Дьявол напрокат (СИ) - Третьякова Марина

— Вики, детка. Мы с папой волновались, ты не брала трубку.

Прижала руку ко лбу, соображая, что сказать, все мысли совершенно вылетели из головы.

— Я, мы…Я просто…

— Марк сказал, что ему понадобилось срочно уехать, и мы с папой уже хотели звонить соседке и бить тревогу, чтобы она проверила, все ли с тобой в порядке…

— А…Марк?

Опустилась на не заправленную постель и захлопала глазками. Он им сказал?

— Да, он звонил утром из такси, сказал нужно уладить несколько неотложных дел. Дорогая с тобой все в порядке? Вы поссорились?

Хохотнула, быстро зажав рот рукой, чтобы мама не услышала. Вот мерзавец! Снова решил за меня. Но почему-то эта новость не огорчила а обрадовала и я облегченно откинулась на подушку.

— Нет, мам. Все в порядке, я просто смотрела фильм с гостиной, а телефон был в спальне.

— Вики, если что-то случилось, ты всегда можешь мне об этом сказать.

— Все в порядке, мам. — Повторила для пущей убедительности. — Как там Элли?

Надо было срочно перевести тему, иначе мама начнет копать там где не надо.

— Ох, прекрасно. Её немного мутило по дороге, и нам пришлось несколько раз останавливаться. Похоже бедная девочка сейчас ощутит на себе все прелести первых месяцев беременности…

Нда. Токсикоз — это не самая приятная вещь на свете, тем более в путешествии.

— А как ты себя чувствуешь? Пока не тошнит? Вот я, когда была беременна тобой едва успевала добежать до…

— Мам…

Оборвала, зная, что если мама начнет предаваться воспоминаниям, ее будет не переслушать. Тем более снова и снова врать им с папой о беременности было неприятно. Одно дело сказать и забыть, другое дело постоянно повторять свою ложь, осознавая последствия.

— Со мной все прекрасно. Отдыхайте. Передавай папе привет. — И не дожидаясь, пока мама начнет усердствовать с вопросами, услышав короткое «Спокойной ночи, детка», положила трубку.

Да, я очень плохая дочь. И мне правда стыдно. Но за последние дни я поняла, что так запуталась в собственной лжи, что уже не выкарабкаться.

Надо все им рассказать…

Вздохнула и отложила телефон.

Так хотелось, чтобы Марк остался. Да, я слабачка, и понимаю, что у него было полное право уехать, но я кажется…скучала по нему.

Он всегда умел рассмешить, и с ним никогда не было скучно. Стоило только вспомнить, как мы ели мороженое, в животе сразу же трепетали бабочки. А потом он предложил встречаться…

Села на постели, прокручивая в памяти тот день.

Марк сказал, что хочет попробовать все по-настоящему. То есть ему хотелось быть со мной? Или он делал это… Чёрт! Я окончательно запуталась.

Так, хватит!

Поднялась и вернулась в гостиную. Завтра я подумаю о том, что делать со своей жизнью, подумаю о том, как поступить с лжеребенком и что сказать родителям. А сейчас нужно просто отдохнуть и разгрузить мозг.

Пододвинула ближе ведро мороженого, с удовлетворением отмечая, что оно подтаяло. Такое я любила гораздо больше.

Зачерпнула полную ложку и отправила в рот, смакуя любимое лакомство.

Мороженое вкуса поцелуя Аполлона в том кафе.

Нда, Виктория. Если так пойдет и дальше, ты съешь целое ведро к утру…

глава 33

К утру следующего дня мама и папа вернулись из поездки, внося в кухню кучу пакетов.

— Она заставила меня скупить весь супермаркет. — Водрузив сумки на стол, папа обреченно вздохнул, заметив меня, пьющую кофе за столом. — Нам не съесть все это, разве что мимо будет проходить целая армия голодных, и мы угостим их обедом.

— Не надо наговаривать. — Мама чмокнула меня в щеку и прижала к себе, смотря в папину сторону. — Наша малышка Вики должна правильно питаться, теперь ей нужно думать не только о себе.

Кофе встал поперек горла, и я закашлялась, чувствуя на спине легкие похлапывания маминой руки.

