Сделка - Эль Кеннеди

Я смеюсь, живо представляю нарисованную ею картину.

– Знаю. Я полное дерьмо. Но я всю неделю выступала в роли репетитора, и у меня совсем не было времени.

– О, мы отлично знаем, на кого ты тратила свое время, – говорит Стелла, поднимаясь со стула рядом с Дексом. – Гаррет Грэхем, да, Хан? Это правда?

Я подавляю вздох.

– Кто вам рассказал? Элли?

Стелла с драматическим видом закатывает глаза. Думаю, это присуще всем студентам актерского – они всегда сопровождают свои слова или жесты драматическими эффектами и переигрывают.

– Естественно, она. В отличие от тебя, Элли ничего не держит от нас в тайне.

– О, черт. Я была занята занятиями и репетициями. И что бы там Элли ни наговорила вам про Гаррета, все это неправда. – Я расстегиваю зимнюю куртку и бросаю ее на пустой стул рядом с Мег. – Я помогла ему сдать этику. Вот и все.

Джереми, парень Мег, смотрит на меня поверх своей чашки с кофе, многозначительно изогнув брови.

– Ты же понимаешь, что из-за этого ты теперь превратилась в нашего врага, да?

– Ой, ладно тебе, – возражаю я. – Все это мелко.

– Так говорят все предатели, – включается Мег. – Как ты посмела брататься с тупицей? Как. Ты. Посмела.

Судя по их веселым лицам, все это добродушное подшучивание. Во всяком случае, мы веселимся, пока Гаррет не присылает сообщение.

Мой телефон мяучит, и я достаю его и улыбаюсь.

Гаррет: Зря ты сег не пришла на вечеринку после игры. Одна телка только что вылила Дину на голову кувшин пива.

Я громко хмыкаю и быстро набираю ответное сообщение – мне нужно знать больше.

Я: ОГ[35]. Зачем? (хотя я уверена: он заслужил это).

Он: Наверное, забыл сказать ей, что она не единственная.

Я: Ну да, конечно. Мужчины.

Он: Мужчины…договаривай…Мужчины бесподобны? Спасибо, детка. Принимаю эту похвалу от имени всех нас.

Я: Похвалу за полнейший дебилизм? Ага, ты идеальный представитель.

Он: Оооой. Мне больно. Я не ДБ. :(

Сознание, что я задела его чувства, вызывает у меня угрызения совести.

Я: Ты прав. Ты не такой. Прости. :(

Он: Ха. Вот ты и попалась, глупышка. Мне было не больно.

Я: Отлично, потому что я извинилась для проформы.

– Ханна Уэллс, вас вызывают в кабинет директора!

Я вскидываю голову и обнаруживаю, что все четверо моих друзей радостно ухмыляются.

Декс, который и озвучил этот приказ, говорит, обращаясь к остальным:

– Ой, смотрите, она соизволила обратить на нас внимание.

– Извините, – виновато говорю я. – Официально заявляю, что не прикоснусь к телефону, пока мы не разойдемся.

– Эй, ты никогда не отгадаешь, кого мы вчера видели в «Ферро», – говорит Мег, имея в виду итальянский ресторан в городе.

– Ну вот, опять, – вздыхает ее приятель. – Неужели ты и пяти секунд не можешь прожить без сплетен?

– Не-а. – Она игриво улыбается ему и вновь обращается ко мне. – Кэсса и Мэри-Джейн, – объявляет она. – У них было свидание.

– Ты знала, что между ними что-то есть? – спрашивает Стелла.

– Я знаю, что он приглашал ее, – отвечаю я. – Но я надеялась, что у нее хватит мозгов отказаться.

Однако известие о том, что Мэри-Джейн как раз поступила наоборот, меня не удивляет. И сейчас мне совсем не хочется идти на предстоящую в понедельник репетицию, потому что я понимаю: если Кэсс и Мэри-Джейн уже стали «парой», мне никогда не победить в споре о дуэте.

– Этот козел продолжает строить тебе козни на репетициях? – спрашивает Декс.

– Угу. Такое впечатление, что взбесить меня – миссия всей его жизни. Только мы не репетируем по выходным, так что я отдыхаю от его бреда до понедельника. А как у тебя дела?

Декс тут же становится серьезным.

– Вообще-то отлично. Джон молодчина, он принимает мои предложения. Он не носится со своей песней как обезумевший собственник, понимаешь? И в то же время он не боится сказать «нет» моим идеям, что я тоже ценю.

Ну, хотя бы одному из нас повезло с сочинителями. А вот Мэри-Джейн, кажется, не решится возражать, если Кэсс зажжет спичку и спалит ее песню.

– Ладно, я с радостью послушаю вас, но сначала мне надо выпить кофе. – Я встаю и беру сумку. – Кому что принести?

