Т-34 в бою - Михаил Барятинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экипаж маскирует танк в окопе. 1942 год. Судя по ряду характерных деталей, можно утверждать, что эта машина выпущена в конце 1941 года на СТЗ
Все танковые части и соединения, привлекавшиеся к операции, имели довольно пёстрый состав, что хорошо видно на примере 22-го танкового корпуса. На вооружении его бригад состояли танки шести типов. При этом две бригады танков Т-34 вообще не имели, а самыми распространёнными машинами были английские «Матильды» и «Валентайны».
Наступление войск ударных группировок Юго-Западного фронта началось утром 12 мая после часовой артиллерийской и авиационной подготовки. Стрелковые дивизии северной ударной группировки при поддержке танковых бригад за три дня упорных боёв продвинулись в районе Волчанска на 10– 25 км. Однако результаты первых дней не были своевременно использованы. Силы наступающих частей 21, 28 и 38-й армий истощились, резервов для развития удара не оказалось, и поэтому темп их продвижения резко снизился. Более того, противник, подтянув резервы – 3-ю и 23-ю танковые и 71-ю пехотную дивизии, сумел остановить продвижение наших войск южнее Волчанска и 13 мая нанёс контрудар во фланг наступавшим войскам 38-й армии. В течение этого дня все бригады 22-го танкового корпуса вступили в бой с немецкой группировкой, насчитывавшей более 130 танков. В результате 13-я танковая и 133-я бригады потеряли все свои танки, подбив при этом, по докладам командиров, около 65 вражеских боевых машин. 36-я танковая бригада, потеряв 37 танков и подбив при этом 40 танков противника (!), отошла к населённому пункту Непокрытая. В итоге этих боёв вплоть до 17 мая танковые части активныхбоевых действий не вели. А занимались восстановлением материальной части.
Башенный люк больших размеров нельзя отнести к конструкторской удаче, однако его крышка служила хорошей защитой для танкистов, когда они вели наблюдение за полем боя, высунувшись из люка. Калининский фронт, 3-я гвардейская танковая бригада, весна 1942 года
Войска южной ударной группировки, перешедшие в наступление с Барвенковского выступа, к исходу первого дня прорвали главную полосу обороны противника и продвинулись на 12– 15 км. В последующие два дня фронт прорыва был расширен до 55 км, а глубина прорыва достигала 25– 50 км. Сопротивление вражеских войск начало заметно ослабевать. Создались благоприятные условия для ввода в прорыв подвижной группы. Стремительный и мощный удар двух танковых корпусов, имевших в своём составе около 300 танков, мог оказаться весьма эффективным. Однако этого сделано не было.
Танк Т-34 84-й танковой бригады выдвигается к месту боевых действий, Юго-Западный фронт, май 1942 года
Командование 6-й армии, ожидая более выгодной обстановки, решило ввести подвижные войска в прорыв с выходом стрелковых дивизий на рубеж реки Берестовая, до которой ещё оставалось пройти с боем 15 км. 15 и 16 мая танковые корпуса в ночных условиях выдвигались к указанному рубежу. Утром 17 мая, на шестой день операции, после захвата плацдарма на Берестовой, обогнали боевые порядки пехоты и приступили к выполнению задач. Но благоприятный момент был упущен. Отказ от использования подвижных войск 14-15 мая для наращивания удара стрелковых соединений отрицательно повлиял на развитие операции. Противник успел за это время подтянуть резервы и организовать оборону на тыловых рубежах. Преодолевая всё возрастающее сопротивление врага, танковые корпуса 18 мая достигли железной дороги Харьков – Красноград. Но к этому времени тяжёлая обстановка сложилась на южном фасе Барвенковского выступа. 17 мая сильная группировка противника, неожиданно перейдя в наступление, прорвала оборону 9-й армии Южного фронта и, развивая удар на север и северо-восток, вышла на коммуникации наших войск, находившихся на Барвенковском выступе, отрезав их от переправ через реку Северский Донец. Несмотря на это, войска Юго-Западного фронта ещё два дня тщетно пытались пробиться к Харькову. Только 19 мая они перешли к обороне, но было уже поздно. 20 мая немцы, воспользовавшись тем, что северная советская группировка истощила свои силы и прекратила активные действия, перебросили с этого участка фронта на северный фас Барвенковского выступа 3-ю и 23-ю танковые дивизии, которые, прорвав оборону советских войск, к вечеру 20 мая вышли в район Петровской и Красного Лимана, а к концу дня 22 мая завершили окружение советских войск на Барвенковском выступе.
