Котенок 2. Охота на Лигра (СИ) - Грин Агата

Вообще-то гибрида при всем желании «милым» назвать нельзя, но я все равно называла его так. Может, дело в том, что себя хочу убедить в том, что он может быть милым? Ах, какой самообман…

Он вдруг подтолкнул меня вперед, к рабам, со словами:

— Сядь. Тебе плохо.

— Спасибо, что заботишься обо мне, — саркастически произнесла я и пошла к рабам. Но, в самом деле, стоять вот так тяжело, да и все тело болит, и кровь в порезах, ранках и ссадинах нужно остановить.

Я доковыляла до камней, нашла свободное местечко и… замерла. Ко мне шла Джуди. Бледная, осунувшаяся, но с вполне осмысленным взглядом. В то мгновение, что я увидела и узнала ее, испытала и радость, и страх. Она подняла руки, и я испугалась того, что она может кинуться обниматься и тем самым подставить нас обеих. Но девушка, видимо, поняла, что этого лучше не делать, и только взяла меня под руку, якобы чтобы помочь усесться.

Усадив меня на камень, она проговорила тихо:

— Тебе не больно сидеть на заднице? — последнее слово она выделила особо, давая понять, что узнала меня и хочет знать, узнала ли я ее. «Задница» — это прозвище, которое она мне дала.

— Скорее болит мое пузо, — отозвалась я, отвечая ее прозвищем.

— Да нет у тебя никакого пуза, — сдавленно сказала она и окинула меня взглядом. — Ты вся в ушибах и крови. Я посмотрю?

— Смотри, — «разрешила» я.

Рабыни-землянки, сидящие рядом, прислушивались к нашему разговору, и все без исключения таращились на меня со страхом. Уверена, мой плачевный вид они объясняют избиением или пытками. В пещеру-то меня, окровавленную, в полуразодранной одежде, внес Тенк.

Джуди стала аккуратно осматривать наиболее глубокие порезы на моих руках, и склонилась так близко, что мы получили возможность пошептаться.

— Кэя-это-точно-ты-мне-не-кажется? — скороговоркой проговорила она.

— Да.

— Ты-то-как-сюда-попала?

— Тебя вызволять.

— Идиотка.

— Знаю. Как ты? Нормально соображаешь?

Джуди поняла, о чем я, и так же быстро, едва различимо, шепнула:

— Нам-кололи-что-то-каждые-несколько-часов-но-из-за-взрыва-перестали. Тело-ватное-но-мозги-соображают.

— У тебя-то? Не верю, — улыбнулась я.

Землянка тоже улыбнулась, и я уверена, что это ее первая улыбка за последнее время. Заметив, что на нас поглядывает гибрид, я притворилась, что Джуди причинила мне боль касанием. Она оторвала лоскут от своей рубашки и кое-как перевязала мне руку.

— У тебя везде кровь, — шепнула она. — Особенно на спине.

— Попала под завал.

— И выжила?

— Не спрашивай.

Джуди и не стала спрашивать. Встав так, чтобы видеть мою спину, она задрала кофточку, что висела на мне клочьями, и охнула. Это ее «ох» о многом мне сказало. Если руки-ноги я чувствовала, то спину — нет. Кожа онемела. Подозреваю, дело не только в ране от уступа, в который меня впечатал Риган, а в силе самого удара.

Я заметила, что гибрид идет к нам, и быстро сказала ей:

— Не бойся. Выживем и выберемся. Обещаю.

Мое обещание не было бестолковым утешением или бравадой. У меня возникла идея, как спастись.

Тенк подошел со спины, чтобы посмотреть, что с моими ранами. Джуди поступила правильно: отошла. «Отодвинулись» от нас и все прочие рабы — никому не хотелось находиться рядом с гибридом.

У камня остались лишь я да Тенк. Я встала с камня, одернула кофточку и посмотрела в его лицо. Сейд вколол мне блокатор эо, поэтому воздействовать на гибрида эмпатически я никак не могла. А жаль. Это бы решило все мои проблемы.

— Не воздействуй, — сказал он. Причем в его тоне не было ничего приказного, он скорее просил меня не делать ничего эдакого.

— Не могу воздействовать, милый, — укоризненно протянула я, — мне ведь вкололи блокатор. Видишь, — я показала ему плечо со следом от укола.

— Не воздействуй, — повторил гибрид.