Все качают головами. Я иду к стойке и встаю в хвост длинной очереди. Для вечера воскресенья здесь, как это ни удивительно, слишком много народу. Я удивляюсь, когда люди из очереди кивают мне и здороваются. Я их не знаю, но улыбаюсь им и киваю в ответ, а потом делаю вид, будто набираю сообщение, потому что не хочу, чтобы какие-то незнакомцы затевали со мной беседу. Может, мы встречались на вечеринке у Бо? Гаррет знакомил меня с кучей людей, но все они слились в одно сплошное пятно. Я помню только Бо, Джастина и еще нескольких футболистов.

Меня несильно хлопают по плечу, я поворачиваюсь и вижу перед собой лицо Джастина.

Легок на помине.

– Ой, привет, – выдыхаю я.

– Привет. – Он сует руки в карманы футбольной куртки. – Как дела?

Я стараюсь говорить как ни в чем не бывало, хотя от волнения мое сердце бьется где-то в районе горла.

– Хорошо. А у тебя?

– У меня все отлично. Но… кое-что вызывает у меня некоторое любопытство. – Он изящнейшим образом склоняет голову набок, и когда темная прядь падает ему на лоб, я с трудом удерживаюсь, чтобы не убрать ее. – Что конкретно ты имеешь против вечеринок? – спрашивает он с улыбкой.

Я удивленно хлопаю глазами.

– Что?

– Я виделся с тобой на двух тусовках, и с обеих ты рано ушла. – Он делает паузу. – Между прочим, оба раза ты ушла с Грэхемом.

Мне становится очень неуютно.

– Ну, да. У него есть машина. Не буду же я отказываться, если меня предлагают бесплатно подвезти.

Едва я произношу эту фразу, я понимаю, как гадко она звучит, но, в отличие от Гаррета, который тут же уцепился бы за подобное высказывание, Джастин даже не улыбается. И выглядит встревоженным.

Еще немного помолчав, он уже тише говорит:

– Знаешь что? Я хотел у тебя спросить: вы с Грэхемом друзья, или между вами что-то большее?

В эту секунду звонит мой телефон, еще раз доказывая, что айфоны обладают удивительной способностью звонить в самый неподходящий момент. Из динамика звучит «Аппетитная попка» Джастина Тимберлейка, и вся очередь с усмешкой поворачивается ко мне. А почему, кстати, «Аппетитная попка» звучит из моего динамика? А потому, что один несносный хоккеист установил ее на рингтон, но мне было лень поменять ее.

Взгляд Джастина перемещается на мой телефон, и когда загорается экран, он видит имя, написанное заглавными буквами.

ГАРРЕТ ГРЭХЕМ.

– Думаю, это и есть ответ на мой вопрос, – говорит он с кривой усмешкой.

Я поспешно нажимаю кнопку отбоя.

– Нет. У нас с Гарретом ничего нет. И только не думай, что я такая извращенка. Я не ставила эту мелодию на его звонки. Это он.

Джастин еще полон сомнений.

– Значит, ты с ним не встречаешься?

И поскольку вся идея с походом на вечеринку к Бо состояла в том, чтобы пробудить ко мне интерес, я тоже нахожу выход во лжи:

– Ну, мы встречаемся, но мы не единственные друг у друга. Мы и с другими встречаемся.

– А. Ясно.

Мы с Джастином вместе с очередью медленно продвигаемся вперед.

– Это означает, что тебе дозволяется изредка ужинать со мной? – со слабой улыбкой спрашивает Джастин.

У меня в голове звенит тревожный звонок. Я пока не понимаю, в чем причина, поэтому решаю игнорировать его.

– Мне дозволяется делать то, что я хочу. Я уже сказала, что у нас с Гарретом ничего нет. Мы просто иногда тусуемся.

Господи, как же отвратительно это звучит. Я знаю, что думают парни, когда слышат такое. Я могла бы с тем же успехом заявить: «Я просто сплю с ним, но нас ничего не связывает».

Однако Джастина это, кажется, не отталкивает. Он вынимает руки из карманов и большими пальцами цепляется за петли для пояса на свободных штанах с кучей карманов.

– Послушай, Ханна, я думаю, что ты очень привлекательная. Я хотел бы узнать тебя получше.

Мое сердце пропускает удар.

– Серьезно?

– Абсолютно. Я нормально отношусь к тому, что ты при этом будешь встречаться с другими людьми, но… – Его лицо становится напряженным. – Если мы с тобой пару раз покажемся на людях и между нами возникнет определенная связь, у меня очень скоро может появиться желание поставить перед тобой условие, чтобы я был у тебя единственным.

Я не могу удержаться от улыбки.

– Не знала, что футболисты заинтересованы в моногамии, – дразню я его.

Он хмыкает.

– Мои товарищи по команде уверены, что их это не интересует, но я не такой, как они. Если я испытываю сильные чувства к девушке, я хочу, чтобы она была со мной и только со мной. – Я не знаю, что на это сказать, но Джастин, к счастью, продолжает: – Только сейчас еще слишком рано обсуждать такие вещи, правда? Давай начнем с ужина. Как ты на это смотришь?

О боже мой. Он приглашает меня встретиться. Не за кофе, не на лекции, а на настоящем свидании.