Сто великих тайн Первой мировой - Борис Соколов

Тайна вступления в войну Японии

Глава Форин Офис сэр Эдуард Грей был противником участия в войне, хотя в Токио с самого начала войны заявили о готовности выполнить условия англо-японского союзного договора. В Лондоне опасались японской экспансии и реакции на нее Китая, Австралии, Новой Зеландии и США. 11 августа Уинстон Черчилль заявил Грею, противнику участия Японии в войне: «Я не вижу середины между их участием и неучастием. Если они вступят в войну, мы должны приветствовать их как товарищей. Ваша последняя телеграмма в Японию почти враждебна. Я боюсь, что просто не понимаю хода ваших мыслей, и в этом аспекте не могу следовать вашим намерениям. Эта телеграмма заставляет меня трепетать. Мы все составляем единое целое, и я хотел бы оказывать всемерную поддержку вашей политике. Но я категорически возражаю против препятствий японцам. Вы легко можете нанести смертельный удар нашим отношениям, последствия которого будут ощущаться ещё слишком долго. Шторм вот-вот разразится».

15 августа Япония потребовала отзыва германских войск с Тихого океана. Немцам предъявили требование вывести корабли из Циндао, взорвать укрепления порта и передать Японии Шаньдунский полуостров. Японцы также настаивали на передаче им германских тихоокеанских колоний. Германия попыталась оформить передачу Циндао Китаю, но Англия и Франция этому воспрепятствовали, а Китай объявил о нейтралитете. Не получив ответа на ультиматум, Япония 23 августа объявила войну Германии, а два дня спустя — Австро-Венгрии. После этого Россия могла спокойно перебрасывать сибирские корпуса в Европу, не опасаясь японской угрозы. В 1914 году Япония вернула России два броненосца и крейсер «Варяг», захваченные во время Русско-японской войны. Она также поставляла России оружие и боеприпасы.

Операция против Циндао проводилась в основном японскими силами при символическом участии одного английского батальона. 2 сентября японские войска начали высадку на Шаньдунском полуострове на территории нейтрального Китая; 22 сентября из Вэйхайвэя прибыл английский отряд; 27 сентября началось наступление на передовые германские позиции у Циндао японскими войсками численностью более 30 тыс. человек при 40 пулеметах и 144 орудиях. Их поддерживали 1,5 тыс. британских и индийских солдат. 17 октября был взят важный пункт — гора «Принц Генрих». На ней был установлен наблюдательный пост и из Японии были доставлены осадные орудия. К 31 октября всё было готово к общей атаке и бомбардировке фортов. Гарнизон крепости состоял из 4 тысяч немецких, австро-венгерских и китайских солдат и моряков. Несколько японских кораблей подорвались на минах, а английский броненосец «Триумф» получил повреждение от огня береговых батарей. Бомбардировка началась 5 ноября, но первые три дня погода не позволяла флоту принять в ней участие. Предварительно затопив все корабли, немцы 7 ноября капитулировали. В ходе осады Циндао японцы впервые в истории применили морскую авиацию против наземных целей: базирующиеся на авиаматке «Вакамия» гидросамолёты бомбили цели на территории Циндао. Немцы потеряли 700 убитых и раненых, японские и британские сухопутные войска — около 3 тысяч.

В ночь с 17 на 18 октября немецкий миноносец S-90 под командованием капитан-лейтенанта Бруннера попытался прорвать морскую блокаду. Ему удалось торпедировать японский крейсер «Такатихо», при этом погиб 271 человек. Вернуться в Циндао Бруннер не смог. Он планировал заправиться топливом в одном из нейтральных портов и продолжить атаковать японский флот, но из-за нехватки топлива выбросил миноносец на берег, после чего экипаж был интернирован китайскими властями.

Преследуя германскую Восточно-Азиатскую эскадру, японская эскадра под командованием вице-адмирала Ямая захватила Джалуит, а 12 октября появилась в гавани Трука. 1 октября эскадра контр-адмирала Мацумуры захватила принадлежащий Германии порт Рабаул на острове Новая Британия, а 7 октября прибыла на остров Яп, где встретила германскую канонерку «Планет», поспешно затопленную экипажем при виде японцев.

Новозеландские войска успели захватить германское Самоа до прибытия туда японцев, но японские корабли уже базировались в гавани Сува на Фиджи. К концу 1914 года японское и британское правительства с трудом урегулировали вопрос о захвате германских владений на Тихом океане. Чтобы избежать новых инцидентов, англичане согласились, что войска Британского содружества не будут действовать севернее экватора, а Марианские, Каролинские и Маршалловы острова останутся у японцев.

