Никакого «Ига» не было! Интеллектуальная диверсия Запада - Михаил Сарбучев

Но Христос обещал, что пока наша песня не спета [59] .

Песня об одной войне, но написана явно под впечатлением другой, последующей, чеченской. По всем военным показателям (соотношение потерь, чуть ли не 1:60 (!), политические результаты – все-таки СССР оставил после себя вполне жизнеспособное просоветское правительство, афганская война положительно сказалась и на боеспособности советской армии – до этого тактика и стратегия оставались на уровне 1945 года и пр.) эта война могла бы считаться победоносной, но «общественное мнение» заставило ее проиграть. Ну а раз физически война считается проигранной, остается лишь пытаться выиграть ее МЕТАфизически. И тут на помощь приходит христианская символика. Вообще-то Христос и Аллах – фигуры не равные, чтобы вести подобный диалог. Тогда уж Христос и Мухаммед, или Аллах и Бог-отец (Иегова). А то прям какой-то религиозный экстремизм получается почище ваххабизма. (Если «наш» Христос беседует с «ихним» богом-отцом на равных. «Мало́го прислал на разборку!» – так, что ли?) Но это песня, т.н. «попса», и она имеет свои законы. Текст ее садится на уши, влезает в мозг. Те, кто не имел возможности узнать правду по рассказам отцов и старших братьев, будут уверены в том, что вообще-то атеистический СССР с совершенно иными мотивами! а не Россия билась с «духами»-мусульманами «за веру христианскую!», а РПЦ еще подбросит дровишек в этот костер, соорудив задним числом еще пару десятков «умученных за веру». Естественно, не заставят себя ждать и те, кто, обвязавшись поясом шахида, исключительно в «ответ на агрессию» закричит «Аллах акбар!». Ну все как в древнерусских летописях.

Севастополь как предчувствие

В XIX веке было несколько великих войн, которые вела Россия. Наполеоновские войны 1805 – 1815 гг. дали серьезные основания для самоидентификации русских как полноправного европейского этноса. Если до этого все больше кивали на Петра – европейца, то после «европейство» стало чем-то само собой разумеющимся. Но британцы через Ф.Крузе сделали свое черное дело. Через 38 лет Россия ввязывается в Крымскую войну. Противники – традиционные Османская Турция, Англия, Франция. И проигрывает ее. Поводом ее развязать послужила оккупация русскими войсками Молдавии и Валахии. Спустя 88 лет такая же неосторожная оккупация Бессарабии и Буковины станет спусковым крючком другой большой беды. Но фундамент беды закладывался уже тогда. «До Эль Аламейна мы не знали побед, после – не знали поражений», – скажет в свое время Уинстон Черчилль. Ровно наоборот можно сказать и о России. До Крымской войны Россия не знала поражений – после… А что же было после? В Европе начался рост антирусских настроений, подогреваемых пробританской прессой, Россия представлялась агрессором, «варваром», «азиатом». Не последнюю скрипку в этом оркестре играл молодой немецкий публицист Карл Маркс, призывавший применять против русских только что изобретенный фосген. Такая позиция несколько коробила даже его хозяев-британцев, под крылом которых он с Энгельсом провел последние годы жизни. Вообще-то британцы никогда не страдали излишней мягкотелостью в отношении своих противников, но тут даже для них показалось чересчур. Конечно, не может не удивлять, что из огромного сонма социалистических философов на роль «мессий» в России были выбраны такие мракобесные зоологические русофобы, как Маркс и Энгельс! Европейской газете, для того чтобы считаться либеральной, достаточно «вовремя проявлять ненависть к русским», говорили они.

