Темное, кривое зеркало. Том 5 : Средь звезд, подобно гигантам - Гэрет Уильямс

Тихо, прикрыв глаза, чтобы не видеть ее лица, он ответил:

— Да.

— Там было страшно, не так ли?

— Там было страшно. — прошептал он. Он представил ее там — ее тело обгоревшее и почерневшее, разорванное в клочья. Он представил ее на коленях — дрожащую от тех воплей. Он прошептал благодарность своим предкам за то, что ее там не было.

— У нас больше нет причин воевать с ними.

— Они не забыли, Маррэйн. Эта тварь… Либо Огненные Крылья в союзе с ними, либо кто — то хочет чтобы мы так считали. Рано или поздно они придут за нами. И мы должны быть к этому готовы.

— Мы никогда не будем готовы. — прошептал он. — Мы не можем сражаться с ними. Они уничтожат нас походя.

— Тогда мы умрем, сражаясь. Но мы можем хотя бы попытаться. Наш лорд этого не понимает, как, похоже, и ты.

— Ты их не видела! — рявкнул он. Как ты можешь говорить что будет нужно — пока ты их не видела? — Он хотел бы закрыть глаза — чтобы не видеть обиду на ее лице. — Где ты была во время Маркар'Арабар? Где?

Она застыла на миг, и поднялась на ноги.

— Ты хочешь остаться один. — прошептала она.

— Да. — ответил он, с болью в душе. — Именно. — Он не желал этого, но не мог о том сказать. Он не смел даже подумать об этом.

Она оделась быстро, не отрывая от него взгляда. Она направилась к двери, остановилась возле нее и обернулась.

— Я полностью сознаю, что то что мы… делаем — только дело плоти, и ничего связанного с чувствами. Я отлично сознаю, что на поле боя ты будешь моим командиром, и я буду повиноваться тебе. Но здесь не поле боя. И я думаю, что ты мог бы поговорить со мной.

— Иди. — ответил он.

— Как прикажет мой повелитель. — ответила она с горечью в голосе. Она вышла и Маррэйн закрыл глаза, пока не услышал звук закрывшейся двери.

Укрепи дух. Забудь о плоти. Страх, сожаление, страсть… все это порок. Будь подобен камню. Будь подобен горам.

Будь подобен горам.

Горы не знают страха.

Беревайн вернулась в свои покои. Ее ждали.

Хантибан наблюдал за допросом в молчании. Его спутник также молчал, хорошо понимая — когда следует говорить, и когда следует воздержаться от разговора. Она не кричала. Она не вскрикнула ни разу с самого начала. Лишь на мгновение он подумал что ошибся, что он неверно понял донесение Унари, или же что донесение оказалось неверным — но затем она ответила первый раз, и ответы полились рекой.

Предательство повсюду. Слабость повсюду. Он не знал, была ли она предателем или нет, но она оказалась слаба, и приносила слабость другим. И это было злом.

Клинкам Ветра нужны сильные. Хантибан должен быть силен. Маррэйн — особенно он — должен быть силен.

— Вы были правы, лорд. — наконец сказал его спутник, почувствовав что ему пора заговорить.

— Да. — ответил он. — Я желал бы оказаться неправ, но…

— Ваш Второй Воин невиновен.

— Да. Я думал… только на мгновение что он может быть виновен, но — нет. Она отвлекала его, соблазняла его. Вот и все. Не удивительно что он подвел меня у Ашинагачи, с подобным… — Он оглядел ее, отметив что она красива — даже такой, под пытками, израненная и истерзанная. — …раздражителем.

— Что теперь, лорд?…

— Хммм… в этом больше нет необходимости. Не думаю, что она служила кому — то другому. Будь так, она могла бы сделать куда больше. Нет, она всего лишь слаба, просто… заблуждается. В допросе больше нет нужды. Палачи могут забрать свою награду.

Он не видел, как его спутник вздрогнул при этих словах.

— А вы, лорд? Вы возьмете свою… награду от нее?

Хантибан на миг задумался. Она была очень красива.

— Нет. — сказал он с отвращением. — Нет. — Клинки Ветра должны быть подобны камню. Страсть порочна. Палачи же — не воины. Они даже не простолюдины. Природа их работы требует… низших созданий. Едва ли их можно назвать даже минбарцами — но настоящий воин знает как использовать любое имеющееся оружие, и они умелы — на свой манер. И если им требуется небольшая… награда, пусть будет так.

— Леди Дераннимер будет приведена к нашему брачному ложу чистой и невинной. Я привечу ее таким же способом. — Желание есть порок. Он должен быть подобен камню. Камень не испытывает желаний.

