Индекс Цитирования (СИ) - Чалова Юлия

- Твой Василевский все еще больше усложнил, одновременно ведя переговоры с научными изданиями - планировал какие-то публикации из полученных тобой данных. Разумеется, только под своей фамилией - о тебе речи не шло. У меня есть копия его переписки, так что это не голословное обвинение. Смолин сейчас со всем этим знакомится

- его заказ я выполнил полностью. Все доказательства у него есть, судя по всему сегодня -завтра он будет с этим более подробно разбираться.

- Долбанный индекс цитирования, - произношу я с тихой ненавистью в голосе.

- Это еще что такое?

- Один из показателей авторитетности ученого, зависит от многих факторов, но в целом на него влияет и количество публикаций, и актуальность темы, и ее научная новизна. А так как мы, вернее я была фактически первой, то все последующие исследователи ссылались бы на мои работы. Что, собственно, было бы на руку Василевскому, если уж у него был план забрать все это под свою фамилию. Ну и как следствие, в его случае - больше выгодных заказов на внедрение этих разработок в коммерческую сферу. Собственно, все в итоге упирается в финансовую выгоду, которую он всегда умел просчитывать. Теперь понятно, почему и Ваганову так было нужно запатентовать эти наработки -потенциальных покупателей более чем достаточно.

- Да, дерьмово, нечего сказать, - усмехается Макс, качая головой.

Вместо ответа я горько хмыкаю. Еще бы не дерьмово - я вообще умудрилась даже замуж выйти за этого человека. Я оторопело гляжу перед собой каким -то пустым, невидящим взглядом. Ужас от недавних событий постепенно уходит, уступая место горестной досаде и лихорадочным поискам выхода из сложившейся ситуации. Но стремительно нарастающая усталость берет верх и я чувствую, что мои мысли начинают бестолково мчаться по кругу, как загнанные пони.

Макс притягивает меня к себе и очень нежно целует.

- Ничего не бойся, маленькая. Я всегда смогу тебя защитить. Только больше никуда не сбегай.

На кухне, в барном шкафчике находится бутылка белого вина и Макс разливает его по бокалам. Я машинально беру свой бокал и отпиваю глоток. На голодный желудок, да еще и со всеми этими стрессами - не лучший вариант успокоиться, но теплое вино действует быстро. По телу разливается непривычное и приятное чувство истомы и мне уже ни о чем не хочется думать.

Макс устанавливает в своем телефоне какое -то приложение с доставкой еды и мы вместе делаем огромный заказ с разными вкусняшками. До приезда курьера у меня есть час, чтоб принять душ и смыть с себя все переживания этого долгого и напряженного дня.

Глава 32.

За рулем своей новенькой «Рио» Тамара всегда чувствовала себя спокойно и уверенно. Не особо афишируя свои тайные увлечения, иногда она снимала стресс именно за рулем. Просто садилась в машину и выезжала за город, ехала по трассе, возвращаясь домой уже в более спокойном состоянии. Однако сегодня дорога не помогала расслабиться.

С неба срывалась какая-то мелкая хмарь - не похожая на дождь, но все же нетипичная для августа морось. В воздухе стояла изнуряющая духота, но в машине были опущены стекла

- Тамара отчаянно хотела чувствовать свежий воздух, которого ей не хватало в последние несколько часов.

На передней панели валялись несколько смартфонов и один из них особенно волновал женщину - именно на него она тревожно ждала звонка. Ждала и одновременно боялась, хотя понимала, что рано или поздно этот разговор состоится.

Мысленно репетировала то, что она скажет в свое оправдание, ... тьфу ты, какое ж слово мерзкое - оправдание. Тамара Гвоздева давно уже забыла те времена, когда она оправдывалась перед кем -то. По крайней мере, за последние три десятилетия она ни перед кем не оправдывалась.

- Дура, Лерка, какая же ты идиотка на мою голову, - с отчаянием и досадой в голосе произнесла Тамара, - что ж за карма у меня такая теперь, отвечать за твои поступки.

