Все переломные сражения парусного флота. От Великой Армады до Трафальгара - Эдуард Созаев

Вице-адмирал Осборн с 14 линкорами уже в январе 1756 года начал блокаду Бреста, в феврале его сменил вице-адмирал Хок, его эскадра была увеличена до 19 линкоров; в апреле блокадную эскадру возглавил вице-адмирал Боскауэн, сменивший заболевшего Хо-ка, у него было уже 24 линкора.

В конце марта адмиралу Джону Бингу было приказано быть готовым к выходу с 10 кораблями к Гибралтару, где к нему должны были присоединиться еще 3 линкора (в том числе два 50-пушечных). 21 марта Бинг поднял флаг на 90-пушечном «Рамиллиесе», на его эскадре не хватало 723 моряков. 30 марта были подписаны инструкции для Бинга; предписывалось наблюдать за тулонской эскадрой Ла Галиссоньера, при этом члены Адмиралтейства полагали, что у него не более 6–8 линкоров. Если французы уже прошли в Канаду — немедленно отправить туда контр-адмирала Веста с 8 линкорами и лучшими моряками; если Галиссоньер еще был в Средиземном море — следить за ним, а если он оставался в Тулоне — наблюдать за Тулоном. На заседании Адмиралтейства Лорд-адмирал Джордж Энсон заявил — с 13 кораблями Бинг безусловный господин Западного Средиземноморья, французы не смогут вывести в море более 11 боевых единиц. Ну, и как обычно — защищать торговлю, выделяя для ее охраны «соответствующий эскорт». Инструкции подписали лорды-комиссионеры: Дж. Кливленд, Дж. Энсон, Т. Вильерс, У. Роули, Э. Боскауэн, Бейтмен и Р. Эджкамб. О достаточности сил Бинга, против которых у французов ничего не может быть, Энсон заявил также публично. Надо сказать, что это была фатальная ошибка — французы имели в Тулоне 17 исправных линейных кораблей, о чем Энсон должен был прекрасно знать: в начале года в Тулоне побывали нейтральные голландцы, которые опубликовали в печати подробные сведения о состоянии тулонской эскадры, а в Бресте французы вывели на рейд только 7 частично вооруженных линейных кораблей, поэтому Хок был избыточно силен (позже к Хоку присоединились еще 5 кораблей), тогда как эскадра Бинга была слабой. Более того — Хок и Боскауэн, имея 22–24 линкора, постоянно жаловались, что имеют недостаточно сил. И это против 7 французских кораблей в Бресте!

Вполне возможно, англичан ввела в заблуждение примитивная хитрость — демонстрации французов в Нормандии — во французских портовых городах Канала в течение 1756 года постепенно собирались войска, в сентябре их количество дошло до 93 батальонов и 22 эскадронов, которые как бы готовились к посадке на транспорты, но сами-то транспорты собраны не были. В Британии не знали, что арсеналы и склады в Бресте были пусты, и Королевский Совет теперь настаивал только на обороне, никто не планировал высадку в Англии в 1756 года.

Тем временем в Провансе в полной тайне французам удалось сосредоточить 25 батальонов под командованием маршала Ришелье. Для соблюдения секретности в планы атаки Менорки было посвящено только четыре человека (король Людовик XV, маршалы Бель-Иль и Ришелье, лейтенант-генерал Флота Леванта Ла Галиссо-ньер), войска были рассредоточены от Порт-Вандра до Антиба, даже высшие офицеры до посадки на суда совершенно не представляли целей экспедиции.

В начале апреля на 176 транспортов и 4 военных корабля было погружено 12000 человек с артиллерией, провиантом, боеприпасами. Эскорт, которым командовал Роллан-Мишель Баррэн, граф Ла Галиссоньер, составлял 12 кораблей и 5 фрегатов. 10 апреля огромный караван вышел на рейд Тулона. На флагманском 80-пушечном «Фудроян» разместился штаб Ришелье, а так же прусский принц Фредерик Вюртем-бергский со свитой (последнему разрешил принять участие в деле прусский король Фридрих II, который в начале войны был еще союзником Франции). Высадились 18 апреля на западе острова, в проливе между Меноркой и Майоркой. Стоит отметить, что выбор места делался наудачу, ведь у французов даже не оказалось подробных карт острова! Но тем не менее десант прошел удачно — уже 20 апреля все 12000 штыков были выгружены. 22 апреля эскадра Ла Галиссоньера вошла в гавань Порт-Магона с намерением бомбардировать крепость и город. Английский губернатор Порт-Магона Блейкни растерялся — со своим гарнизоном в 3000 штыков он просто не имел шансов против армии Ришелье и флота Галиссоньера. В результате французская эскадра даже не была обстреляна, а весь гарнизон в панике укрылся в цитадели — сильном форте Сан-Фелипе.