— Конечно, лорд. И очень скоро.

— Скоро?

— Да, лорд. Как вы и сказали. Все что вам потребуется — это протянуть свою руку и забрать ее. Вот и все. Прикажете… прикажете ли вы доложить Второму Воину Маррэйну о том, что здесь было?

— Нет. — ответил Хантибан, на этот раз более твердо. — Он все еще оправляется от ран. Я не могу разбудить его. Я сообщу ему лично, утром. Без сомнения, он будет благодарен, что я избавил его от подобного беспокойства.

— Мой лорд весьма милосерден.

— Милосерден? Да, полагаю что так. — Он взглянул на палачей, сгрудившихся вокруг Беревайн. Она так и не закричала. — Я знаю что это слабость. Без сомнения, однажды это меня погубит.

Он не чувствовал дождь, что хлестал по его коже, он не чувствовал холода, что пробирался в его кости, он не чувствовал страха, хоть он и поселился в самом его сердце. Он был камнем, он был подобен горам, и горы не чувствуют ничего.

Здесь было темно но это не мешало ему. Дождь в горах Широхиды неистов, но он не замечал его, шагая по скользким камням. Его шаг тверд, надежен и уверен нет риска упасть, он прошел по этим тропам в испытании совершеннолетия он прошел их с завязанными глазами и он не оступится он не боится в нем нет страха.

Горы не знают страха.

Камень не знает страха.

Он видел ее несмотря на тьму несмотря на дождь заливший глаза все это лишь дождь и нет слез он не заплачет он еще не уверен но он не заплачет и тогда когда окажется прав горы не плачут камень не плачет совершенный воин должен быть подобен камню.

Чувства есть слабость.

Она пошевелилась когда он подошел подняла голову невзирая на боль что должна была испытать ее удержали на месте гвозди пробившие запястья и лодыжки приковавшие ее к склону горы знак предателя она не предала никого он был уверен нет он знал что она не предатель это он он отослал ее прочь от себя он мог бы спасти ее.

Нет сожаления.

Сожаление есть порок.

Сожаление есть слабость.

Ее глаза все еще ясны все еще ее но он видел что сделали с остальным телом ее одежда изорвана содрана кусками там где остались следы ожогов ссадин надрезов она казалась побывавшей в бою может в самой Маркар'Арабар но она не была там не было битвы ее просто пытали пытали истязали и оставили умирать здесь как предателя чтобы она стала частью тех гор что предала.

Но она не предатель. Он знает это.

Он остановился подле нее одной дрожащей рукой коснулся ее лица она посмотрела на него не было надежды в ее глазах не было тщетной просьбы о свободе только ясное понимание того что случится что это все что он может сделать для нее одна единственная вещь и не более.

Он понимал.

Нет эмоций что есть слабость Это уважение. Уважение к обреченному собрату — воину.

Он протянул руку к гвоздям они забиты надежно с великой силой но нет силы что может противится Клинку Ветра медленно тщательно осторожно он начал работу первый гвоздь в ее правой руке распухшей искалеченной покрытой сочащейся и свернувшейся кровью но все же он продолжил он знал какую боль она должна испытать она не кричала ни крика от боли ничего только глядела на него темными горящими глазами воина.

Он не остановился.

Это будет поражением и это есть слабость.

Наконец гвоздь освободился и ее рука упала вдоль тела потом он принялся за гвоздь в правой ноге и он вышел на волю левая нога освободился и он он не знает сколько времени прошло едва ли это важно он не чувствует хлещущий дождь или жалящий холод или боль в его руках или раны на его пальцах только знание что он должен закончить с этим.

Воин доводит до конца то что начал.

Иное будет поражением и это есть слабость.

Он принялся за последний гвоздь теперь только один удерживал ее лишь один гвоздь удерживал весь ее вес боль должна быть страшной но она не кричала она не проронила ни звука она истинный воин гвоздь освободился и она упала но он поймал ее обнял осторожно опустил ее на землю дождь сделал камни мокрыми и скользкими но она не соскользнула она лежала и медленно без помощи поднялась на колени.

Он знает что случится и готов к тому.

Она подняла руку и одним распухшим ободранным изувеченным пальцем что когда — то был таким изящным что когда — то касался его с такой страстью такой любовью все слабость она коснулась его глаза и провела короткую линию ко рту потом она провела вторую линию от другого глаза два знака морр'дэчай поражения или предательства у нее были свои старые шрамы теперь искупленные и забытые всеми кроме нее он знал что это значит оба смысла и он кивнул она улыбнулась и попыталась что — то прошептать но слова унес ветер.