Перемирие между СССР и Третьим Рейхом, или «Мценская инициатива» Сталина - Анатолий Максимов

В отношении Англии и США Советскому Союзу пришлось решать две задачи: с одной стороны – это совместное противодействие Германии на полях сражений, а с другой – противостояние союзникам на дипломатическом уровне, ибо их практические дела в значительной степени расходились с принятыми союзническими обязательствами. Эта особенность со стороны союзников нашла отражение в информации, которую поставляли советскому руководству разведка госбезопасности и военная разведка на протяжении всей войны.

В деле создания антигитлеровской коалиции немалую роль сыграли дипломатическая служба и разведка госбезопасности. Последняя обеспечивала советское руководство сведениями о планах Гитлера вовлечь Англию в совместные действия против нашей страны и отслеживала реакцию на это британского правительства, с одной стороны, и английских влиятельных профашистски настроенных кругов, с другой.

Когда Германия напала на СССР, Англия, а за ней США, ранее стремившиеся повернуть острие германской агрессии на Восток, вынуждены были принять условия коллективной безопасности и объединить усилия с Москвой в борьбе с германским фашизмом и другими профашистскими странами – союзницами Германии.

Уже 22 июня 1941 года Уинстон Черчилль заявил о поддержке Советского Союза в войне с Германией. Аналогичную позицию заняло руководство США, когда госсекретарь страны квалифицировал нападение Германии на СССР как предательский акт агрессии со стороны Гитлера.

Президент США Франклин Рузвельт изъявил готовность предоставить СССР «всю возможную помощь». «Помощь» оказалась существенной – в Советскую Россию пошли морские караваны с оружием, продовольствием и медикаментами (в Америке Рузвельту пришлось решительно настоять на предоставлении такой помощи на условиях ленд-лиза).

В этой ситуации советскому правительству было весьма важно иметь объективную и достоверную информацию о целях союзников по антигитлеровской коалиции на новом этапе Второй мировой войны. Советской стороне необходимо было знать об их колебаниях в отношениях с СССР и об истинной позиции в отношении Германии.

Наша разведка внимательно следила за позицией союзников в отношении советской стороны. В первый месяц войны разведка направила в ГКО сообщение о том, что английское правительство осознает угрожающую Англии опасность в случае поражения СССР в войне. И потому…

Так, в июле 1941 года разведка направила в ГКО следующее сообщение:

«Хотя английское правительство полностью осознает объем угрожающей Англии опасности в случае поражения СССР и намерено оказывать помощь советскому правительству в соответствии с декларацией Черчилля, тем не менее все расчеты англичан базируются на неизбежности поражения Красной армии в самом ближайшем будущем».

Другая информация, добытая лондонской резидентурой, касалась переписки Черчилля и министра иностранных дел этой страны. В ней говорилось: руководство Британии с самого начала строило свои союзнические отношения с СССР, исходя из стремления обеспечить себе военное и экономическое превосходство в послевоенное время.

В это же время резидентура в Вашингтоне информировала Центр о враждебной позиции ряда высших кругов Америки в отношении СССР. Уже в первые дни нападения Германии на СССР сенатор Трумэн – будущий президент США – цинично заявил:

«Если мы видим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше…»

В первые месяцы войны с Германией разведка сообщала советскому правительству о неискреннем отношении англичан к советской стороне.

Одной из проблем в годы Отечественной войны явился вопрос открытия союзниками «второго фронта» в Европе.

Сопротивление Красной армии и восстановление демонтированного промышленного оборудования из европейской части Союза за Уралом и в Сибири привели к такому положению, что союзники предоставили советской стороне вести военные действия с Германией один на один.

Англия и США уклонились от принятия решения об открытии «второго фронта» в 1942 году. Как сообщала разведка, на Московской конференции в октябре 1943 года участники-союзники получили от своих правительств указание снова уклоняться от обсуждения этой проблемы.

О сложностях во взаимоотношениях СССР с союзниками в годы войны говорит позиция Англии и США, изложенная в плане «Ранкин» (август 1943 года). План предусматривал недопущение Красной армии в Европу, а также обеспечение Западу преимущественных позиций в переговорах по послевоенному обустройству Европы.