Я обошла камень и встала прямо перед ним. Рост у меня высокий, но рядом с крупным двухметровым гибридом я почувствовала себя маленькой. Он стоял спокойно, даже неподвижно, но угадывалось что-то нервное в его облике.

— Где твой хозяин, Тенк? — вкрадчиво спросила я. — Куда делся Сейд?

Гибрид не ответил.

— Ты не знаешь, что происходит, — протянула я. — Не знаешь, почему Сейд не показывается, почему не слышно и не видно рептилоида. Недоумеваешь, почему не сработали охранные и защитные системы. А ответ очень прост, Тенк. Хочешь услышать его? Целью Ригана был не Сейд, а рептилоид. И Ригану не нужно оружие, чтобы убрать цель, потому что он сам и есть оружие.

Тенк долго молчал, осмысливая мои слова и изучая выражение моего лица. И не старайся, малыш! Я центаврианка, и отец очень хорошо научил меня лгать лицом, а также сохранять спокойствие тогда, когда эмоции душат.

— Красный[1], — изрек Тенк.

Поглоти меня Черная дыра!

Я хотела смутить Тенка, намекнув, что Риган — сильный психокинетик, умеющий скрывать ауру силы, но это Тенк меня смутил, даже взбудоражил. Риган действительно может оказаться представителем «красной» расы! Как я не додумалась до этого раньше? Как еще объяснить то, что его не брали заряды мазера? И как объяснить его совершенно дикое поведение?

Предположение Тенка сбило меня с толку, но я собралась с мыслями, чтобы продолжить блеф.

— У тебя больше нет хозяев, Тенк — ни Сейда, ни рептилоида. Они убиты. А Риган, наверное, лежит где-нибудь без сознания, потому что долго в измененном состоянии пробыть невозможно.

Гибрид не рассмеялся — не умеет, но что-то в его лице появилось такое, что убедило меня в том, что ему стало очень весело. Он склонился надо мной и отчеканил:

— Я служу Империи бессмертных. Умрет один хозяин — перейду к следующему.

— Когда ты доставишь меня рептилоидам — какая тебя будет ждать награда? Что они дадут тебе? Что есть в твоей жизни такого, что можно назвать ценным? Ни-че-го! И сам ты — ничто, раб.

— Я не выбирал свою долю, — с достоинством ответил Тенк. — Я таким родился.

В данный момент я не могла считать ни единой эмоции гибрида и играла вслепую. Но по прошлому опыту помнила, что чувства у него есть, и весьма противоречивые. Он тогда боялся, переживал, что ничего не получится, и надеялся на то, что его жизнь изменится к лучшему. А самое показательное то, что я нравилась ему, нравилась чисто физически, как самка, как женщина. Он мыслит, как человек, чувствует, как человек, и ведет себя, как человек. Значит, человеческая половина его генов сильнее.

— Однажды я проникла в твое сознание, и знаю, чего на самом деле ты хочешь и что ты из себя представляешь. В тебе очень много человеческого… У тебя есть выбор, Тенк. Ты можешь поступить так, как подобает слуге Империи бессмертных, но тогда ты останешься рабом и инструментом чужой воли, и никогда не изведаешь ни свободы. Или ты можешь помочь мне и получить шанс на свободную жизнь.

— Зря стараешься, женщина.

Этими словами Тенк собрался поставить точку в разговоре и уйти, но я обогнала его и заступила дорогу. Со стороны, должно быть, это выглядело как попытка самоубийства. Рабы притихли, наблюдая за нами, а мужчина-охранник давно уже держал на мне прицел мазера.

— Думаешь, что выбора нет, что все давно уже за тебя решено? Это не так. Ты гибрид и на половину рептилоид. Но ты на половину и человек. И если ты выберешь жизнь по-человечески, я помогу тебе ее устроить. Я лично знаю ученого-лирианца, который изучает гибридов и психику тех, кто пострадал от внушений рептилоидов — например, чипированных людей, или людей с имплантами. Этот ученый не только проводит исследования, но также и продвигает законы по защите жертв рептилоидов, даже если эти жертвы — гибриды или чипированные люди. У него множество союзников, в числе которых очень влиятельные люди. Если ты поможешь мне и моим друзьям спастись, Тенк, я клянусь, что…

— … Сдашь меня военным, — закончил за меня Тенк. — Люди уничтожают таких, как я. А перед этим пытают, чтобы добыть информацию.