Война (СИ) - Тимур Машуков

— Соблаговолите ознакомиться, Алексей Александрович! Здесь сводные данные по восьми округам, поданные мне буквально пару недель назад начальником штаба, генералом-майором Ставрыгиным. Извольте убедиться — ни одного упоминания о каких-либо казусах на границе, ничего подозрительного. Всё в штатном режиме…

Я внимательно вчитывался в каждую строчку в поисках чего-то, что сигнализировало бы о проблемах в службе пограничников. Но натыкался лишь на стандартные фразы о затраченных средствах, о количестве пересекших границу, о выехавших из империи…

— А вот — жалобы на нехватку людей?..

Министр коротко усмехнулся:

— Такие жалобы повторяются из года в год. А в последнее время участились, сами понимаете, военные учения оттягивают людей, да и текучка… Молодые ребята приходят на границу в поисках романтики, приключений, а получают рутину — один купец похож на другого, иностранный акцент иноземных гостей очень быстро перестаёт развлекать и вызывает лишь раздражение, а обязанность изо дня в день твердить одни и те же правила, выполнять одни и те же действия…

Князь понял, что увлёкся, махнул рукой:

— Эх, да что там… Я не жалуюсь, это естественный отбор, остаются самые стойкие, на кого можно положиться…

Тут он осёкся, вспомнив о том, что прозвучало в докладе бригадного генерала. И глухо проговорил:

— По крайней мере, так было… А вот то, что не хватает магов — это факт, и об этом я не раз говорил здесь. Если раньше студенты старших курсов Магический академии зачастую проходили практику именно в Пограничной службе, то сейчас эта метода почему-то незаслуженно забыта…

— Вот именно, студенты!!! Напомню, это ещё дети! И не след им рисковать жизнью и Даром, выполняя обязанности, рассчитанные на опытных магов! Вы желаете затыкать ваши бреши юными недоучками, в которых бурлит жажда быстрой славы? Вам напомнить, сколько глупых стычек случалось в те времена, о которых вы изволите грустить?! И какие нелепые потери мы несли?

Ректор упомянутой Академии вскочил со своего места, гневно топорща седую бороду и возмущённо глядя на Меньшикова. Тот, дав выход накопившемуся напряжению, тоже повысил голос:

— Дети, говорите? Неопытные, недоучки?! Тогда грош цена вашему образованию, если студенты старших курсов могут проявить себя только в тепличных условиях!!! И на что они будут годны, если все их испытания будут заключаться в паре ярмарочных фокусов, показанных на защищённых полигонах в присутствии роты лекарей, готовых самоотверженно лепить свинцовые примочки на каждый синяк?

Я с немалым интересом вслушивался в их перепалку, лишний раз убеждаясь в том, что верно утверждение — хочешь услышать правду, выведи собеседника из себя. Но вопросы высшего образования могут и подождать, а ситуация на границе требовала незамедлительных решений.

— Остановитесь, господа! Ваши прения перенесём на более позднее время, а сейчас хотел бы обратить внимание вот на что…

Я покопался в листках, что передал мне князь Меньшиков:

— Вы, Михаил Акимович, правы… Судя по этим документам, просьба выделить больше рядовых и магов — дело обыденное. Вот только обратите внимание — несколько бригад в последних рапортах об этом не упоминают. К ним было отправлено подкрепление?

— Нет. Я бы знал об этом, но увы, людей брать неоткуда…

Министр схватил упомянутые бумаги, быстро пробежал их глазами, потом перевёл взгляд на свои записи:

— Ваше Величество, мне нужно проверить эти данные, возможно, вы правы, и за этим что-то кроется!

— Что ж, пока вы будете изучать необходимые документы, я передаю отдельный корпус Пограничной службы в ведение Василия Андреевича Голицына.

Меньшиков вскинул протестующе голову:

— Но, Алексей Александрович, такое возможно лишь тогда, когда империя находится на военном положении!

Я ответил ему твёрдым взглядом:

— А вы считаете, что всё происходящее — всего лишь мелкое недоразумение?! Василий Андреевич…

Тот вскочил со своего места, вытянувшись в струнку и устремив на меня ожидающий взгляд.

— Необходимо провести инспекцию пограничных постов, выделяйте все силы, что сочтете нужными, лучше, как говорится, перебдеть… Особенно если мои опасения верны. Готовьтесь к тому, что придётся столкнуться с нечистыми на руку офицерами, и речь идёт не о незначительной мзде, что платят купцы для того, чтобы при досмотре бойцы закрывали глаза на некоторые запрещённые товары… Всё указывает на государственную измену! Сами понимаете, слишком подозрительным выглядит то, что одновременно в нескольких приграничных областях вдруг разгорелись народные бунты. Такое ощущение, что всё происходит по одному сценарию — кто-то сознательно мутит воду, умело разжигает недовольство в народе…

— И в том немалая наша вина… — послышалось откуда-то из-за стола.

— Кто-то хочет высказаться? Так прошу, поясните нам, к каким выводам вы пришли после всего вышеизложенного? — я переводил взгляд с одного советника на другого, ожидая ответа. Тут со своего места, к моему немалому изумлению, поднялся отец Никанор, который лишь недавно вошёл в состав Высшего совета. Впервые я с ним встретился, когда решал вопрос с расторжением браков моих сестер. Благодаря его ненавязчивым, но весьма дальновидным советам и весьма значительной помощи в оформлении необходимых бумаг, мы вышли из той неприятной ситуации без потерь, даже с некоторым выигрышем. С тех пор я частенько общался с ним, когда возникали вопросы касательно взаимодействия светской и религиозной власти в империи.

— Ваше Величество! Вы правы, говоря, что всё это похоже на спланированную акцию. Но рассудите сами, повод для разжигания бунтов вы дали сами, вы, можно сказать, вручили оружие в руки своих противников…

— Это каким же образом? Извольте пояснить! — прищурился я. Вот удара с этой стороны я никак не ожидал!

— Ну как же… Вы сами слышали, с чего начинаются выступления — с вашей супруги, юной императрицы… Неопределённость её судьбы, мрачные тайны, связанные с вашим союзом, освящённым Церковью…

— У всех этих мрачных тайн, как вы изволили выразиться, одна разгадка — предательство! И вам об этом известно не хуже, чем другим присутствующим!

Отец Никанор взглянул на меня усталыми, понимающими глазами, и мне внезапно стало стыдно за свой тон. А он мягко напомнил:

— Простые люди далеко от высокой политики. Зато они твёрдо знают одно — обеты, что приносят супруги перед Богом и людьми — не пустые слова. И нести ответственность за своих жён — святая обязанность каждого мужчины.

В комнате послышались сдержанные одобрительные шепотки. А Никита Вавилов не удержался и назидательно поднял палец кверху:

— Всыпать негоднице горячих, да напомнить о том, что негоже жене супротив мужа идти! Глядишь, присмирела бы, да всё чин — чином бы пошло… А так не по-христиански выходит — и жена не жена, и императрица не императрица… Непорядок!

Священник посмотрел на меня и вздохнул:

— Вот вам