Кровавые кости - Лорел Гамильтон

Сент-Джон остановился, чуть не доходя до ее края, и обернулся ко мне:

– Как вы собираетесь это делать?

Ветер нес запах близкого дождя. Если удастся, я хотела все закончить раньше, чем он начнется. И без того видимость хреновая.

– Убить его и вернуться домой. План несложный.

Он кивнул, будто я сказала что-то очень мудрое.

Хотела бы я, чтобы так и было.

Перед нами показалась фигура. Мгновение назад ее не было, и вот он здесь. Темнота, тени и магия. Он схватил Сент-Джона, пытавшегося выхватить пистолет, и бросил его на поляну по высокой дуге.

Я выстрелила вампиру в грудь почти в упор. Он свалился на колени. Мелькнули белки удивленных глаз – будто он не мог поверить. Мне пришлось передернуть затвор, загоняя новый патрон.

Пушкой грохнула у меня за спиной винтовка Грэнджера. Кто-то вскрикнул. Я выстрелила вампиру между глаз, и его голова расплескалась по листьям. Я повернулась с прикладом у плеча еще раньше, чем тело рухнуло на землю.

Ларри лежал на земле, и на нем сидела вампирша. Мелькнули длинные каштановые волосы, и тут ожил крест Ларри, полыхнув ослепительным бело-синим пламенем. Вампирша откинулась назад с жутким воплем и исчезла в темноте.

Еще одна, светловолосая, держала Грэнджера тонкими руками, прижавшись головой к его шее. Стрелять я не могла – слишком близко, с такого расстояния я убью обоих.

Я бросила обрез на колени удивленному Ларри – он все никак не мог проморгаться. Выхватив браунинг, я выстрелила вампирше в широкую грудь. Она дернулась, но Грэнджера не выпустила – глядела на меня, прижимая человека к груди. Она на меня зашипела, и я всадила пулю в зияющий рот. Затылок вампирши вылетел.

Она задрожала, и я всадила еще одну пулю ей в голову. Выпустив Грэнджера, она упала в судорогах на листья. Грэнджер остался лежать, в темноте я не видела его лица и шеи. Ладно, жив он или мертв, я сделала все, что могла.

Ларри уже встал, неуклюже держа в руках обрез.

Раздался вопль, низкий, полный боли. Уоллес лежал на спине, а на нем – худощавая вампирша, впившаяся ему в руку. С громким хрустом треснула кость. Уоллес снова вскрикнул.

Краем глаза я заметила рядом застывшего в оцепенении Колтрена. У него за спиной что-то шевельнулось. Я всмотрелась, ожидая, пока из тени соткется вампир, но тут что-то блеснуло. Вспыхнуло тусклое серебристое лезвие. Я смотрела прямо на него, но почему-то потеряла секунду. Следующее, что я помню, – острие клинка высунулось из шеи Колтрена. Я потеряла еще секунду, пытаясь разглядеть, что там в тени, и вампир выхватил лезвие и исчез. Он шелестел сквозь кусты неимоверно быстро, как увиденный краем глаза кошмар.

Ларри поднял обрез, нацелив его в сторону Уоллеса. Я выхватила у него оружие, что-то стукнуло меня в спину и бросило наземь. Чья-то рука прижала меня лицом к хрустящим листьям. Другая так рванула комбинезон, что чуть не вывернула плечо. Тут прямо над головой у меня что-то грохнуло, и вампир меня отпустил. Я перекатилась на спину; в ушах звенело.

Ларри стоял надо мной, выставив руку с пистолетом. Не знаю, во что он там стрелял, но его мишень исчезла в темноте.

Левое плечо болело, но не так сильно, чтобы помешать мне встать. Я поднялась на ноги. Вампиров не было.

Уоллес уже сел, придерживая сломанную руку. Колтрен лежал неподвижно. За нами послышался звук, и я повернулась, нацелив браунинг. Ларри тоже повернулся, но слишком медленно. Я поглядела вдоль ствола и увидела Сент-Джона.

– Это я, не стреляйте!

Ларри опустил пистолет.

– Господи Иисусе! – выдохнул он.

Аминь.

– Что с вами случилось?

– При падении отключился. Когда пришел в себя, пошел на выстрелы, – сказал Сент-Джон.

Дохнул порыв ветра, несущий такой близкий запах дождя, что я ощутила его почти всей кожей.

– Проверь пульс у Грэнджера, Ларри, – сказала я.

– Чего? – Ларри еще был оглушен звуками выстрелов.

– Посмотри, жив ли он.

Работа неприятная, и я бы сделала ее сама, но я в смысле охраны от вампиров больше доверяла себе, чем Ларри. Он сегодня спас мне жизнь – и все же я пока что больше доверяла себе.

Сент-Джон прошел мимо нас и тронул Уоллеса за плечо. Тот поднял голову.

– Рука сломана, но жить буду.

Сент-Джон направился к неподвижному Колтрену.

Ларри склонился над Грэнджером. Переложил пистолет в левую руку – не слишком удачное решение, но я его поняла. Нащупать пульс в темноте на залитой теплой кровью шее трудно и лучше использовать ведущую руку.

– Есть пульс! – широко улыбнулся Ларри, подняв голову, и зубы его неясно забелели в темноте.

– Колтрен мертв, – сказал Сент-Джон. – Господи помилуй, он мертв. – Сент-Джон поднял руку, блестящую от темной крови. – У него голова почти напрочь отрезана. Чья это работа?

– Сделано мечом, – ответила я.

Я это видела, смотрела, но могла припомнить только большой черный силуэт, больше человека. По крайней мере среднего человека. Тень с мечом – вот все, что я видела, а ведь я смотрела в упор.

Я кожей ощутила какое-то движение, и это не был ветер. Сила наполнила ночь, как весенняя вода.

– Там старый, – сказала я.

– О чем вы? – спросил Сент-Джон.

– Древний вампир. Он там. Я чувствую его присутствие.

Я всматривалась в темноту, но ничего в деревьях не шевелилось, кроме ветра. Ничего не видно, не с чем биться. Но он был здесь, рядом. Может быть, с мечом в руке.

Грэнджер сел так внезапно, что Ларри пискнул и свалился на спину. Глаза здоровенного полицейского повернулись ко мне. Увидев, что его рука тянется к оружию, я поняла, что делает вампир.

Наставив браунинг ему в лоб, я ждала. Здесь нужна была уверенность.

Грэнджер не потянулся к брошенной винтовке, а очень медленно вынул из кобуры револьвер, будто не хотел этого делать. И наставил этот револьвер на Ларри с расстояния меньше фута.

– Какого черта ты делаешь, Грэнджер? – крикнул Уоллес.

Я выстрелила.

Грэнджер дернулся, оружие вильнуло, но рука вновь взяла прицел. Я выстрелила еще раз и еще раз. Рука медленно опустилась на листья, не выпуская револьвера. Грэнджер упал на спину.

– Грэнджер! – вопил Уоллес, подбираясь к напарнику ползком. А, черт.

Я подбежала первой и отбросила его револьвер ногой. Если бы он дернулся, я бы всадила в него еще пулю. Он не дернулся. Он был мертв.

Уоллес попытался приподнять его одной рукой.

– Зачем ты его застрелила? Зачем?

– Он собирался убить Ларри. Ты это видел.

– Почему?

– Его укусил вамп. Это Мастер, и он поблизости. И силен, гад. Он использовал Грэнджера.

Уоллес положил окровавленную голову Грэнджера себе на колени, прижав изуродованную руку к его груди. Он плакал.

Поднимающийся ветер донес звук: яростный, резкий лай, и на его фоне – высокий и чистый женский крик.