Выключай телевизор, хэппи-энда не будет! - Дмитрий Валерьевич Политов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Атмосфера ощутимо накалилась. Москвичи, видя происходящее, занервничали. А торпедовцы, наоборот, обнаглели. И теперь уже практически в открытую стали хлестать соперников по ногам, громко скандалить с главным арбитром Пинским. А ведь, помнится, в матче с куйбышевскими «Крылышками» он тоже вел себя довольно подозрительно и явно подыгрывал соперникам москвичей. Как бы и здесь все не пошло по тому же сценарию. Тем более, что наказывать кутаисцев бармалей не торопился. А ведь запросто уже мог вынести пару-тройку предупреждений наиболее борзым игрокам хозяев. Неужто взял? Тогда совсем беда, их здесь перебьют, как слепых щенков.
А тут еще, Данила не мог поверить собственным глазам, стали чудить — по другому это не назовешь — его товарищи по команде. Совершенно необъяснимые, детские ошибки в обороне совершил сначала Зыков, а, чуть позже, Аничкин. А Маслов и Смирнов, которые по идее должны были выполнять роль опорников, раз за разом упускали своих подопечных и бежали за ними следом без особых шансов догнать и отобрать мяч. Что за херня творится? Неужели решили одним махом поправить свое материальное положение? Верить в подобное не хотелось.
Между тем торпедовцы добились своего. На двадцать первой минуте Зария сильно пробил в нижний угол. Ракитский пусть и с трудом, но отбил мяч. Но неудачно, прямо перед собой, и набежавший Демури Векуа протолкнул пятнистого в сетку. 1–0
Забитый мяч немного снял то напряжение, которое нарастало в начале игры. Обрадованные болельщики радостно кричали, швыряли в воздух кепки, обнимались и, самое главное, не столь активно, как раньше, уделяли внимание динамовским футболистам и бригаде арбитров.
— Знаешь, — неожиданно признался Даниле Юрка Семин, нервно оглядываясь на ликующие трибуны, пока они ждали возвращения на свою половину всех игроков «Торпедо», чтобы начать с центра поля, — я, наверное, согласился бы даже продуть сегодня. Смотрю по сторонам, и дрожь пробирает. А ну, как в голову булыжник прилетит? Мы же с Любой о ребенке всерьез мечтаем. Эх! — он с досадой рубанул воздух ладонью. — Обидно будет инвалидом остаться так по-глупому.
Мельник стоял молча, не зная, что ответить. Да и что здесь скажешь, какие слова можно найти? Пообещать, что, дескать, все будет хорошо? Глупость первостатейная. Ситуация такова, что произойти может что угодно. Поэтому Данила лишь ободряюще улыбнулся товарищу.
В одной из редких контратак уже на исходе тайма Еврюжихин неплохо навесил от лицевой и Мельник, мощно оттолкнувшись от газона, попытался выпрыгнуть и сыграть по верховому мячу. Почему попытался? Да просто один из защитников кутаисцев недолго думая взял, да и врезал ему кулаком в живот. Особо и не скрываясь. И динамовский форвард кубарем полетел на землю, вместо того, чтобы взмыть в воздух.
Все бы ничего, но инцидент произошел в штрафной площадке «Торпедо». Пинский, который находился буквально в паре метров от места нарушения, явно задумался, свистеть или нет. Но в последнюю секунду все же решился. Пенальти!
В последних играх одиннадцатиметровые обычно исполнял Эдик Мудрик. Но сейчас он находился на скамейке запасных.
— Анюта, — закричал от бровки Голодец, привлекая внимание капитана команды. — Передай, Малой бьет. Слышишь, Малой!
Аничкин пожал плечами, но нехотя подошел к Даниле и передал распоряжение тренера. Тем временем, притихший было, стадион медленно, но верно превращался в преддверие ада. Рев нарастал с каждой секундой. Крики и угрозы слышались отчетливо. В несчастных боковых и в сторону скамейки запасных «Динамо» опять полетели камни. Мельник посмотрел по сторонам. Показалось, или кое-где зрители стали выламывать доски из скамеек? Вопрос на миллион баксов, что делать?
Игрок на негнущихся ногах подошел к лежащему у ворот Котрикадзе мячу. Взял его в руки, отнес к отметке одиннадцатиметрового удара, установил на ней и отошел на четыре шага назад. Голкипер «Торпедо», который все это время вместе со своими полевыми игроками бурно убеждал судью, что никакого нарушения не было и в помине, медленно занял свое место в воротах. При этом он еще успел, проходя мимо Мельника, выдать несколько ругательств в адрес «сопляка-симулянта».
— Бьешь, и я сразу даю свисток об окончании тайма, — предупредил Данилу главный арбитр. — Добавлять ничего не буду.
И что? Это такой тонкий намек, мол, бей и беги в раздевалку? Спасайся, кто может, блин. Мельник обернулся. Игроки обеих команд, которые выстроились на границе штрафной, смотрели на него с одинаковым напряжением. Правда, грузины в надежде на то, что молодой форвард ошибется и не забьет, а вот москвичи…вопрос, что именно сейчас в головах у его одноклубников? Пинский свистнул, давая разрешение нанести удар.
— Бей, урод! — крикнул Котрикадзе, зло оскалившись. — Чего ждешь?
Ну, помолясь. Данила начал свой короткий разбег. Удар! Свисток…
— А-ааа! — рев восемнадцати тысяч глоток раздался над стадионом.
— Бежим! — дернул Мельника за футболку Маслов. — Бежим, Малой! Убьют, на хер!
Рывку москвичей в тоннель под трибунами позавидовали бы лучшие бегуны планеты. Тяжело дыша, словно загнанные лошади, москвичи пытались отдышаться, вбежав в свою раздевалку. Тренеры и запасные игроки тоже уже находились внутри.
— Дверь бы чем-то подпереть, — мрачно предложил Рябов.
— Правильно, — согласился с ним Бесков, нервно потирая ладони. — Займись-ка, Жора, этим вопросом.
— Интересно, отсюда есть какой-нибудь другой выход? — поинтересовался тоскливо Витя Вотоловский.
— Ага, вперед ногами! — грубо ответил ему Константин Иванович. — Что ты заныл, будто девица. Сейчас вмешаются представители Федерации и порядок будет восстановлен. — Особой уверенности, правда, в словах старшего тренера не было слышно.
— Что там происходит? — напрягся Голодец, прислушиваясь к неясному шуму в коридоре. — Георгий, ты не слышишь?
Рябов, который пытался затолкать спинку перевернутого кресла так, чтобы заклинить ручку входной двери, отрицательно помотал головой.
— Кажись, идет кто-то, — предположил Аничкин.
Через минуту в дверь постучали.
— Товарищи, позвольте войти?
— По-моему, это инспектор, — облегчнно выдохнул Бесков. — Рябов, открой.
— Может не стоит? — опасливо спросил Голодец. Но Константин Иванович отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.
Инспектор пришел не один. Вместе с ним в раздевалку зашли еще несколько человек. Среди них даже один милицейский генерал.
— Товарищи! — хорошо поставленным голосом начал тот самый холеный партиец, которого Мельник видел накануне в компании Бескова и тренера «Торпедо». — Я заведующий административного отдела горкома. Понимаю, обстановка сложилась неблагоприятная, но нужно, чтобы вы вышли и доиграли матч до конца.
— Да нас убьют там! — не выдержал Еврюжихин. — Сами идите и играйте.
— Гена! — предостерегающе поднял руку Бесков. — Помолчи. — Он повернулся к вошедшим. — Нам
