знаю: причиной потери памяти был страх, что тебе наскучил наш союз. Последние два месяца я ощущала, что тебе со мной неловко, что я теряю тебя. Мне было очень больно осознавать это, поэтому я постаралась забыть о своих чувствах.

— Да, мне пришлось нелегко, — признался он. — Мне казалось, будто мы начинаем все сначала, а я обещал себе никогда больше этого не делать. Мы с тобой совершенно разные.

— По-моему, наоборот. Мы идеальная пара, — возразила она, улыбнувшись, потом приподнялась на цыпочки и поцеловала его. — Ты для меня единственный. Я всегда это знала, потому и хотела, чтобы ты был рядом.

Волнуясь, Джонатан обнял Элоиз.

— Я был уверен, что ты не могла ничего вспомнить, потому что считала наш брак ошибкой. В своих ошибках тяжело признаваться.

Его глаза горели, и от их огня закипала ее кровь.

— Меня беспокоило лишь то, что я влюбилась в тебя. Будь со мной, Джонатан.

— Думаю, ничего другого мне не остается, — сказал он. — Ведь кто-то же должен следить за тем, чтобы ты не носилась сломя голову по округе на мотоцикле, да к тому же без шлема. — Он привлек ее к себе и поцеловал кончик носа. — Кроме того, я… признаться, привык к тебе.

Элоиз была разочарована. Она так надеялась услышать слова любви. Ничего, успокоила она себя, придет время, и он их скажет. Он всегда скрывал свои чувства, ему трудно говорить о них вслух. Довольно того, что он признался в желании быть рядом с ней.

— Поедем домой? — спросила Элоиз.

— Да, домой, — услышала она в ответ.

Потеплевший голос Джонатана зародил в ней надежду на будущее. Раньше он никогда не называл ферму «домом». Дом там, где сердце, сказала себе Элоиз и слегка улыбнулась. Да, она действительно начинает выражаться как тетушка Сара. Помогая Джонатану погрузить мотоцикл в его машину, она еще раз вспомнила эту поговорку и понадеялась на ее справедливость.

Элоиз села в кресло-качалку у окна на кухне. С того дня, как она упала с мотоцикла, прошло полгода.

Тетушка Сара уехала так же неожиданно, как и появилась. В тот самый день, когда Элоиз и Джонатан вернулись вместе домой после их разговора на обочине дороги, Сара заявила, что ей пора возвращаться к себе.

— Дальше вы управитесь без меня, — сказала она. — Я соскучилась по дому, к тому же собираюсь навестить твою кузину Ирен. Мы с ней очень давно не виделись.

Как ни уговаривали они тетушку остаться еще хотя бы на несколько дней, она не соглашалась.

— Вам нужно устраивать свою жизнь. Не волнуйтесь, я вернусь.

На следующее утро Элоиз отвезла Сару в аэропорт.

— Все идет именно так, как я ожидала, — сказала тетушка перед посадкой на самолет. — Заботьтесь друг о друге, это главное.

Элоиз была полна надежд. Да, за последнее время ее отношения с Джонатаном окрепли. Она чувствовала это. Он, кажется, чувствовал то же самое. Все стало вставать на свои места, но тем не менее иногда возникали проблемы, заставлявшие задуматься.

Элоиз потянулась к корзинке для вязанья и вынула из нее недовязанное детское одеяльце, пару пинеток и кофточку. До катастрофы она была одержима мечтой о детях.

Что касается Джонатана, то она была убеждена, что из него выйдет замечательный отец. Достаточно вспомнить, сколько внимания уделял он Томми. Но до больницы, не очень уверенная в прочности своего брака, она не заговаривала с мужем о детях.

Но и потом у Элоиз не хватало мужества затронуть эту тему. Она поджидала удобного момента и сегодня утром наконец завела разговор о ребенке. Джонатан особого энтузиазма не выказал.

— Я не уверен, что готов стать отцом, — сказал он. — Но если ты хочешь завести ребенка, я не против. — И тут же, сославшись на кучу дел в гараже, уехал.

Элоиз смотрела на крошечную кофточку, и слезы наворачивались ей на глаза.

— Заводить ребенка, которого не хочет отец? Нет, только не это.

Элоиз положила кофточку в корзинку. Ничего не поделаешь, раз Джонатан еще не уверен. А сейчас самое время одеться и пойти в офис, ведь и у нее полно работы.

Она поднималась к себе в комнату. Огорчение ее нарастало. Вероятно, когда Джонатан говорил, что привык быть рядом с ней, он имел в виду только это, и ничего больше. Никаких более глубоких чувств он к ней не испытывает. Вероятно, она не тронула его сердца.

Элоиз вошла в спальню и услышала шум подъезжавшей к дому машины. Выглянув в окно, она увидела грузовик мужа.

— Должно быть, что-то забыл, — пробормотала она, решив не выходить из комнаты до тех пор, пока он не уедет. Сейчас ей было тяжело с ним встречаться. Она слишком расстроилась.

Даже издалека она заметила, каким мрачным было его лицо, когда он вышел из кабины и захлопнул дверцу.

— Элли, где ты? — крикнул он, войдя в дом.

Элоиз почувствовала нетерпение в его голосе.

— Я у себя в спальне, — крикнула она в ответ, удивившись своему неожиданно спокойному тону. Джонатан, кажется, встревожен перспективой стать отцом семейства. Очень может быть, он не хочет посвящать себя семье. Может, он чувствует себя здесь в заточении и хочет вырваться на свободу. Надо смело смотреть правде в глаза, решила она, силой она его удерживать не станет. Есть и у нее своя гордость.

Джонатан вошел в спальню. Элоиз встретилась с ним взглядом и поняла, что он в замешательстве.

— Кажется, разговор о ребенке перепугал тебя не на шутку?