В январе 1915 года Япония передала президенту Китая Юань Шикаю «Двадцать одно требование», предусматривающее контроль Японии над Циндао и германской зоной влияния в Шаньдуне, а также над Южной Маньчжурией и восточной части Внутренней Монголии. Китай отверг только требование принять японцев в качестве советников по политическим, финансовым и военным вопросам при центральном правительстве Китая и признать японские права собственности, будучи поддержан в этом другими державами Антанты. Остальные требования 25 мая были приняты китайским правительством.

В феврале 1915 года, когда в Сингапуре вспыхнул мятеж индийских частей, десант японской морской пехоты, высаженный с крейсеров «Цусима» и «Отова», подавил его совместно с британскими, французскими и русскими войсками. Японский флот оказал большую помощь в охоте за германским крейсером «Дрезден», затопленным в марте 1915 года собственным экипажем. Во время немецкого весеннего наступления 1918 года на Западном фронте англичанам потребовалось перебросить большое количество войск с Ближнего Востока в Марсель. Японские корабли помогли в критические апрель и май переправить через Средиземное море более 100 000 британских солдат. По завершении кризиса японские корабли занялись обеспечением перевозки войск из Египта в Салоники, где союзники готовили осеннее наступление. До конца войны японская эскадра провела через Средиземное море 788 транспортов союзников и помогла перевезти более 700 000 солдат. Японская эскадра имела 34 столкновения с германскими и австрийскими подводными лодками, в которых получили повреждения эсминцы «Мацу» и «Сакаки». После капитуляции Германии Японии в качестве трофеев были переданы семь подводных лодок.

Тайна вступления в войну Турции

Турция не сразу вступила в войну Симпатии правительства младотурок были преимущественно на стороне Германии, с которой было налажено довольно тесное военное сотрудничество. Однако в Стамбуле опасались Англии с ее мощным флотом и не были уверены в победе Центральных держав. Но Россия и Англия не давали ясного ответа о будущем Турции после войны, и существовали все признаки того, что в случае победы в войне Петербург и Лондон пойдут на расчленение Оттоманской империи, причем даже в том случае, если Турция в ходе войны сохранит нейтралитет. Строго говоря, Антанта была скорее заинтересована в нейтралитете Турции, чем в ее участии в войне на своей стороне, поскольку в начале войны Турция не имела общих границ с Германией и Австро-Венгрией и поэтому не могла принять участие в боевых действиях против Центральных держав. Великобритания к тому же реквизировала построенные у себя турецкие дредноуты «Султан Осман» и «Решадие». Турецкие политики не сомневались, что в случае победы держав Антанты Турция будет просто разделена, тогда как союз с Германией давал хоть какой-то шанс на сохранение независимости. К тому же немцы обещали туркам линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау» взамен реквизированных англичанами турецких дредноутов.

В начале Первой мировой войны Турция сохранила нейтралитет. Однако симпатии господствовавшего там режима младотурок были на стороне германского блока, поскольку турецкие территориальные претензии распространялись главным образом на страны Антанты. Также и вооруженные силы Османской империи находились под влиянием Германии. С 1913 года в Стамбуле находилась миссия германского генерала Лимана фон Сандерса, занимавшаяся переподготовкой турецкой армии на основе германских уставов. Уже 2 августа 1914 года великий визирь Саид Халим-паша, военный министр Энвер-паша и министр внутренних дел Талаат-паша подписали соглашение о военном союзе с Германией. Заключив его и распустив в тот же день меджлис, младотурки приступили к всеобщей мобилизации. Члены правящего триумвирата, Энвер-паша, Талаат-паша и морской министр Джемаль-паша, как их называли, «три паши», единолично решали вопрос о вступлении Турции в войну, не консультируясь с другими членами правительства.

Официально Турция сначала заявила о своем нейтралитете. Военный министр Энвер-паша даже предлагал русскому послу Николаю Гирсу заключение союзного договора со странами Антанты. Однако России, для которой Турция была главным объектом экспансии, такой союз казался нежелательным. Да и в искренность турецких предложений в Петербурге не верили, зная прогерманские настроения Энвера-паши, и справедливо считали, что предложение о союзе является лишь уловкой, призванной выиграть время для подготовки Турции к войне и проведения мобилизации. 10 августа в Дарданеллы вошли германские корабли — линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау». Энвер-паша распорядился пропустить их в Мраморное море, что нарушало объявленный Турцией нейтралитет. Несмотря на предупреждение стран Антанты, последовавшее 8 августа, османское правительство не стало следовать Гаагской конвенции 1907 года, согласно которой военным судам запрещалось заходить в Босфор и Дарданеллы в мирное время без специального разрешения султана. Турция произвела их фиктивную покупку, но они остались под полным контролем германских экипажей, пусть и надевших турецкие фески.