Клубок со змеями - Павел Сергеевич Марков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Для кого-то, может, и к лучшему, — услышал я ответ Эмеку-Имбару.
Несколько мгновений я просто, молча, созерцал мощную, слегка ссутулившуюся, фигуру, восседавшую на вороном коне. Желтые песчинки медленно осыпались с блестящих пластин его доспеха. И чем чище они становились, тем яснее мне виделось то, что происходит. Словно в металле отражалась вся суть и все помыслы Эмеку-Имбару, скрытые до сего липким покровом песка. На меня снизошло озарение, окатившее подобно ледяному дождю.
— Верно, — прошептал я.
Ветер подхватил мои слова и, вместе с дюжиной песчинок, перенес в сторону Эмеку-Имбару.
— Царь благосклонен к сословию воинов, и вам не хочется лишиться его покровительства. А ведь именно это и произойдет, если жрецы Эсагилы захватят власть. Но дело не только в этом, так? — Эмеку-Имбару не ответил, и я продолжил. — Вы просто хотите получить повышение по службе за раскрытый заговор. На меня вам плевать. Вам вообще плевать на всех, кроме себя.
«Кто бы мог подумать, что за этой непроницаемой маской скрывается личина хладнокровного честолюбца!?».
Казалось, моя гневная тирада нисколько не поколебала спокойствие командира. Он все также безмолвно восседал на вороном коне, пронзая меня взглядом голубых глаз и сохраняя непроницаемую маску на бледном лице, которую не разбил бы и удар кузнечного молота.
Испытывая злость с примесью неподдельной обиды, я процедил:
— Тогда лучше убейте меня прямо сейчас.
Последовало короткое молчание, после которого Эмеку-Имбару ответил:
— Я не убийца.
— Оставляя меня здесь, вы совершаете то же самое убийство!
Конь под всадником презрительно фыркнул, словно насмехаясь надо мной.
Несколько мгновений Эмеку-Имбару внимательно смотрел на меня, а потом отстегнул от седла маленький кинжал и бросил в песок. Тот приземлился в пяти-шести локтях от моих ног.
Тупо уставившись на оружие, я спросил:
— Это еще что значит?
Крепче ухватив поводья, Эмеку-Имбару молвил:
— Считай моим прощальным подарком.
Я перевел взгляд на воина:
— Издеваетесь?
Тот вяло пожал плечами:
— Думай, как хочешь.
— Лучше воды оставьте!
— Она мне нужнее.
— Но…
— Прощай, узник Эсагилы.
— Подождите…
— Пошел! — резко крикнул он скакуну, и тот галопом поскакал от меня по проходу между дюнами.
— Стой! — закричал я внезапно охрипшим голосом и закашлялся.
Разумеется, Эмеку-Имбару не внял мольбам. Он даже не обернулся на звуки моего голоса, быстро скрывшись за песчаным холмом. Вот теперь я по-настоящему ощутил себя одиноким. Настолько явственно и тяжело, как никогда. С пересохших губ сорвался отчаянный крик, в котором смешалась досада и гнев. Однако долго надрывать глотку не позволил проснувшийся внутренний голос.
«Кинжал! Нужно достать кинжал немедленно!»
Налетевший особо сильный порыв ветра врезался мне прямо в лицо, швыряя в глаза целую охапку песка.
«Проклятье! Я не могу открыть глаза, иначе он попадет прямо в них! Кинжал! Где кинжал!?».
Я помнил, что он упал где-то недалеко от моих ног. Отчаянно стараясь сохранить в уме примерное положение кинжала, я начал поворачиваться боком в ту сторону. Затекшее тело категорически отказывалось слушаться. При каждом движении его словно пронзали раскаленными иглами. Я стонал. На лбу выступила испарина. Нос был забит песком, но жажда к жизни полностью высушила те волны безразличия, что окатывали ранее. Был шанс на спасение. Нужно только дотянуться до него, пока песок не поглотил кинжал в своей утробе.
«Если успею вовремя освободиться, то смогу увидеть куда поскакал конь Эмеку-Имбару и найти дорогу домой! Нужно только поторопиться!».
На то, чтобы повернуться боком к тому месту, где должен быть кинжал, у меня ушло около минуты, которая показалась вечностью. Все мое существо призывало перевести дух, отдохнуть немного, но я заставлял себя двигаться дальше. Медленно, я покатился туда, где должно было находиться спасение. Один перекат. Ничего. Второй перекат. Ничего. Третий. Четвертый. Я запаниковал.
«Неужели он уже скрылся за толщей песка, или я выбрал неверный путь?».
Пятый перекат.
«О, боги, помогите мне!».
Когда я начал движение в шестой раз, то напоролся животом на что-то твердое, вдавив своим весом предмет глубже в песок.
«Вот он! Только не потеряй! Только не потеряй!».
Я резко отодвинулся назад, повернувшись спиной к кинжалу. Разум заставлял торопиться, боясь, что я загнал оружие вглубь и теперь не удастся найти его. Собрав последние силы, превозмогая боль, я дернулся, лихорадочно скребя ладонями по песку.
Ничего.
Еще одно усилие.
Снова ничего.
Стиснув зубы, я постарался еще глубже погрузить руки в песок. Сильная боль пронзила запястья. Онемевшие пальцы плохо слушались, но я продолжал искать с упрямой настойчивостью. И наконец нащупал его! Мизинец левой руки коснулся деревянной рукояти. Я затаил дыхание, стараясь не шевелиться. Затем, медленно, завел палец за нее и аккуратно потянул вверх. Клинок не поддался. Закусив верхнюю губу до крови, я повторил попытку с чуть большим усилием. Снова никак. Пальцы дрожали сильнее, чем листья пальмы на ветру, но я боялся, что если хоть на секунду дам им передохнуть, то уже никогда не смогу вытащить кинжал. Я закричал, делая очередную, отчаянную попытку. И он поддался!
«Кинжал поддался!».
Уже через секунду я ухватил его безымянным пальцем, а спустя пару мгновений вся левая кисть сжимала рукоять спасительного лезвия. Крепко вцепившись в него, я перевернулся на живот и засмеялся. Однако смех быстро перешел в хриплый кашель, который сотрясал меня несколько минут. К тому моменту, когда он прекратился, я осознал, что уже не слышу звуков копыт. Однако все равно следовало поторопиться, ибо еще оставалась надежда увидеть, в какую сторону направляется Эмеку-Имбару.
Я спешно начал водить кинжалом по веревкам, но случайно задел кожу несколько раз. С досадой пришлось немного сбавить темп. Прошла целая вечность прежде, чем