Предпоследняя истина - Филип Дик

– По мнению берлинских психологов, - ответил Броз, - чем больше будет их научная значимость, тем сильнее он будет бояться потерять свою землю и тем больше будет склонен скрыть факт находки.

– Вы проделали огромную работу понапрасну, - сказал Адамс, - если берлинские психологи ошиблись.

В глубине души он надеялся, что они и в самом деле ошиблись. Надеялся на то, что Рансибл поступит как добропорядочный гражданин и сразу же сообщит о сделанных находках, а не отдаст себя в руки врагов из-за собственной прихоти, страха, амбиций или жадности.

И все же он понимал, интуитивно догадывался о том, что берлинские психологи правы.

Если кто- нибудь не придет на помощь Рансиблу -он обречен. Но кто, о Господи, решится на это?

Глава 14

Лучи солнца проникали во внутренний дворик кейптаунской виллы Луиса Рансибла сквозь затейливые решетки и освещали лежавшего на животе владельца виллы. Он слушал доклад представителя международного частного сыскного агентства Уэбстера Фута, штаб-квартира которого находилась в Лондоне.

– В понедельник утром, - сообщил агент Фута, читая подшивку документов, - наши перехватчики засекли разговор по видеоканалу между двумя йенсенистами - Джозефом Адамсом из Литературного отдела и Верном Линдбломом, макетчиком Айзенблада. В последнее время, впрочем, Броз перевел его в Агентство в Нью-Йорк.

– И они упоминали меня в этом разговоре? - спросил Рансибл.

– Нет, - признал агент Фута.

– Тогда объясните мне, Христа ради…

– Мы чувствуем, то есть я хочу сказать, это личное мнение мистера Фута, что вы должны об этом знать. Позвольте мне вкратце изложить факты.

Без особого энтузиазма Рансибл сказал:

– Ладно. Излагайте.

Про себя он подумал: "Дьявол. Я и так знаю, что они охотятся за мной.

За мои деньги мне хотелось бы получить от вас нечто более существенное, чем признание этого факта. Известного мне и без Уэбстера Фута".

Агент Фута начал:

– Адамс и Линдблом обсуждали следующий видеопроект, который Айзенблад отснимет на своей студии в Москве; они будут снимать разрушение Сан-Франциско. Адамс упомянул свою новую речь, которую написал для загрузки в авторедактор, с тем чтобы потом ввести ее в "чучело".

"Написанная от руки речь", как он сказал.

– И я плачу вам за то, чтобы…

– Минутку терпения, мистер Рансибл, - с холодной учтивостью истинного англичанина сказал агент. - А теперь я процитирую слова йенсениста Линдблома: "До меня дошли слухи (как вы понимаете, он говорил это своему приятелю), что тебя отстранят от написания речей и доверят специальный проект. Не спрашивай меня, какой именно. Мой источник не располагал этими сведениями. Мне сообщил об этом один из агентов Фута". - Секретный агент замолчал.

– Что же дальше?

– Затем, - сказал агент Фута, - они упомянули археологию.

– Хм.

– Они обменялись шутками о разрушении Карфагена и военном флоте афинян. Довольно остроумно, но к делу отношения не имеет. Позвольте мне, однако, кое-что вам объяснить. Йенсенист Линдблом солгал. Никто из нашей организации не информировал его о "специальном проекте". Несомненно он представил дело таким образом, чтобы Адамс не пытался заставить его рассказать подробнее о проекте. Разумеется, он получил эти сведения в самом Нью-Йорке, в Агентстве. Однако…

– Однако, - сказал Рансибл, - мы знаем, что они приступили к осуществлению специального проекта и что в нем участвует сотрудник Литературного отдела и один из макетчиков Айзенблада, специализирующийся на строительстве несуществующих городов. И проект этот совершенно секретный. О нем ничего не знают даже сотрудники Агентства.

– Именно так. Это подтверждает нежелание Линдблома…

– Что об этом думает Уэбстер Фут? - спросил Рансибл. - Что, по его мнению, они затевают?

– После состоявшегося в понедельник разговора макетчик Верн Линдблом был все время поглощен работой; он ночевал или в Агентстве или на студии Айзенблада в Москве, у него не было времени отдохнуть в своем поместье.

Во- вторых, Адамс не загрузил на этой неделе свою речь в авторедактор.

Другими словами, до того, как он загрузит свою речь в авторедактор, он…

– И это все, - спросил Рансибл, - что вам удалось узнать? Это все?

– Нам известен еще один факт, относящийся к этому делу. На прошлой неделе Броз несколько раз покидал Женеву и на сверхскоростном аэромобиле летал в Агентство. И по крайней мере один раз, а может быть, и два он совещался с Адамсом, Линдбломом и, вероятно, еще одним или двумя участниками проекта - честно говоря, мы точно не знаем. Как я уже сказал, мистер Фут полагает, что этот "специальный проект" каким-то образом связан с вами. А как вам известно, мистер Фут полагается на свои, пусть и не ярко выраженные, но довольно полезные парапсихологические способности, на свой дар интуитивно предвидеть будущие события. В этом случае, однако, его видение довольно туманно. Но он подчеркивал одну мысль: сообщите Рансиблу, что он должен проявлять бдительность по отношению ко всему необычному, что произойдет в его организации. Даже если происшествие покажется вам довольно заурядным. И немедленно свяжитесь с Футом, до того как вы примете решение. Мистер Фут вполне серьезно, как экстрасенс, беспокоится о вашем благополучии.

Рансибл ехидно сказал:

– Я бы хотел, чтобы его беспокойство помогло ему раздобыть более обширную информацию.

Агент отнесся к его словам спокойно. Он вежливо сказал:

– Несомненно, того же желает и сам мистер Фут. - Он продолжал перебирать свои документы, стараясь ничего не упустить. - Ах, да. Еще одно. Факт интересный, хотя и не связанный прямо с темой нашего разговора.

Йенсенистка по имени Арлин Дэвидсон, лучшая рисовальщица Агентства, скоропостижно скончалась в конце недели от обширного инфаркта. Точнее, в субботу вечером.

– Пытались раздобыть для нее искусственное сердце?

– И не думали.

– Скотина, - сказал Рансибл, имея в виду Броза. Он ненавидел его всеми фибрами души.

– Нам известно, - продолжал агент, - что у нее было больное сердце, увеличенное с детства из-за ревматизма.

– Другими словами…

– Вероятно, ей дали жесткие сроки для исполнения заказа, и она переутомилась. Конечно, это только предположение. Но то, что Броз так часто летал в Нью-Йорк из Женевы, весьма странно, ведь ему за восемьдесят.

Этот "специальный проект"…

– Да, - согласился Рансибл, - наверное, это и в самом деле что-то важное. - Он несколько минут молчал, размышляя, а затем сказал: Разумеется, люди Броза глубоко проникли в мою организацию.

– Это так, и…