Гуляла смерть в фате венчальной (сборник) - Николай Леонов

— На связи — генерал-лейтенант полиции Орлов, — выдала трубка суровый генеральский рык. — Что у вас там происходит? Почему задержан и подвергнут избиению уважаемый в столице человек — председатель неправительственного фонда спасения дикой природы Цепляев Семен Антонович? Да я вас сейчас всех законопачу туда, где и Магадан покажется курортом! Мать вашу………! Где ваш начальник? Я сейчас же выйду прямо на министра, и вашу сраную шарашку уже завтра перетрясет авторитетная комиссия. Это что у вас там за штатные палачи? А? Отвечать!!!

— Я… Это… — и веря, и не веря тому, что с ним и в самом деле сейчас говорит генерал, заикаясь, проблеял майор. — Некоторое недоразумение — нам поступила оперативная информация, что в город прибыл крупный криминальный авторитет, и вот нам подумалось, что… М-м-м… А что касается избиения, е… Его не было! Он… Цепляев, сам побил троих сотрудников. Хотя… Я допускаю, что они несколько превысили свои служебные полномочия, за что обязательно понесут взыскания…

— Сейчас же задержанного выпустить и принести ему свои извинения! — разъяренным медведем рявкнул Орлов. — Начальнику вашего ОВД сообщи, чтобы сейчас же созвонился со мной. Этот телефон ему передай, пусть воспользуется номером из папки «Исходящие». Выполнять!

…Вернувшись в гостиницу, Стас уведомил администрацию, что немедленно уезжает из «этого дурдома». Когда он нарочито буйно паковал свою дорожную сумку, в дверь номера кто-то деликатно постучал.

— Кого там принесло? — недовольно заорал он, внутренне радуясь этому обстоятельству. — Чего еще надо?

Заглянувший в комнату один из южан, который вместе с прочими был в «Атасе», извинившись за то, что там произошло, — по его словам, это «прокол» их «куратора» из областного УВД, — спросил Станислава о причинах его слишком скорого отъезда.

— А чего тут еще делать-то? — снова включая голос на полную мощность, Крячко грозно нахмурился. — Так дела не делаются. Это не организация делового сотрудничества, а полная жопа. Какой-то сраный майоришка пришел меня арестовывать. Мне хватило одного звонка, чтобы всю вашу тутошнюю гребаную мусорню поставить на место. Все, ищите себе покупателей в другом месте. Только я скажу так. На мою фирму ориентируются и другие уважаемые люди. Так что к вам теперь хрен кто вообще поедет. Сами свое «рыжье» носите. Оно на хер никому теперь не нужно.

— Уважаемый господин Цепляев! — В голосе южанина появились встревоженные и даже заискивающие нотки. — Еще раз простите за случившееся. Мы готовы компенсировать вам моральный ущерб, снизив оптовую цену закупаемой вами партии. Скажем, процентов на… Пять!

Приостановившись, Стас сделал вид, что колеблется. Окинув гостя внимательным взглядом, он хмуро отрубил:

— Десять!

— Хорошо, десять! — охотно согласился тот.

Станислав сразу же понял, что десять и задумывалось главарями. Но для торга вначале было решено предложить всего пять.

— Кроме того, платить я собираюсь наличными, но возить с собой мешок денег считаю глупостью. Вначале я должен увидеть товар и выбрать то, что мне понравится. Когда партия будет сформирована, мои помощники доставят требуемую сумму и мы с вами обговорим сценарий передачи товара и денег.

— Вы нам не доверяете? — вежливо улыбнувшись, спросил южанин.

— Я никогда и никому не доверяю, поэтому мой бизнес работает без сбоев и форс-мажоров, — авторитетно объявил Крячко, бросив сумку в стенной шкаф. — Как скоро я могу посмотреть товар?

— Да хоть сейчас! — гость радушно развел руками. — Простите, у меня встречный вопрос: как скоро после отбора вами нужного товара ваши помощники смогут доставить деньги?

— Первым же рейсом самолета из Москвы — у меня «зеленый коридор», — вальяжно изрек Станислав.

— Тогда — завтра утром, часов в девять. Вас устроит? — обрадованно спросил южанин. — Согласны? Ну и отлично! И это… Гм… Семен Антонович, тут такое обстоятельство… Ну у нас все, без исключения, кто допускается на главную базу, половину пути едут с завязанными глазами и с собой не берут никакой злектроники, даже наручных часов. Ну… Что тут поделаешь? «Бояре» этого требуют для усиления безопасности — никуда не денешься. Как смотрите на такое условие?

Поморщившись, Крячко пренебрежительно махнул рукой:

— Да, ладно уж, чудите. Я уже сам понял, что город у вас не без заумных прибабахов.

