Грешница и кающаяся. Часть I - Георг Борн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это что-то вроде похищения? — с улыбкой заметил Шлеве.
— Вы переговорили уже с госпожой Робер обо всем? — спросил принц, не слышавший последнего замечания камергера.
— Да, ваше королевское высочество, но старый лорд Уд намерен опередить вас! Он приготовил уже свой экипаж! Вот и он сам в костюме турка! Он войдет в беседку к прекрасной сирене, которую поведет к экипажу с помощью колдуньи, и…
— Не с ума ли сошел этот старый англичанин?! — воскликнул принц Вольдемар.— Он имеет намерение…
— Похитить Маргариту, да, действительно, ваше королевское высочество!
— Этого не должно произойти, или я этого лорда Уда…
— Его превосходительство — английский посланник, ваше королевское высочество,— напомнил ему камергер.
— Вы правы: он направляется к беседке; я сниму с себя маску, и тогда у него пройдет охота к похищению!
— Не предпочтете ли вы похитить эту очаровательную добычу из-под носа старого лорда Уда? — спросил Шлеве.
Принц остановился.
— Разумеется, но каким образом?
— Ваше королевское высочество сказали сейчас, что вам нетрудно было бы самому править лошадьми,— проговорил камергер.— Мне кажется, было бы презабавно, если бы…
И тут барон, нагнувшись к принцу и говоря ему что-то на ухо, прошел вместе с ним через театральную залу. Предложение, очевидно, понравилось, так как принц от души смеялся над выдумкой камергера. В то время как оба незамеченно прошли сквозь толпу масок через залы к экипажам и камергер наконец нашел карету английского посланника, лорд Уд, в веселом расположении духа подходил к беседке, где сгорбленная колдунья сидела с очаровательной виноградаршей, которая очень понравилась старому лорду. Прекрасная фигура, чудные золотистые волосы, голубые глаза — все это так увлекло англичанина, что он был вне себя от радости, увидев, что хитрой госпоже Робер удалось устранить ее первого поклонника.
Войдя в беседку, турок поклонился госпоже Робер как старой знакомой, а затем смело поцеловал руку Маргарите и шепнул что-то на ухо Паучихе, которая поспешно взяла Маргариту за руку, чтобы оставить беседку.
— Пора, милое дитя! — сказала она, внимательно высматривая между масками, нет ли поблизости принца.— Мы воспользуемся услугами этого господина, который выразил желание довезти нас до дому, так как идет сильный дождь!
Девушка хотела было что-то возразить, но слова Паучихи были так решительны, что она повиновалась; она глазами искала того прекрасного юношу, который обещал возвратиться, но его нигде не было.
Английский посланник радостно шел за старой колдуньей, уже заранее предвкушая все прелести наслаждения обществом прелестной блондинки.
Двери отворились, множество масок направлялись к экипажам, так что на портале стало тесно.
Турок быстро, насколько ему позволяли немолодые ноги, сошел вниз по ступеням, позвал кучера, обернулся к Маргарите и сам отворил дверцы. Девушка, не подозревая, что сделалась жертвой коварной сделки, села в элегантный экипаж, лорд последовал за ней. Паучиху оттеснила от них нахлынувшая толпа.
Маргарита хотела выйти, но турок запер дверцы, лошади тронули, и лорд Уд остался наедине с очаровательной виноградаршей!
Все это было делом одной минуты!
Девушка хотела позвать на помощь, отворить дверцы, но турок просил ее успокоиться, уверяя, что отвезет ее назад к госпоже Робер. Между тем лошади так быстро мчались мимо парка, что Маргарита, растерявшись, не знала, на что решиться. Дрожащим голоском просила она своего спутника, которого не знала, но почтенная наружность которого вызывала в ней доверие, везти ее домой на Кладбищенскую улицу.
Лорд Уд, ласково улыбаясь, обещал ей это и стал утешать отчаявшуюся девушку. Он был так ласков, а седые волосы его так благоприятствовали его уверениям, -что Маргарита, наконец, доверилась ему.
Седина старого ловеласа обманывала ее. Произнося отечески ласковые речи, лорд рисовал в своем воображении, какое наслаждение принесет ему общество этой очаровательной девушки. Он видел уже, как в своем особняке, сидя рядом с ней на оттоманке, подносит ей шипучее шампанское, даже придумал, что будет говорить в утешение прекрасной девушке, и был уверен, что когда она увидит всю роскошь его обстановки, то будет счастлива своим новым положением.
Экипаж остановился перед роскошным особняком английского посольства, лакеи поспешили отворить дверцы.
Старый лорд Уд сделал им знак отойти и сам выскочил с ловкостью молодого человека. Затем обратился к прекрасной виноградарше. В ту же минуту лошади тронули. Лорд стал звать слуг, но с козел его кареты громко и насмешливо послышалось:
— Это маскарадная. шутка, лорд Уд. Имею честь…
Экипаж умчался. Чей это был голос? Его превосходительство приказал лакеям погнаться за каретой и остановить ее. Он был безутешен.
— Адам поехал к конюшням, ваше превосходительство! — отвечал удивленный Лакей,
ЛорД Уд с унынием смотрел вслед умчавшейся девушке, которую ему не удалось похитить. И ему некому было даже сказать о причине своего гнева. Вся злоба его обратилась на лакеев, которые подавали ужин. Его превосходительству пришлось ужинать в одиночестве.
На следующее утро кучер, которого Шлеве уговорил уступить свое место испанцу, принес разгневанному лорду письмо следующего содержания:
«Податель сей записки вовсе не причастен к маскарадной шутке вчерашней ночи. Потому надеюсь, ваше превосходительство не окажет ему немилости!
Преданный вам Вольдемар».«Стало быть,, принц сыграл со мной эту шутку, принц похитил у меня очаровательную девушку, и, может быть, по ее желанию»,— говорил про себя с горькой усмешкой лорд Уд. Он даже не смел выгнать кучера, так как тем самым рассердил бы принца Вольдемара, который сделал бы его предметом всеобщих насмешек.
XI. ТРАКТИР «БЕЛЫЙ МЕДВЕДЬ»
Прошло несколько недель после рассказанного нами в предыдущей главе. За холодной и суровой осенью последовала зима, еще более холодная, земля оделась в белоснежный наряд, небо покрывали низкие темные тучи, казалось, оно никогда более не прояснится.
Эта мрачная погода оказывала сильное влияние на Эбергарда, и без того потрясенного до глубины души. Он стоял посреди кабинета, выронив перо, его глаза были задумчиво устремлены вдаль; он мысленно рисовал себе картины, которые сильно волновали его, он видел свою дочь в нужде и нищете, слышал, как она жалобным голосом зовет отца и мать, как на каждом шагу встречает искушения.
— Пойдем, следуй за мной,— манил ее чей-то голос.— Отчего ты терпишь нужду, отчего проливаешь слезы? Ты прекрасна, ты будешь счастлива, если последуешь за мной! Ты отворачиваешься? Хочешь оставаться в нужде и горе, между тем как все вокруг наслаждаются? Жизнь коротка, опомнись, пока еще есть время!