— Маааам. — Весь аппетит мгновенно пропал, а ведь я хотела сунуть нос в пакеты и выяснить, не купили ли они еще того самого мороженого, которое я вчера благополучно приговорила.

— Что, мам? Виктория, надеюсь, ты понимаешь, что кофе беременным вреден?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Началооось.

Я думала, что период нравоучений: что мне есть, что пить, что надевать, прошел, когда я выпустилась из школы, оказывается я ошиблась.

Пока живы наши родители, мы для них всегда будем оставаться детьми…

— Не нужно, милая. Ты же не хочешь, чтобы Вики помчалась в аэропорт, подальше от твоих советов.

Спасибо, пап.

— О чем ты только говоришь? Я никуда ее не отпущу, пока будущий муж за ней не приедет!

Будущий муж…

Закашлялась, снова, и мама снова пришла на выручку. Она похлапывала меня по спине, а я мечтала оказаться в своей комнате желательно под кроватью, чтобы не видеть и не слышать их разговоров про лжебеременность и моего лжепарня.

Это когда-нибудь кончится?

— Как Элли?

Нужно перевести тему, иначе они заподозрят неладное.

Мама принялась рассказывать о поездке, в красках описывая все прелести, в кавычках, токсикоза моей младшей сестренки, а я в который раз порадовалась, что беременность мнимая. Не хотелось бы испытать это на себе.

Помогла разложить покупки по шкафам и тут же сбежала, под благовидным предлогом, позвонить своему жениху.

Комната встретила тишиной и едва уловимым запахом океана. Как бы я ни пыталась избавиться от следов присутствия Марка, мне не удалось ничем убрать этот аромат свежести. Он словно издевался, швыряя меня в пучину воспоминаний, которые я предпочла бы забыть. Снова и снова чувствуя этот запах я становилась безвольной слабохарактерной дурочкой, которая мечтала вновь оказаться в объятиях этого мерзавца, уткнуться носом в его загорелую шею и стоять так целую вечность.

— Виктория, я нашла это в прачечной… — Мама влетела в комнату, неся футболку цвета хаки. — Наверно Марк забыл…

— Давай её мне. — Так резко соскочила с кровати, что стало не по себе под пристальным взглядом маминых глаз.

— Я хотела постирать…

— Не надо! — Стараясь сделать безразличный тон, подошла к шкафу и сунула футболку на полку. Закрыла дверцу и прижалась к ней спиной, словно мама сейчас возьмет штурмом мой гардеробную и захватит флаг. — Я сама…

— Ты уже созвонилась с Марком? — Мама продолжала стоять в центре комнаты и не спешила уходить, а я только об этом и мечтала. Хотелось поскорее ее выпроводить и вынуть из шкафа еще одно воспоминание о нем, чтобы насладиться этим запахом океана.

— Он пока занят…

— Отлично, я хотела поговорить с тобой.

Мама села на край кровати и похлопала по матрасу рядом с собой, и я принимая поражение, подошла и плюхнулась рядом.

— Это насчет Ника…

О нет, только не это.

— Не надо мам, я все понимаю…

— Нет, Виктория. Выслушай. — Она приобняла меня и я как в детстве положила голову ей на плечо и уставилась в пространство перед собой. — Когда мы с папой только встречались…

Мама ненадолго замолчала, соображая как начать этот разговор, а я уже начала напрягаться, боясь, что выболтаю слишком много, в ответ на ее откровенность.

Расправив невидимую складочку на покрывале, она продолжила.

— Мы часто ссорились, и порой даже расходились, но все дело было в нашем неумении идти на компромисс, понимаешь?

Уставилась на маму, в недоумении. К чему она?

— Вы с Николасом дружили со школы, и были такой красивой парой, что все пророчили вам свадьбу и кучу деток. Каждый раз, заходя в магазин или встречая на улице кого-то из друзей, я слышала одно и то же. «Как дела у Виктории? Ник уже сделал предложение?»

Раньше слушая мамины рассуждения, я бы ударилась в слезы, или начала переживать, тосковать по бывшему жениху, а сейчас я чувствовала лишь пустоту внутри и никакого сожаления. Это в прошлом. Наконец-то.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Поэтому когда вы расстались, мы с Гарольдом не верили, что это окончательно…Как говорится, милые бранятся — только тешатся. Вот и мы подумали, что вы перебеситесь и обязательно будете вместе.