Когда визитер скрылся за дверью, Стас начал подумывать об ужине — дело близилось к вечеру, к тому же недавние приключения существенно обострили аппетит. Заказав по телефону ужин, он вскоре увидел на пороге официантку со столиком-каталкой. Это была другая женщина, чуть постарше предыдущей, но, как показалось Крячко, еще более привлекательная.

— Здравствуйте! — улыбнулась она. — Меня зовут Настя. Ваш ужин прибыл!

Официантка сноровисто начала расставлять на столе приборы. Заведомо зная, что о его давешнем щипке, скорее всего, в курсе уже весь здешний персонал, он, дабы не обидеть даму невниманием, удостоил и ее своим прикосновением.

Ответом ему стало «О-о-о!..» столь кокетливого оттенка, что Стасу вдруг отчего-то стало жарко. Но он, памятуя о своих гарантиях, данных Петру, даже думать себе запретил о чем-то «таком-эдаком». Одарив сияющую улыбкой официантку щедрыми чаевыми, он не спеша вооружился ложкой, но та, отчего-то помявшись на пороге, неожиданно спросила:

— Семен Антонович, а это правда, что вы очень крупный авторитет среди… Ну, представителей… М-м-м…

— Преступного мира? — усмехнувшись, Крячко докончил за нее фразу. — Ну, допустим. А почему тебя это так интересует?

Поняв, что ее вопрос постояльца ничуть не рассердил, официантка вернулась к столу и, приглушив голос, вкратце рассказала о том, что ее брат «попал на бабки» одному местному живоглоту, дающему деньги в долг под процент. Должник положенное выплатил сполна, и претензий у кредитора как будто не было. Но вот пару недель спустя живоглот с двумя своими сыновьями пришел на дом к бывшему должнику и назначил дополнительную выплату, не равную той, что уже была им получена. Брат Насти, естественно, повторно платить категорически отказался, на что кредитор ответил угрозами разделаться с его семьей.

— …Семен Антонович, как человек авторитетный вы не могли бы уладить эту ситуацию? — с жалостливыми нотками в голосе спросила Анастасия. — Я была бы вам очень-очень благодарна! — с особым подтекстом в голосе добавила она.

Сдержанно кивнув, как и подобает крупному авторитету, Стас лаконично объявил:

— Им обоим быть здесь у меня ровно в двадцать ноль-ноль.

— Спасибо! — восхищенно прошептала та, на цыпочках возвращаясь к двери.

…Сурово окинув взглядом стоящих перед ним небогато одетого молодого мужчину и рослого пузана в небедном костюме, Крячко небрежно ткнул пальцем в молодого и коротко приказал:

— Выкладывай!

Тот, волнуясь и заикаясь, повторил уже слышанное Стасом от Насти, добавив от себя:

— …Я даже представить не могу, откуда и как мог возникнуть новый долг?!

Заговорив по команде Станислава, живоглот, грязненько ухмыляясь, сообщил, что «этому лошаре» надо было внимательнее читать договор займа. Там имелась хитро встроенная фраза, что, если должник при погашении остатка долга не возьмет с кредитора расписку о том, что долг погашен полностью, он автоматически признает себя обязанным повторно выплатить ту же сумму. Словно начисто забыв о присутствии обманутого бедолаги, Крячко неспешно обронил:

— Во-о-н оно чего… А ты какую долю в общак вносишь? — неожиданно поинтересовался он.

Пузан отчего-то вдруг сник, неуклюже задвигав руками и ртом.

— Сколько-сколько?!! — с трудом разобрав невразумительное бормотание кредитора, Крячко недовольно прищурился. — Что-то у вас тут неправильно считают. Бухгалтерия какая-то дурная. Тебе платить надо втрое больше. Ваш смотрящий Гоша-Зубило куда смотрит? Вы че тут, в натуре, порядка, что ль, не знаете? Раз лохов на дополнительные бабки разводишь, ты и с этих бабок должен заплатить.

— Простите, Семен Антонович, — испуганно залебезил пузан. — Дополнительных бабок до настоящего времени не имел. Это у меня первый случай — бес попутал. Ну, тут — как? Если есть лох — что ж его не обуть-то, Антон Семе… Ой!!! Простите! Семен Антонович!

Его оговорка, как мог заметить кредитор, на «авторитета» впечатление оказала не самое благоприятное. Взгляд «Цепляева» стал жестким и колючим.

— А его бабу «на хор поставить» и малявок выпотрошить — не ты обещал? — Стас говорил вроде бы и спокойно, однако кредитора отчего-то начала бить нервная дрожь. — Не по понятиям, мужик, живешь. Какой-то ты гниловатый, я гляжу…

— Семен Антонович! Я все осознал и понял! — прижимая руки к груди, запричитал кредитор. — С процентами в общак вопрос обязательно утрясу. А этот Пашка-недотепа… А-а-а… Так он мне ничего и не должен. Ни-че-го! Клянусь своим здоровьем. Честно-честно! Семен Антонович, можно я уже пойду? А?.. Ах да! Чем обязан вам за беспокойство?