Острова междумирья - Вадим Арчер

– Драконы не заинтересованы в магах, они способны летать по междумирью в одиночку, поэтому держись от них подальше, – предостерег его пиртянин.

– Не пугай меня, Хирро, – пророкотал Балтазар. – Я пока еще в состоянии внушить почтение к себе даже дракону.

– Балтазар, лучше побереги свою силу для Могрифа, а мы постараемся, чтобы самое интересное не обошлось без тебя, – ласково улыбнулся ему Ринальф. – Твоя сила будет немалым подспорьем в любом деле. А ты, Зербинас, когда собираешься отправляться к своему другу?

– Хоть завтра, как только вы обеспечите меня асфрийской картой магов, чтобы я мог найти по ней канал на Лирн, – ответил Зербинас.

– Прекрасно, – кивнул старый маг. – Значит, завтра, после ритуала.

IX

Любой ритуал творения требует крови творца. Не только той, невидимой, от которой зависит сила каждого мага, но и настоящей, живой и горячей крови. В каждом создании обращается кровь его создателя, питает его и дает ему возможность выполнить задачу, ради которой оно было призвано в бытие. Пока творение находится в бытии, оно берет часть силы того, по чьей воле оно существует.

Случается, что оно гибнет при выполнении задачи, но это еще полбеды. Беда, когда оно попадает к недоброжелателю, который может использовать его точно так же, как каплю крови его создателя. Именно для таких случаев и существуют защитные амулеты немыслимой ценности, потому что трудно представить мага, позволившего кому-либо завладеть частицей своей крови. Именно потому ритуалы творения так длинны, что их большую часть составляет установка защиты творения от поимки.

Именно потому маги не позволили участвовать в ритуале женщинам и маленькому Фэру. Они с радостью запретили бы участие и Ринальфу, но старый маг был единственным асфрийцем среди мужчин союза Скальфа, а вызванным соглядатаям предстояло действовать на Асфри. В одиночку никто не решился бы на подобный ритуал без крайней необходимости, но нескольким магам было гораздо легче и поддерживать творения в бытии, и сопротивляться неприятелю в случае провала.

Начинали рано утром, натощак, пока тело наиболее легко, а сознание наиболее ясно. На обширной лужайке перед особняком, на костровище, где старый артифактор совершал заклятия при изготовлении амулетов, развели огонь и поставили туда котел с родниковой водой, самой чистой, какую только можно было найти в окрестностях. Ринальф принес из лаборатории поднос с мешочками сушеных трав и банками прочих ингредиентов.

Когда вода закипела, все пятеро окружили котел и начали опускать туда по щепотке ингредиентов, произнося при этом заклинание, соответствующее данной части ритуала. Все действия выполнялись без подсказок и замечаний, со строгой синхронностью, так как участники были опытными магами и знали, что любое нарушение ритма может привести к неудаче. После того, как компоненты были опущены в котел, прозвучало заклинание формирования портала вызова, и бурлящая поверхность воды в котле стала серебряной гладью.

Каждый из участников вынул свой кинжальчик мага, а затем все пятеро сделали по надрезу на пальце и капнули в котел по капле крови – один раз, второй, третий. Поверхность в котле стала ярко-алой, но после заклинания открытия портала превратилась в прозрачную. Вместо поблескивающего дна котла сквозь жидкость виднелась бездонная глубина, уходящая неизвестно куда.

Ринальф погрузил ладони в эту глубину и вынул оттуда чайку Паки.

– Дневной соглядатай, ­– объявил он и подбросил чайку высоко в воздух. Птица взмыла вверх и понеслась к башне Могрифа, название которой было вставлено в предыдущие заклятия.

Старый маг снова погрузил руки в котел и вынул оттуда сычика Поки.

– Ночной соглядатай, – объявил он. Сычик соскочил с его ладоней и взлетел на чердак особняка, прячась от дневного света.

– Ночью будь на месте, – напутствовал его Ринальф и в третий раз опустил руки в котел.

– Вестник, – объявил он, раскрывая ладони, на которых оказался Юки, стриж с крохотной совиной головкой. Странная птица тут же спорхнула с рук мага и понеслась вслед за чайкой Паки.

Все пятеро магов произнесли последовательность защитных заклинаний, а затем – заклинание закрытия портала. Бездонная глубина в котле исчезла, превратившись в кипящую смесь различных минералов и трав.

– Какой-то странный у нас получился Юки, – заметил Балтазар по окончании ритуала. – Учитель, разве такие водятся на Асфри?

– Нет, – качнул головой Ринальф. – Видимо, кто-то из вас все-таки подумал, как должен выглядеть вестник, хотя его внешний вид определяется самим ритуалом.

– Увы, учитель, наверное, это я виноват, – признался Хирро. – Когда вы доставали Юки, я невольно подумал, что он должен быть быстрым и способным видеть ночью.

– Плохо, что он получился не похожим на обычную асфрийскую птицу, – нахмурился Ринальф. – Ну ладно, для вестника это не так важно.

Маги развели огонь пожарче и вылили содержимое котла в костер. Когда огонь высушил смесь, они погасили костер и пошли в гостиную, где Анор и Раундала накрыли стол к завтраку.

После завтрака Зербинас и Хирро пошли в лабораторию Ринальфа, где старый маг наделил Зербинаса асфрийской картой магов. После того, как Зербинас принял карту в свой информационный амулет, они втроем обсудили маршрут путешествия на пятый континент Лирна, к архонтам, у которых работал Гримальдус. Лирнский выход на Асфри был расположен так далеко от Асфасты, что кратчайшим оказался путь через пиртское поместье Хирро, если воспользоваться его амулетом возврата. Затем обоим магам предстояло длительное путешествие от Кейтангура до поместья Иру.

– Вы не успеете вернуться сюда через месяц, даже на ларах, – констатировал Ринальф очевидный факт. – Балтазар, глядя на вас, тоже собрался искать скакуна, Дагон отправляется с ним, поэтому бессмысленно назначать точное время собрания – как вернетесь, так вернетесь. Девочки и Фэр подождут вас здесь.

Напоследок Ринальф настроил свои защитные заклинания на Зербинаса, чтобы тот мог свободно проходить сквозь защиту особняка. Оба мага попрощались с друзьями и направились к глухому каналу в торговом квартале Асфасты.

На другой день в особняке Ринальфа провожали еще двоих. Балтазар собрался в путешествие по мирам, где водятся драконы, и не намеревался возвращаться обратно, пока не объездит одного из них. Дагон охотно составил ему компанию и заранее предвкушающе улыбался, представляя себе процесс укрощения дракона. Две женщины, старик и благовоспитанный пай-мальчик помахали им руками от ворот, пока они поднимались на холм, за которым лежала Асфаста.