Обман - Джоан Вулф

Мне было очень неприятно видеть Адриана таким, но я знала, что не должна показывать, что заметила что-то странное в его реакции на мои слова.

— У меня тоже никогда не было собаки, — быстро проговорила я. — Мы слишком много разъезжали. Но мне всегда хотелось ее иметь.

— В таком случае она у вас будет. — Лицо лорда Грейстоуна прояснилось, и на губах снова появилась улыбка. Я вздохнула с облегчением, а Адриан снова посмотрел на мои чемоданы.

— Я скажу миссис Пиппен, чтобы она прислала кого-нибудь из горничных распаковать ваши вещи, — сказал он — Обедать будем через два часа.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

Глава 9

В лучших домах Лондона обед подавали в восемь или даже в девять часов вечера, но в сельской местности обедали обычно в шесть. Прежде чем спуститься в столовую, я надела свое единственное вечернее платье из синей тафты, купленное в Лэмбурне на денежное содержание, предоставленное лордом Грейстоуном. Волосы, собрав в толстый жгут, я уложила в виде короны. Последняя мода предусматривала, чтобы на виски ниспадали локоны, но я еще не настолько преуспела в парикмахерском искусстве, и потому решила обойтись без них. Пока я сидела в своей комнате в ожидании времени обеда, у меня замерзли руки, и я подошла к зажженному камину, чтобы погреть их. Впрочем, руки у меня мерзли отнюдь не от холода: в комнате было тепло. Они мерзли от страха.

— Мы будем спать вместе?

— Да.

Эти слова так и вертелись в голове. Я находилась в доме Адриана. Он представил меня прислуге как свою супругу. Было ясно, что он пытается сделать все возможное, чтобы найти более или менее приемлемое решение в той необычной ситуации, в которой мы оба оказались против собственной воли. Это означало, что мы с ним так и останемся мужем и женой.

Неужели это произойдет сегодня ночью?

Я вздрогнула и посмотрела на элегантные золотые часы, которые стояли на красивой, выкрашенной белой краской каминной доске. Настало время спускаться к обеду.

Мой муж и его брат спустились в гостиную раньше меня. Оба они были одеты в типичные для того времени вечерние мужские костюмы: однобортные черные фраки, белые рубашки, галстуки, белые жилеты, темно-коричневые брюки и белые шелковые носки. При виде их я почувствовала себя Золушкой.

— Надо же, Кейт, — заговорил Гарри, — я никогда раньше не видел вас в вечернем платье. Вы выглядите просто потрясающе!

От его слов и откровенно восхищенного взгляда мне стало немного легче. Я повернулась к мужу, надеясь, что он присоединится к комплиментам брата, однако Адриан вместо этого лишь коротко бросил:

— Пойдемте обедать.

Подойдя ко мне, он протянул согнутую в локте руку, и я довольно робко положила пальцы на черный, безукоризненно отутюженный рукав его фрака. Ступая по великолепному мраморному полу, мы с Адрианом направились в столовую. Гарри двинулся следом за нами.

Столовая оказалась просторной, очень красивой комнатой, отделанной в кремовых, бледно-зеленых и золотых тонах. Лишь альковы вдоль левой от входа стены были выкрашены в глубокий темно-зеленый цвет, служивший чудесным фоном для стоящих там белых мраморных статуй. На противоположной стене четыре высоких окна выходили на террасу. С потолка с кремово-золотыми лепными украшениями свисала гигантских размеров хрустальная люстра. Вдоль длинного полированного стола красного дерева, на котором стояли три прибора, выстроились двенадцать украшенных позолотой, обитых розовой тканью стульев. Запасные стулья стояли у стены.

Адриан усадил меня в торце стола, а сам расположила прямо напротив. Гарри занял место точно посередине между нами. Усевшись, мы некоторое время молча смотрели друг я друга. Лакеи в синих с позолотой ливреях принесли первое блюдо и поставили его перед нами. Это был какой-то суп. Я даже не разобрала, какой именно. Зато обратила внимание на то, что на тарелках из китайского фарфора с сине-золотым ободком стоял фамильный герб Грейстоунов. Взяв ложку, я попробовала суп. Он оказался густой и пряный. Сидящий напротив меня Адриан заметил, что суп получился отменный. Наверное, так оно и было.

— Уж что-что, а готовить эти лягушатники умеют, — сказал Гарри.

Я осторожно зачерпнула еще ложку. Суп был несколько острее, чем та пища, к которой я привыкла. Мой лакей (я употребляю слово «мой» только потому, что он стоял прямо у меня за спиной) осведомился, не желаю ли я вина. Обычно во время обеда я пила воду или лимонад, но в тот вечер решила, что немного вина мне не повредит.

— Это кларет, Кейт, — сказал Адриан. — Вы когда-нибудь пили кларет?

— Конечно, — с достоинством ответила я и отхлебнула из бокала маленький глоток. Вино оказалось весьма приятным на вкус. Мне, во всяком случае, оно понравилось куда больше, чем суп. Я отпила еще глоток.

Наконец суп убрали. Я от души надеялась, что шеф-повар не станет врываться в столовую, чтобы узнать, почему я не доела свою порцию. Вскоре подали второе блюдо — цыпленка под каким-то соусом. Рядом с ним на стол поставили по крайней мере десяток тарелочек с неизвестными мне приправами. Цыпленок оказался неплохим на вкус, но есть особенно не хотелось. Тем не менее я заставила себя съесть немного, однако к приправам даже не притронулась. Опорожнив один бокал с вином, я принялась за второй.

— Завтра я покажу вам Эвклида, моего португальского жеребца, — сказал Адриан.

Я открыла рот для ответа и снова его закрыла. Мой супруг сидел от меня на расстоянии по меньшей мере пятнадцати футов за лабиринтом из тарелок и бокалов. Вдруг до меня донесся мой собственный голос:

— Мне кажется, все это просто смешно.

Адриан удивленно поднял брови. Бросив взгляд на старшего брата, Гарри промолчал и как ни в чем не бывало продолжал есть. Лакеи, прислуживавшие Адриану и Гарри, уставились на меня. Я отхлебнула из бокала еще глоток вина и спросила:

— Вы что, каждый вечер вот так обедаете?

— А как, по-вашему, мы должны обедать? — вежливо осведомился Адриан.

— Ну, раз уж мы должны обедать, сидя в этой громадной комнате, похожей на дворцовый зал, мы по крайней мере могли бы сдвинуть стулья и расположиться у одного конца стола. Когда я говорю, мне приходится чуть ли не кричать, чтобы меня услышали, и я боюсь сорвать голос.

— Интересно, как это вы можете сорвать голос, Кейт, если вы весь вечер молчите, как мышь в подполье, — ядовито заметил Гарри.

— Это оттого, что мне не нравится кричать. А если я буду просто говорить, ни ваш брат, ни вы меня просто не услышите, — с достоинством парировала я.

— А я думаю, что вы молчите оттого, что не отрываетесь от бокала с вином, — сказал Гарри.