Это наш дом - Артём Каменистый

  Дело уже шло к вечеру, когда Кир, шагавший впереди, резко остановился, предостерегающе поднял руку. Народ дружно присел на пятые точки, лишь Андрей и Прапор не плюхнулись следом за всеми, - поспешили к замершему Киру.

  Немой указал вперед. Приглядевшись, Андрей разглядел какие-то темные пятна, выделяющиеся на фоне степи. Подробности, к сожалению, были недоступны - у него была близорукость. Прапор увидел большее:

  - Сараи! Поселок там!

  - С пирамидой?!

  - Нет, просто несколько сараев. И, похоже, все заброшено, как в том месте было, где мы ночевали. Да - точно заброшено: крыши провалились.

  Андрей покосился на запад - Солнце там уже касалось горизонта.

  - Ладно, попробуем тогда там переночевать. Может найдем воду: возле поселка должен быть какой-нибудь источник.

  Обух подняться не смог. Опираясь на плечо товарища, он неосторожно ступил на больную ногу. Закричав, рухнул как подкошенный, свернулся в клубок, подтянул колено к груди, обхватив его двумя руками.

  Андрей, присев возле него, осторожно тронул за руку:

  - Ты что? Обух? Сильно больно?

  Тот, хрипло дыша, сквозь зубы процедил:

  - Все. Я больше не могу. Бросайте меня. Мне конец - я гнию заживо. Не могу я больше! Вот же повезло так повезло...

  - Заткнись! Эй, ребята, давайте сюда все секиры. Одну ему под шею, одну под спину, и одну под ноги, и вшестером донесем. Так что не вздумай! Обух, мы уже возле места ночлега: до завтра отдохнешь, и пойдешь с новыми силами! Ты эту истерику бросай!

  Андрей, успокаивая товарища, сам себе не верил. Это понимали все, в том числе и Обух. Но никто не сказал ни слова против. Значит, еще не окончательно озверели, раз готовы мириться с такой обузой.

  Нести Обуха было неудобно, а уж насколько это было неудобно ему... покоиться на трех древках... Бедолага... Андрей, поддерживая его голову, намочил ладони - кожа раненого была покрыта бисеринками пота, да и пылала огнем. Трудно сказать, какая у него температура, но то, что повышенная, несомненно.

  Андрей понял - Обуху действительно конец. Ему не выкарабкаться. У него билет в один конец: будет медленно умирать из-за какого-то куска авиационной детали, пропоровшего ступню. Сколько он протянет? Может быть часы, а может и дни... Если им и завтра его придется нести, некоторым это не понравится... С точки зрения здравого смысла его, конечно, надо оставлять. Сможет это сделать Андрей? Если бы ему приказали, или навязали это, то смог бы. А кто сейчас прикажет? Ведь он здесь самый главный: он больше всех отдает приказов. И ему подчиняются без возражений.

  Сам себе не прикажешь...

  А потом чья очередь настанет? Больной женщины? Она ведь тоже долго не протянет... А после нее кто?

  Весело у них станет - чудная обстановка дружбы и взаимовыручки...

* * *

  Поселок был заброшен не столь уж давно, как показалось издали. Крыши, вопреки словам Прапора, не провалились - просто прохудились местами. Двери висели на кожаных петлях и пока что не желали рассыпаться при попытке их открыть. Внутри запустение и пыль, да остатки гнилой соломы. Следов пожаров и разрушений не было. Не было и объектов, напоминавших пирамиду. Несколько сараев и одинокая башня. Если бы не стандартная планировка поселка и такой же тип строений, можно было бы подумать, что жили здесь другие существа - стандартные поселения аборигенов уже не представлялись без циклопических сооружений загадочного назначения.

  Андрей выбрал для ночлега площадку возле очага:

  - Так - остановимся здесь. Давайте, пока светло, натаскайте травы: на этой утрамбованной земле лежать будет неудобно. В сараях есть солома, хоть и трухлявая, но тоже сойдет. Кир: ты руби везде двери и перекрытия - на дрова пустим. Лысый: я вижу там за поселком овражек, и туда ведет хорошая тропа. Думаю, внизу может быть вода. Возьми кого-нибудь, и проверьте это. И котел не забудьте прихватить.

  Раздав подчиненным ценные указания, Андрей взялся за топорик, помогая Киру. Эх, жалко нет кружек или мисок: на таких дровах можно легко вскипятить котел. Вот дался ему кипяток - как будто им нажраться можно...

  Круша дверь одного из сараев, он своим шумным вандализмом напугал мышь - зверек, прошмыгнув рядом с ногой, юркнул в кучу соломы. Андрей было бросил топор, собираясь начать охоту, но вовремя одумался: такой скудной дичью он вряд ли насытится. Смех один. Да и попробуй ее здесь поймай...

  Куча дров росла на глазах. Решив, что Кир и без него прекрасно справляется, Андрей пошел к овражку, проверить "водоносов".

  Гнуса и Лысого он поймал на горячем. Бросив котел возле крошечного ручейка, тихо струившегося по дну оврага, они ползали по травянистому склону, и жадно жевали щавель.

  - Ну сволочи! - возмутился Андрей. - Я вас за водой послал, а вы что делаете?! Не одни вы голодные: надо всех звать, если нашли еду!

  Лысый, выплюнув зеленых комок, грязно выругался и отвесил Гнусу злобный подзатыльник, пояснив свои действия:

  - Да не ори ты! Это не щавель! Этот тупой студент лапши мне умудрился на уши навешать: сказал, что если траву пожевать хорошо, чтобы со слюной смешалась, и запить водой, то можно наесться.

  - И как тебе этот салатик? Вкусно? - с сарказмом поинтересовался Андрей.

  - Сам попробуй - узнаешь! - Лысый, сплюнув, направился к котлу.

  Гнус вообще ни слова не произнес - только плевался, и украдкой бросал виноватые взгляды.

  Андрей, попив из незамутненного родника, дававшего начало ручейку, забрался на противоположный склон оврага, достиг вершины откоса, замер, осмотрелся. Ничего интересного - все та же унылая степь. Скатерти-самобранки с расстеленными гастрономическими дарами поблизости видно не было.

  Что-то ему здесь не понравилось. Что-то не так... Взгляд раздражает нечто невидимое, неуловимое. Андрей не сразу понял, что именно его беспокоит. Хотя... Вот оно - растительность здесь очень скудная. Чахлая, низкая трава, местами вообще голая земля. Как будто здесь команды сборщиков топлива день и ночь работали, но этого не может быть - нет следов.

  Лишь шагнув вперед и покрутив головой, уловил некую странную упорядоченность. Присел, пригляделся: так и есть! Вспомнилось детство: деревня, дедовский дом, грядки огорода. И поля за околицей. Некоторые поля годами стояли не вспаханные, но все равно следы обработки не пропадали. Там издалека было хорошо заметно направление вспашки в виде фрагментов параллельно идущих борозд.

  Нечто подобное Андрей заметил и здесь, только гораздо менее явное. А еще здесь было очень много камней, и почва серовато-желтая, почти без перегноя. Глина да песок. Если кто-то здесь занимался сельским хозяйством, то место для этого он выбрал не лучшее. В степи почти везде отличные черноземы, обещающие богатый урожай. Хуже земли для обработки, чем здесь Андрей еще не встречал. Ну, если не считать полосу перед пирамидой и изрытую карьерами окраину поселка.