После успешного Московского сражения в Кремле принимали министра иностранных дел Британии Идена, с которым обсуждался вопрос о будущем Германии. Несколько встреч Идена со Сталиным и Молотовым, в то время наркомом иностранных дел, оказались особенно поразительными для английского гостя, ибо ему и посланнику Рузвельта Гопкинсу показали освобожденный Волоколамск и на подходах к нему поле поверженных войск немецкого вермахта. Это было впечатлительное зрелище.

И это когда вермахт еще вчера стоял в десятках километров от Москвы?

Во время успеха в Битве за Москву положение Сталина в отношениях с Черчиллем и Рузвельтом оценивает историк-писатель Святослав Рыбас: «Сталин, если смотреть на вещи с точки зрения стратегии, действовал логично, так как на этот период он был незаменимым и полноправным членом „большой тройки“. Ему требовалось застолбить интересы СССР, пока это было возможно… Это были любовь и ненависть, дружелюбие и холодный рассудок…».

Картину этого «союза» на тот период дополняет Павел Судоплатов, крупнейший советский разведчик госбезопасности времен войны: «Сталин не доверял англичанам, и для этого были основания». Анализируя разведсообщения от ценнейших источников в Европе и за океаном, в разведке и в Кремле сделали вывод: «Англичане хотят, чтобы немецкое наступление было сорвано, но они заинтересованы затянуть боевые действия, которые привели бы к истощению сторон» (Станислав Рыбас).

И потому весьма логична с точки зрения стратегии позиция Сталина во взаимоотношениях с Западом. Имеется в виду игра Сталина с руководством Германии. Это случилось перед приездом в Москву Гопкинса.

Тогда Сталин через Берию, наркома внутренних дел, и Судоплатова, замначальника разведки, предпринял попытку дезинформировать Гитлера о якобы готовности Кремля к мирным переговорам по типу заключенного в двадцатые годы Брестского мира. Информацию для Гитлера предполагалось довести до руководства германского союзника – Болгарии, через болгарского посла в Москве Стаменова. Ведь любая приостановка немецкого наступления имела судьбоносное значение для советской стороны!

Однако Стаменов, уверенный в победе русских, ничего в Софию не передал, и зондаж остался нереализованным. И ничего в этом нет удивительного, ибо это не уловка Сталина, а его готовность использовать любой шанс и даже риск для «передышки» как во времени, так и в сборе сил для отражения агрессии.

Историческая справка. После смерти И. В. Сталина эта операция была представлена Н. С. Хрущевым как реальное желание Сталина еще в самом начале войны через Болгарию заключить мир на условиях Гитлера. О дезинформации тогда речь не шла. Возможно, Хрущев не был осведомлен о «переговорах» Сталина с Германией о перемирии в феврале 1942 года?!

Кроме того, разведке стали известны факты организации союзниками односторонних секретных переговоров с Германией с целью заключения сепаратного мира.

Со стороны союзников это была линия на продолжение разыгрывания «русской карты» в отношениях с Германией. Следует отметить, что уже после начала Второй мировой войны, в канун нападения Гитлера на СССР и все годы одинокого противостояния Советской России гитлеровской военной машине по дипломатическим каналам и по линии наших разведок – госбезопасности и военной – более десяти раз сообщалось советскому руководству о настойчивых попытках Англии и США наводить мосты с германской стороной. Информация поступала из Англии, США, Турции, Швейцарии, Швеции, Португалии, Ватикана.

Говоря только об Англии, следует отметить, что за годы войны из этой страны Центр получил около 20 000 разведывательных материалов (без учета материалов НТР), из которых – 90 % документальных.

Конечно, главный разведывательный интерес был направлен на Германию, Италию, Японию, но было обязательным условием: в любой стране резидентуры вели работу против всех воюющих стран.

На работу по Германии были нацелены разведточки в США, Англии, Швеции, Турции… С этой целью для разведки намечалось более широкое использование возможностей советских организаций за границей путем включения разведчиков в состав делегаций, закупочных комиссий и в качестве представителей в международных организациях.