У французов также было не все гладко — оказалось, что они совершенно не знали об укреплениях Порт-Магона, ведь смогли достать только одну полуистлевшую карту города образца 1703 года, то есть о силе бастионов города они могли судить только по данным полувековой давности! Узрев укрепления воочию поняли, что без тяжелой артиллерии не обойтись, и с 24-го числа начали ее выгрузку. Маршал Ришелье был настроен пессимистически — грунт острова был каменистый, что сильно затрудняло земляные работы, обычные при осаде крепостей. Между тем в ночь на 21-е в гавань Порт-Магона вошли 5 британских кораблей Джорджа Эдж-камба, которые во время недавнего крейсерства захватили 10 французских торговых судов и провели их в порт. Наутро, узрев армаду неприятельских кораблей, Эджкамб несмотря на мольбы Блейкни на всех парусах двинулся к выходу из бухты, и к его счастью французы не стали преследовать противника.

А что же британцы? Часто английские историки сетуют, что эскадру, следующую в Средиземное море, нечем было усилить. Это совершенно не так. Еще 20 января 1756 года адмирал Осборн с 13 линкорами вышел в море и взял курс на юг — сопроводить торговые суда, но в Бискайском заливе отпустил конвой и вернулся в Англию. В марте 2 корабля и 3 фрегата были выдвинуты к Барфлеру для атаки французского коммерческого караван, 2 линкора отправили в Вест-Индию, 2 — в Северную Америку, 2 — к Шербуру, а еще 45 фрегатов и шлюпов отрядили на охрану «узких морей» («Narrow Seas» — проливы, отделяющие Великобританию от Европы и от Ирландии). Вся эта орава охраняла подходы, по сути, к второстепенным портам. В это же время в доках чинилось множество линкоров и фрегатов, экипажи которых просто болтались на суше без дела. То есть при желании можно было укомплектовать команды Бинга гораздо раньше и усилить его кораблями. Этим пытался заняться герцог Камберлендский, но его попытки были полностью проигнорированы Адмиралтейством. Когда Бинг вышел в море (с неполными экипажами, которые должен был пополнить в Гибралтаре морпехами), на Спитхедском рейде стояли на рейде боеготовые 90-пушечный «Принс», 80-пушечный «Принс Джордж», 74-пушечные «Инвинсибл», «Торбэй», 64-пушечные «Монмут», «Ярмут», «Эссекс», «Нассау», «Принс Фредерик», 60-пушечные «Ноттингем», «Принцесс Аугуста», и «Энсон». В гавани вооружались 90-пушечные «Ройал Энн», «Дюк», 80-пушечный «Барфлер», 64-пушечные «Свитшур», «Бедфорд», «Элизабет», 50-пушечные «Бристоль», «Колчестер», 40-пушечный фрегат «Ромли», 20-пушечные «Грэйхаунд», «Гибралтар», «Найнтигаль» и «Юникорн». Почти все (кроме последних четырех) они были полностью укомплектованы экипажами.

Отдельное слово стоит сказать о гарнизоне Порт-Магона. На 1 февраля 1756 года из штатного состава гарнизона (4 полка) было всего 2860 человек, в отпуске находились 35 офицеров, в том числе губернатор и полковники всех четырех полков! Часть из них вообще проводила отпуск в Англии, и лишь 3 февраля для этих офицеров был подготовлен приказ — вернуться к месту службы!

Что касается самого Джона Бинга — выбор его был крайне неудачен. Он был мало пригоден для экспедиции в неясных условиях и с неясными целями. В отличие от своего родителя он был более склонен к преувеличению трудностей, чем к их преодолению, хотя, конечно же, он обладал личной храбростью. Но в этой экспедиции скорость принятия решений и личная инициатива важны были гораздо больше смелости моряка. Во время войны за Австрийское наследство Бинг служил под началом адмирала Медли в Леванте, и после провала австрийского вторжения в Прованс он с эскадрой должен был препятствовать высадке французов на Леринских островах (около Канн), поскольку там еще оставались австрийские войска. В своей первой же депеше Бинг сообщал: «Боюсь, вскоре французы захватят эти острова. Я ничего не смогу сделать». Десять дней он просто ничего не делал, а потом отослал в Адмиралтейство вторую депешу: «Французы могут подойти к островам в любое время и занять их без помех по причинам, о которых я уже ранее сообщал вам». Дальше больше — Бинг отошел к Менорке, оставив около Лерин только малые суда, а французы, воспользовавшись непогодой, высадились на островах и взяли их штурмом. То есть вместо того, чтобы активно противодействовать противнику Бинг просто устранился от решения проблемы, и с самого начала не верил в свои силы. На три четверти Бинг проиграл борьбу за Лерины прежде всего у себя в голове.