Кровавый шабаш - Алексей Атеев

Матери дома не было — подалась на ежедневный променад, как она называла посещение дорогих магазинов, разного рода модных лавочек, где она общалась с подобными себе молодящимися дамами.

Вчерашние видения не выходили из головы. Правда, они как бы полустерлись, оставив лишь смутные воспоминания, зато угроза выступила на передний план, внося дополнительную тревогу в Глашины мысли.

Откуда исходит угроза? Это так и осталось неясным. Но сидеть дома до бесконечности тоже невозможно. Глаша натянула джинсы, отыскала майку с надписью: «Голубым» везде у нас дорога», сунула ноги в растоптанные кроссовки. Мельком глянула на себя в зеркало. Бледное заспанное лицо, всклокоченные волосы… Взяла деньги и отворила дверь.

Зной обрушился на нее, словно тяжелое ватное одеяло. Глаша подошла к киоску с мороженым, купила что-то фруктовое. Мороженое принесло временное облегчение. Стало легче дышать. Что дальше? Домой? Может, прогуляться? Глаша медленно двинулась по тротуару, глазея по сторонам. На нее никто не обращал внимания.

«Интересно, — вдруг подумала она, — действительно ли существуют те миры, в которых я побывала вчера ночью? Возможно, и существуют. И для обитателей тех миров, тех самых муравьев-кузнечиков, наш мир покажется таким же странным, как для меня их мир».

На улице, несмотря на жару, царило оживление. В этом районе было очень много магазинов, кафе, уличных лотков. Кругом толпился народ. Глаша тоже замедлила шаг, остановилась перед киоском, купила бутылочку холодной пепси-колы, выпила, пошла дальше. Взгляд наткнулся на киноафишу. На противоположной стороне имелся небольшой кинотеатр, где раньше в основном показывали хронику и мультфильмы. Назывался он раньше «Документальный». Теперь же на фасаде красовалась новая вывеска «Non Stop». Что это может значить? Скорее всего фильмы демонстрируются без перерыва, на западный манер. Перенимают все подряд, усмехнулась Глаша, хорошо ли, плохо ли…

Она сто лет не посещала обычное кино. Вполне хватало видика. А ведь в детстве не было лучшего развлечения. Поход в кино, особенно с родителями, запоминался надолго. Зима. Они с отцом идут на утренний сеанс. Скрипит снежок, ноги слегка озябли и от этого бегут еще быстрее. В кинотеатре тепло. Фойе полно ребятишек: кто-то бегает, кто-то чинно стоит возле стенки с мороженым в руках. И тот особый запах, напоминающий аромат дешевого одеколона, который присущ только кинотеатрам. Темный зал, экран, на котором происходят ужасные и смешные вещи. Когда становится особенно страшно, Глаша судорожно хватает теплую руку отца и сразу успокаивается. Все давно ушло вместе со старым названием.

Зайти, что ли?

Глаша вошла в прохладный вестибюль, огляделась. Здесь почти ничего не изменилось. Глаша очутилась возле кассы, протянула деньги, получила билет и вошла в кинотеатр.

— Сейчас, девушка, — сказала вставшая ей навстречу билетерша, — я проведу вас на место. Идемте. — Она отворила тяжелую дверь кинозала. — Садитесь где хотите, народу почти нет.

Глаша наугад села в пустое кресло.

На экране разворачивалось ужасное действо. Некая блондинка, облаченная в сверхкороткое и к тому же изорванное платье, бойко отстреливалась из автомата «Калашников» от надвигавшихся со всех сторон косматых обезьян. Непонятно, где происходили события. Не то в джунглях Индокитая, не то в разгромленном сухумском обезьяннике. Глаша освоилась в темноте и обернулась. Она сидела почти в последнем ряду, впереди, на фоне экрана, вырисовывались три-четыре головы. Не больно-то много зрителей.

Истошный вопль вновь привлек взгляд Гла-ши к экрану. Приматы, похоже, одолевали отчаянную блондинку. Вот самый наглый обезьян подкрался почти вплотную и сорвал с девушки остатки амуниции. Но тут откуда-то с небес спустилась веревочная лестница. Блондинка уцепилась за спасительные стропы и взлетела над беснующимися обезьянами. На экране возник вертолет, в открытую дверь которого выглядывал добрый молодец с русой бородкой и орлиным взглядом. Обезьяний народ был посрамлен. Вожак, размахивая обрывками платья, метался с ветки на ветку.

«Так тебе и надо, урод! — подумала Глаша. — Не отведать тебе комиссарского тела».

Вертолет унес мужественную парочку в голубые дали. Следом пошли титры, но свет не зажегся. Стали демонстрировать новый фильм, на этот раз хорошо знакомую Глаше «Бриллиантовую руку». И хотя она видела эту картину множество раз, но смотрела с интересом.

Неожиданно Глаша почувствовала, что очень хочет писать. Как видно, сказалось неумеренное потребление мороженого и пепси-колы. Глаша решила терпеть.

В этот момент на экране коварные контрабандисты, уже отечественные, заманивали добродушного простофилю Никулина в ресторан с целью завладеть сокровищами, спрятанными в гипсе. Но тот тоже не лыком шит. Хоть и напивается, но обводит мерзавцев вокруг пальца и к тому же излагает собственную жизненную концепцию в популярной песенке про зайцев.

Глаша поднялась со своего места, бегом промчалась мимо догадливо улыбнувшейся билетерши и, расстегивая на ходу «молнию» джинсов, спустилась по гулкой лестнице.

Она привела себя в порядок и покинула кабинку. Подошла к раковине умывальника. Над умывальником висело зеркало, на котором губной помадой было начертано «Fuck it». «Даже ругательства теперь пишут по-английски, — умилилась Глаша, — а совсем недавно…»

Она открыла воду, наклонилась над раковиной. В это мгновение краем глаза успела заметить в зеркале, висевшем напротив, какое-то движение, и шею внезапно сдавило. Она замычала, не понимая, что происходит. Шею сдавливали все сильнее и сильнее.

Глаша судорожно задергала руками, пытаясь нащупать того, кто стоял сзади, но это не удавалось. Глаза стали вылезать из орбит, в голове затюкали молотки. Она попыталась резко откинуться назад, но наткнулась на выставленное колено. Новый отчаянный рывок, однако душитель был явно значительно сильнее.

Глаша почувствовала, как жизнь покидает ее. Перед глазами поплыли огненные круги, мелькнуло лицо убитой Вержбицкой.

«Вот! — пронеслось в угасающем мозгу. — Вот о чем она предупреждала!»

Голова наполнилась звоном и шепотом отдаленных голосов. И вдруг сквозь всю эту невнятную сумятицу она услышала где-то далеко вопль: «Это что такое?!» — и потеряла сознание.

— Это что такое?! — гремел хриплый женский голос. — Не успеешь отвернуться, они так и норовят бесплатно! Ой! Ты что же это делаешь, гад?! Николай, на помощь! Николай!

Роскошный туалет кинотеатра «Non Stop» был платным. Смотрительницей при нем была тетя Роза, женщина неопределенных лет и необъятных размеров. В тот момент, когда Глаша впопыхах мчалась вниз, тетя Роза рассказывала кассирше, своей дальней родственнице, о проделках сожителя Николая, который стоял тут же и канючил на бутылку.