Окно во вчерашний день - Джоан Хол

Она повернулась и, раскачивая длинными юбками, направилась к дверям.

— Пойдем, Летти. Мне нужна твоя помощь.

Когда женщины вышли, Алисия осознала, что Летти одета в платье фасона восемнадцатого века, какие носили горничные в приличных домах.

Как странно, подумала она, удобнее устраиваясь на мягкой перине. Алисия чувствовала себя лучше, сознание почти прояснилось. «Итак, — сказала она себе, — нужно признаться, я действительно достигла пункта назначения, хотя и таким неожиданным способом.» Легкая улыбка скользнула по губам, когда она вспомнила свой первый визит в Уилльямсбург.

В тот раз Алисия была удивлена точностью, с которой в городке был воспроизведен стиль колониальных времен. Люди, жившие в нем: гиды, гостиничные служащие, торговцы и многие другие, — носили одежду конца восемнадцатого века. Это было забавно, хотя и не выходило за рамки обычного рекламного трюка.

Но и теперь, при трезвом размышлении, она не могла понять, почему неожиданные спасатели, которых Алисия встретила при столь печальных для нее обстоятельствах, не отправили ее в госпиталь, а оставили у себя.

Вздрогнув при этом воспоминании, Алисия широко раскрыла глаза и оглянулась вокруг. Она была несказанно обрадована сразу двумя открытиями.

Первое заключалось в том, что ее головная боль почти совсем прекратилась.

Второе было не столь важным, зато более впечатляющим.

Ей еще никогда не приходилось останавливаться в таком роскошном номере, меблированном совершенно замечательными предметами, относящимися сразу к нескольким историческим периодам.

Ее взгляд путешествовал от изящного секретера времен королевы Анны к платяному шкафу вишневого дерева. Кроме того, в комнате присутствовали замечательные стулья, очевидно французские, элегантно расставленные вокруг прекрасного гнутоногого стола в стиле Чиппендэйл. Но кровать, на которой она лежала, привела ее еще в больший восторг. Огромное, красного дерева ложе, достойное королевы.

Алисия бьша несказанно удивлена. Никогда во время своих предыдущих поездок она не жила, останавливаясь в отеле «Уилльямсбург Инн», в столь роскошном номере. Ей это было просто не по средствам.

Комната была, конечно, довольно миленькая, но… Алисия нахмурилась, ища какого-то несоответствия. Да, именно так. Обстановка в номере странным образом напоминала убранство огромных комнат в усадьбах плантаторов на Джеймс-ривер.

Алисия словила себя на мысли, что уже способна рассуждать вполне здраво. Вместе с тем ее охватило чувство нарастающей тревоги и странности происходящего. Повернувшись на бок, она внимательно осмотрела себя. Тень набежала на ее лицо, когда Алисия обнаружила, что одета в длинную ночную рубашку, или даже ночную сорочку, если употреблять исторически правильный термин. Сорочка была очевидно домотканой. Вздохнув, она ощупала тонкий материал.

Все это было чертовски странно. Какие-то необъяснимые превращения. Она прекрасно помнила, что клала в чемодан замечательную, удивительно удобную пижаму, к которой так привыкла. О боже! Ее чемодан!

Алисия порывисто вскочила на постели, обводя безумным взглядом комнату, в надежде обнаружить свои чемоданы, составленные в каком-нибудь углу. Ее ожиданиям не суждено было сбыться. В дальнем углу стояло лишь высокое зеркало, и больше ничего. Ничего напоминающего чемоданы.

Вздох разочарования вырвался из груди. Алисия продолжала всматриваться в обстановку, как будто эти усилия что-либо могли изменить. Она изнемогала под тяжестью вопросов, на которые ответов не было и быть, похоже, не могло.

Внезапно ее внимание привлекли два незадрапированных окна. За стеклами было видно нестерпимо голубое небо. Словно уступая притяжению, которому не могла сопротивляться, Алисия осторожно поднялась с постели и, хватаясь за углы мебели, медленно подошла к окну.

Едва дыша и обливаясь потом, она распахнула рамы — и замерла, сраженная бесконечным удивлением.

Вид за окном ничем не напоминал тот, который ей неоднократно приходилось наблюдать, останавливаясь в отеле «Уилльямсбург Инн».

Вместо знакомого места перед ее изумленным взором предстали живописные лужайки, террасами спускавшиеся к реке. Во время своего последнего посещения этого исторического заповедника Алисия совершила экскурсию на восстановленную плантацию Картерс Гроув. Картина, стоявшая сейчас перед глазами, удивитедьным образом напоминала пейзаж, виденный ею тогда из окон прекрасной усадьбы, расположенной на высоком холме.

Наклонившись вперед, Алисия выглянула из окна. Ничего не понятно. Может быть, она не в Уилльямсбурге? Но где тогда? Пасторальный пейзаж с зелеными лужайками и высокими деревьями поплыл перед глазами.

Зеленые лужайки. Деревья, шелестевшие листвой. Алисия застонала. Как это объяснить? Она никогда не была в Вирджинии весной. Неужели на этот раз весна пришла так рано? В пульсирующем сознании Алисии возникло слабое эхо голоса Карлы, которая говорила ей о том, что диджэй на радио предсказывает приход весны через две недели.

Господи, неужели она все это время была без сознания?

Алисию охватила паника. Сердце забилось в сумасшедшем ритме, разгоняя по венам ужас и тревогу.

В реке блистали отсветы солнца. Широкие, раскидистые кроны деревьев укрывали тенью по-летнему сочную траву. Ко всему тому было невыносимо жарко.

Погруженная в собственные невеселые думы, Алисия не заметила, как дверь в комнату открылась и на пороге возникла Летти.

— Мисс Алиса, вы не должны вставать с постели! — воскликнула она встревоженно.

С трудом собираясь с мыслями, Алисия глубоко вздохнула и сказала:

— Боюсь, что с моей памятью что-то случилось, Летти. Я не могу вспомнить, какое сегодня число.

— Девятое августа, — проговорила Летти с участием.

Алисия сглотнула неприятный комок, поднявшийся в горле. Она слышала голос женщины, стоявшей позади нее, но не решалась повернуться к ней.

Но ей нужно было получить ответ еще на один вопрос. Она была обязана спросить об этом.

— А год? Какой год? — прошептала она, сдерживая дыхание.

— О, мисс Алиса, — пробормотала Летти, — неужели вы не помните, что нынче 1777 год от Рождества Христова?

Глава 7

Первым порывом Алисии было желание рассмеяться. Ну разве это не забавно, 1777 год? С кривой улыбкой, блуждающей по лицу, она оторвалась от окна и взглянула на Летти, ожидая, что та взорвется смехом в ответ на собственную шутку.

Однако Летти не рассмеялась. Она даже не улыбнулась, рассматривая Алисию с выражением нарастающей тревоги. Ее широко открытые темные глаза изучали странную гостью.