С 23 мая в штабе Юго-Западного фронта стали разрабатывать планы спасения окружённой группировки. Для этой цели, например, в составе Южного фронта был создан сводный танковый корпус. Первоначально в его состав вошли 3-я (8 KB, 9 Т-34 и 9 Т-60) и 15-я (20 Т-34 и 9 Т-60) танковая бригады. Полноценного штаба у корпуса не было, для управления войсками использовались остатки штаба 121-й танковой бригады. Впрочем, в таком составе корпус просуществовал недолго. К 25 мая 3-ю танковую бригаду из него изъяли, включив вместо неё 64-ю (22 «Матильды», 1 «Валентайн» и 21 Т-60) и 114-ю (4 МЗс и 21 Т-60) танковые бригады и 92-й (8 Т-34 и 12 Т-60) отдельный танковый батальон. В таком составе корпус 25 мая перешёл в наступление. Противник встретил атаку танков сильным артиллерийским огнём и беспрерывными ударами с воздуха. К вечеру 25 мая танковые бригады с боем заняли Чепель. В течение этого дня танковые бригады уничтожили 19 немецких танков, 8 противотанковых пушек и до двух рот пехоты. Собственные потери корпуса составили 29 танков, из них – 5 Т-34 15-й танковой бригады. На следующий день наступление возобновилось, но уже безуспешно. За этот день, уничтожив четыре вражеских танка и два орудия, корпус потерял 14 боевых машин, из них 10 Т-34. Но усилия сводного корпуса не пропали даром.
Немецкие солдаты осматривают подбитый под Харьковом советский танк Т-34. Весна 1942 года
В районе Чепеля 26 мая прорвалась из окружения крупная группа бойцов и командиров 6-й и 57-й армий. Все оставшиеся в кольце окружения танки были объединены в танковую группу генерал-майора Г. И. Кузьмина. Она состояла из остатков 5-й гвардейской, 7, 37, 38 и 43-й танковых бригад и 21-го и 23-го танковых корпусов. Группе была поставлена задача – прорвать оборону противника и вывести окружённые части в направлении Лозовенька – Садки – Чепель. По воспоминаниям очевидцев, в районе Лозовеньки приготовилась к прорыву группа из 60 танков. Танки построили клином, в голове которого поставили наиболее опытную и боеспособную 5-ю гвардейскую танковую бригаду, имевшую 14 танков (1 KB, 7 Т-34 и 6 Т-60). На броню машин положили раненых. Пехоту разместили внутри клина и предупредили, чтобы пехотинцы бежали вслед за танками, так как ни перегруппировок, ни остановок не будет. Из 22 тысяч человек, пошедших на прорыв, из окружения вышли 5 тысяч и 5 танков 5-й гвардейской танковой бригады (4 Т-34 и 1 Т-60).
Также в течение 26 мая прорвали кольцо окружения и вышли к своим танкисты 23-го танкового корпуса во главе с его командиром Героем Советского Союза генерал-майором танковых войск Е. Пушкиным. При этом они вывели из окружения большую группу военнослужащих 6-й и 57-й армий.
К моменту завершения боёв в котле 31 мая из окружения вышли 27 тыс. человек. Это была настоящая катастрофа. По советским данным в окружение попали 207 047 человек, 652 танка, 1 646 орудий и 3 278 миномётов. Однако в документах отмечалось, что «установить потери вооружения и техники из-за отсутствия документов по ряду соединений и частей, не представляется возможным». По немецким данным, во время боёв под Харьковом они взяли в плен 239 036 человек, уничтожили и захватили 1 249 танков, 2 026 орудий и 540 самолётов.
Вот что говорилось о действиях советских танковых частей в докладе о действиях в Харьковской операции 3-й танковой дивизии Вермахта: «…несмотря на все недостатки и слабую организованность частей РККА, их танки конструктивно не уступают нашим. Индивидуальная подготовка танковых экипажей также очень хороша. Русский лейтенант-танкист, захваченный в плен в одном из боёв под Харьковом, заявил на допросе, что их танковые войска по всем параметрам превосходят наши. Также в Красной Армии уже известно о применении нами кумулятивных танковых снарядов.
Из-за того, что большинство русских танков не радиофицировано, они не могут должным образом организовать массированные атаки против наших танков. Обычно сначала появляются четыре машины головного дозора, а затем остальные танки – один за одним. Видимо, этой же причиной обусловлена нелюбовь экипажей русских танков к обстрелам из любых видов оружия, даже из тех, что неспособно причинить им какой-либо вред. Не всегда адекватно оценивая опасность, при отсутствии дополнительной информации по радиосвязи, русские танкисты стараются всячески избежать столкновений, уворачиваются, отступают от огня из 37– и 50-мм противотанковой пушки, а также из 50-мм танковой пушки KwK L/42.