Православно-догматическое Богословие. Том I - Макарий Булгаков

Но Отчее, и Сыновнее, и Святого Духа, едино есть Божество, равна слава, соприсносущно величество. Каков Отец, таков и Сын, таков и Святый Дух... Тако: Бог Отец, Бог Сын, Бог и Дух Святой: обаче не три бози, но един Бог...

Отец ни от кого есть сотворен, ни создан, ниже рожден. Сын от Отца самого есть не сотворен, ни создан, но рож­ден. Дух Святой от Отца не сотворен, не создан, ниже рожден, но исходящ...

И в сей Троице ничтоже первое или последнее: ничтоже более или менее: но целы три Ипостаси, соприсносущны суть себе и равны.”

Всматриваясь внимательнее в это учение православной Церкви о Пресвятой Троице, не можем не заметить, что оно слагается из трех положений: одного общего и двух частных, непосред­ственно вытекающих из общего и раскрывающих его собой .

Общее положение: в Боге, едином по существу, три Лица или Ипостаси: Отец, Сын и Святой Дух.

Положения частные:

Первое: как едино по существу, три Лица в Боге равны между собой и единосущны: и Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святой Дух есть Бог, но не три бога, а один Бог.

Второе: как, однако, три Лица, Они различны между со­бой по личным свойствам: Отец не рожден ни от кого, Сын рожден от Отца, Дух Святой исходит от Отца.

Следовательно, догмат о Пресвятой Троице, представляемый в раздель­ности, заключает в себе три следующие догмата: 1) догмат о троичности Лиц в Боге, при единстве существа, 2) догмат о равенстве и единосущии Божеских Лиц, и 3) догмат о различии Божеских Лиц по их личным свойствам.

1. О троичности лиц в Боге, при единстве существа.

§ 25. Краткая история догмата и смысл церковного о нем учения.

Что Бог, единый по существу, троичен в Лицах, это всегда и неизменно исповедывала Святая Церковь с самого начала, как свидетельствуют ее символы и другие неопровержимые доказательства.[395] Но образ выражения сей истины в первые века был неодинаков даже у православных учителей веры. Одни употребляли слова: ούσία, φύσις, substantia, natura, для означения существа или сущности в Боге;[396] другие, впрочем весьма немногие и весьма редко, употребляли эти слова для означения Божеских Лиц.[397] Равным образом некоторые сло­вами: ύπόστασις, ύπαρξις, или τρόπος ύπάρξεως, означали Лица в Боге;[398] другие, напротив, означали этими словами существо Божье, а для обозначения Лиц употребляли слова: πρόσωπον, persona.[399] Разность употребления слова Ипостась повела было даже к немаловажным спорам на востоке, особенно в Антиохии, и породила на некоторое время несогласие между восточными и западными церквами, из которых первые учили, что в Боге надобно исповедовать три Ипостаси, опасаясь упрека в савелианизме, а последние утверждали, что в Боге одна Ипостась, опасаясь упрека в арианизме.[400] Для разрешения недоумений созван был в Александрии (362 г.) собор, на котором, вместе с святым Афанасием Великим, присутствовали епископы из Италии, Аравии, Египта и Ливии. На соборе выслушаны были представители той и другой стороны, и оказалось, что обе стороны веровали совер­шенно одинаково, различаясь только в словах, что православны и те, которые говорили: “в Боге едино существо и три Ипостаси,” и — те, которые говорили: “в Боге одна Ипостась и три Лица,” — так как первые употребляли слово Ипостась вместо — πρόσωπον, persona, лицо, а последние — вместо ούσία, substantia, существо.[401] С этого, однако, времени первый образ выражения мало по малу начал делаться господствующим в Церкви: святые Епифаний, Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Исидор Пелусиот и другие постоянно уже выра­жались, что в Боге одно существо и три Ипостаси,[402] и ста­рались определить различие этих слов. “Во Святой Троице, писал святой Василий Великий, иное есть общее, а иное особенное: общее приписывается существу, а Ипостась означает особенность каждого Лица.”[403] “Первое, говорить также святой Григорий Богослов, означает естество Божества (τήν φύσιν τής θεότητος), а последнее — личные свойства Трех (τάς τών τριών ίδιότητας).”[404] В таком точно духе писали и Отцы второго вселенского Собора в послании к западным епископам: “вера наша, соответственно крещению, учит нас веровать во имя Отца и Сына и Святого Духа, т.е. во единое божество, и силу, и существо (ούσία) Отца и Сына и Святого Духа, нераздельное величие и совечное царство в трех совершенных Ипостасях или в трех совершенных Лицах.”[405] И если в пятом веке некоторые еще не строго держались такого различения слов: ούσία и ύπόστασις, — то в шестом, седьмом и последующих столетиях оно является уже совершенно общепринятым.[406]