В машине Тамара сейчас была одна, да и свою дочь Лерку она давно уже не видела - та проходила курс реабилитации в частной наркологической клинике. Тамара мысленно кляла себя за то, что пропустила тот момент, когда дочь попробовала наркотики и подсела на какую-то синтетическую дрянь.

Чего ж не хватало девке, недоумевала Тамара. Все силы на нее положили. И элитная школа, и балетная студия, три иностранных языка с репетиторами и языковыми лагерями за рубежом. Все дороги открыты - в любой ВУЗ поступай не хочу.

Так в довесок к наркоте еще и мутная история с торговлей этой дрянью. Связалась с каким-то хмырем, так он ей голову так заморочил, что она начала ему «помогать» и, как потом выяснилось, сбывала наркотики в каком-то ночном клубе.

Тамара очень хорошо помнила тот момент, когда поздним вечером ей позвонила Лерка и заикающимся от рыданий голосом доложила, что находится в отделении.

То что было потом, до сих пор казалось Тамаре дурным сном - обвинение сразу по нескольким серьезным статьям, повышенный интерес со стороны досужих бездельников из городских СМИ, два лучших адвоката Краснодара и перепуганная Лерка, которая все время рыдала и от страха клялась больше никогда и ни за что.

И только стараниями очень влиятельных людей дело удалось замять, статьи переквалифицировать, а Лерка отправилась вместо элитного ВУЗа туда, откуда ей еще полгодика точно желательно не выбираться. Ну да ладно, она девочка - ей в армии не служить, поступит годом позже, это не катастрофа.

Да вот только из-за подростковой Леркиной дурости Тамаре приходится по сию пору отдуваться. И порой ей казалось, что может быть и надо было Лерку проучить и не вмешиваться так уж сильно? Но Тамара тут же себя одергивала - какая мать позволит своему ребенку сесть в тюрьму, даже если и за дело? Она просто не могла поступить по -другому, Лерка же и так без отца росла.

Телефон все молчал. Несколько раз Тамара проверяла есть ли сигнал, но с аппаратом все было в порядке - абонент, от которого она ждала звонка, по какой -то причине не выходил на связь. От переутомления Тамара с каждой минутой все меньше и меньше ожидала этого разговора, внутри нее крепла уверенность, что молчание сейчас и ей на руку - она сможет как следует подготовиться и поговорить завтра.

Еще пара переулков и вот он - жилой комплекс, на верхнем этаже которого располагалась ее квартира. Верная своей привычке, Тамара подняла глаза на свои окна - в них было темно. И откуда взяться в них свету, если дома ее ждал только кот Русик, подаренный ее последним любовником, почти перед расставанием. Русик сейчас был единственным существом мужского пола в ее окружении, из тех, кто мог хотя бы немного порадовать. Для всех остальных она была железной леди - Гвоздевой Тамарой Владимировной.

Открыв входную дверь, привычно нащупывая выключатель, Тамара почувствовала укол тревоги. В квартире кто-то успел побывать или ей просто померещился какой-то странный запах... С этими событиями последних дней ей точно потребуется отпуск, уже невесть что кажется. Откуда тут взяться посторонним, если в доме и консерьж, и видеонаблюдение.

Зажигая свет по очереди в каждой комнате, Тамара зашла в спальню и застыла на месте. Прямо у слабоосвещенного окна стояла мужская фигура.

- Ну здравствуй, Тома. Я так понимаю, тебе ведь есть что мне сказать?

Тамара щелкнула выключателем, хотя прекрасно понимала, кому принадлежит этот голос. В ее спальне прямо перед ней стоят Владислав Германович Ваганов - тот самый, чьими стараниями удалось заменить реальный срок для непутевой Лерки на условное наказание и запихнуть эту малахольную в клинику. От неожиданности Тамара попыталась сглотнуть воздух, но тот ей показался какой-то царапающей горло пылью и женщина закашлялась.

- Влад, ты как тут оказался, - бесцветным тоном поинтересовалась Тамара, прекрасно осознавая всю нелепость своего вопроса. Германыч мог оказаться там, где он считал нужным и ему не было никакого дела до того, насколько это было бы трудно.