«Нельзя быть либеральным человеком в Европе, не будучи врагом России. Либерализм и благорасположение к славянам – понятия несовместимые. Покуда так будет – Россия, хоть распинайся за цивилизацию и всеобщий мир, – она ничего другого не получит в ответ, кроме merde (кал, мерзость – франц.)» (Из письма Павла Анненкова Ивану Тургеневу; 25 августа 1876 года) [60] . Так Павел Васильевич оценивает общественные настроения в Европе XIX века. Какую же эволюцию прошло европейское сознание со времен Александра I – победителя Наполеона! И тут как нельзя более кстати пришлась «татаро-монгольская» выдумка. Вот, оказывается, в чем дело! Конечно, что еще можно ждать от этих русских! Горчаков и Тютчев титаническими усилиями стремятся минимизировать военную неудачу. Отчасти им это удается. Но лишь отчасти. Они всего лишь дипломаты, а не пропагандисты. Пропаганда начала работать на образ «варвара» в современном его понимании. Русско-английский фронт на долгие годы прошел по Кавказу и Средней Азии на Дальний Восток. Россия стала повторять действия противника, с той лишь разницей, что у противника был 400-летний опыт масштабных колонизаций банановых территорий. У России такого опыта не было. Последнее, что она колонизировала, была практически ненаселенная Сибирь, что скорее можно назвать не «колонизацией», а «освоением», и было это при Иване Грозном. У России никогда не было колоний в английском смысле этого слова. Все, что русские осваивали, они воспринимали как продолжение собственного дома, а не как площадку для грабежа. Британцы же никогда себя не идентифицировали с покоренными народами, те всегда оставались для них «недочеловеками». Расизм имеет четкие английские и французские гены. Хьюстон Чемберлен и Жозеф Гобино были настоящими аристократами, и вскормили их колониальные империи. Эстафету подхватили Лоуренс Томас Эдвард и Хью Ситон-Уотсон. России была навязана колониалистская парадигма развития. Но что могла предложить Россия? Концепцию XV века – Москва – III Рим? Миссионерство? А зачем прапраправнукам эмира Фарида и эмира Юсуфа III Рим? – Они и без двух первых жили прекрасно… Туркестанские походы – симметричный ответ Англии на их действия на Ближнем Востоке и в Причерноморье. Но чем дальше, тем более Россию засасывала трясина ее же собственных колоний. Навязав России среднеазиатский вектор приложения сил, Англия благополучно сдвинула ее на периферию Европы. Обратите внимание, как германофобия у русских генералов сочеталась с мечтами о Босфоре и Царьграде (Скобелев, Колчак). Появляется довольно странная и причудливая концепция, основанная на ложных принципах самоидентификации – «панславизм». То же «евразийство», только сбоку. Казалось бы, что в ней плохого? Но не она ли послужила причиной того, что Россия оказалась в Первой мировой войне на стороне своих традиционных врагов? Не странно ли, что православные «братушки» – болгары обе мировые войны XX века провели в лагере противника? И тут Османская империя перестала быть нужна… Англичане и взорвали ее изнутри. И инструментом для этого послужил радикальный ислам.

Семь столпов мудрости

Сегодня многим кажется, что ислам представлял грозную геополитическую силу всегда. А это не так. В 20-е годы прошлого века вышла книга Лоуренса Томаса Эдварда, также известного как «Лоуренс Аравийский», «Семь столпов мудрости». Именно ее следует считать основным расовым манифестом Западного мира, а вовсе не эпигонский и чванский «Майн кампф». Лоуренс Аравийский поставил задачу: сокрушить Османскую империю. И данная задача была выполнена в течение Первой мировой войны, точнее, под прикрытием Первой мировой. Нас интересует – КАК эта задача была выполнена. Это и не секрет – при помощи радикальных арабских исламистов, они позже получили наименование ваххабитов. До тех пор это были бедуины, кочевавшие в пустыне и не отличавшиеся от десятков других племен. Но Лоуренс под задачу сокрушения Османской империи выделил группу племен, одел их (чтобы отличать от других) в пестрые платки (позже они получат название «арафаток») и направил на турок-османов. В результате, как мы видим, Османская империя была разгромлена и уничтожена, на ее месте возникла Турецкая Республика. «Первой сложностью в восстании арабов было определить, кто такие арабы. Поскольку этот народ был образован искусственно, значение их имени медленно, год от года, менялось. Когда-то оно значило «аравиец». Была страна, называемая Аравией; но никакого смысла в этом не было. Был язык, называемый арабским; и в этом был критерий. Это был обиходный язык Сирии и Палестины, Месопотамии и огромного полуострова, что значился на карте как Аравия. До покорения мусульманами эти края были населены разными народами, говорящими на языках арабской семьи. Мы называли их семитами, но использовали этот термин (как и большинство научных терминов) некорректно. Однако арабский, ассирийский, вавилонский, финикийский, еврейский, арамейский и сирийский языки были родственны, и указания на общее влияние в прошлом или даже на общее происхождение были усилены тем, что мы знали: внешность и обычаи существующих арабскоязычных народов Азии, хотя и разнообразные, как поле маков, имеют равное и существенное сходство. Мы могли с полным правом считать их родичами – и они определенно знали о своем родстве, даже если досадовали на это» [61] . К чему мы это вспоминаем? Да к тому, что сейчас многие задаются вопросом – кто такие радикальные исламисты? Откуда есть пошли ваххабитские террористы? Да оттуда же. Мало кто помнит (хотя сие было на памяти многих) гигантский съезд революционных исламистов в 1995 году на стадионе «Уэмбли» в Лондоне. Казалось бы, почему не в Мекке? Не в Тегеране? Радикалы общались, выступали с крайними призывами к уничтожению прогнившей (ну, естественно, европейской) цивилизации. Там прозвучал лозунг: XIX век был веком атеизма, XX век был веком коммунизма, XXI век будет веком Бога. Неплохо. Но кто этот бог? Не тот ли, кто инспирировал и атеизм, гитлеризм, коммунизм? Этот вопрос вовсе не ересь, ведь аэролит, ставший затем «камнем Кааба», был найден Гелиогабалом, затем путешествовал с ним по Аравии, после был сунут в запасник, откуда и был извлечен для инспирации новой религии. Здесь, конечно, аэролит первичен, а «Пророк Мухаммед» вторичен. Ритуал опережает писаный «закон» Корана.