Но тогда как православные учители веры разнились только в словах, исповедуя неизменно единого Бога в Троице и Троицу в единице,[407] еретики извращали самую мысль догмата, одни отрицая троичность Лиц в Боге, другие допуская трех богов.

К числу первых еретиков принадлежали:

а) еще при жизни Апостолов — Симон волхв: он учил, что Отец, Сын и Святой Дух суть только проявления и образы одного и того же Лица, и что единый Бог, в качестве Отца, открыл Себя самарянам, в качестве Сына во Христе — иудеям, в качестве Духа Святого — язычникам;[408]

б) во втором веке — Праксей: утверждал, что один и тот же Бог, как сокровенный в самом Себе, есть Отец, а как явившийся в деле творения и потом в деле искупления, есть Сын, Христос;[409]

в) в третьем веке — Ноеций, признававший также Отца и Сына за одно Лицо, за одного Бога, который вочеловечился и потерпел страдания и смерть;[410] Савелий, учивший что Отец, Сын и Святой Дух суть только три имени, или три действия (ένέργειαι) одного и того же Лица, Бога, воплотившегося и вкусившего за нас смерть;[411] и Павел Самосатский, по словам которого Сын и Святой Дух находятся в Боге, как ум и сила в человеке;[412]

г) в четвертом веке — Маркелл анкирский и ученик его Фотин: они проповедовали, вслед за Савелием, что Отец, Сын и Святой Дух суть только имена одного и того же лица в Боге, и вслед за Павлом Самосатским, что Сын или Слово есть ум Божий, а Святой Дух — Божья сила;[413]

д) в средние века — Богомилы,[414] многие Вальденсы[415] и некоторые частные лица;[416]

е) в новейшее время — Шведенборг со своими последователями[417] и многие другие, известные под именем номиналистов или модалистов.[418]

Последнего заблуждения, как мы уже упоминали,[419] дер­жались: а) Филоппон (ок. 540) с своими последователями; б) некоторые схоластики: Годешалк (IX в.), Росцелин (XI в.) и Петр Абелярд (ХП в.), и — в) некоторые из позднейших писателей: Шерлокке, Петр Тайдит и Эмбс.[420] Общая мысль всех их была та, что хотя Божеские Лица — Отец, Сын и Святой Дух — одного существа, но не едино по существу, имеют одну природу, но имеют ее каждый отдельно, как, например, три лица человеческого рода, и потому суть три бога, а не один Бог.

В охранение от этих-то противоположных еретических мнений, из которых первое сливает в Боге Ипостаси, а по­следнее разделяет существо, Святая Церковь и учит православных чад своих: “да единого Бога в Троице и Троицу во единице почитаем, ниже сливающе ипостаси, ниже существо разделяюще.”

Ниже сливающе ипостаси: т.е. признавая Отца, Сына и Святого Духа не за три только имени, или образа, или проявления одного и того же Бога, как представляли еретики, не за три также свой­ства Его или силы, или действия, но за три самостоятельные Лица Божества, поскольку каждое из них — и Отец, и Сын, и Святой Дух, обладая Божеским умом и прочими Божескими свойствами, имеет свое особенное, личное свойство: “ина бо есть ипостась Отча, ина Сыновня, ина Святого Духа.”

Ниже существо разделяюще: т.е. представляя, что Отец, Сын и Святой Дух суть едино по естеству, существуют нераз­дельно один в другом, и, различаясь между собой только по личным свойствам, имеют тождество ума, воли и всех прочих Божеских свойств, — а совсем не так, как существуют три неделимые какого либо класса существ между тварями, имеющие одну природу.