Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921 - Уильям Аллен

Мехмет-паша бросил на усиление правого фланга все свои резервы и повел в бой черкесских кавалеристов, надеясь остановить русских. В бою паша погиб, а контратака с левого фланга турок захлебнулась. Их отступление началось в тот момент, когда в резерве у Тергукасова осталось всего две роты. От полного разгрома противника спас лишь огонь двух батарей, установленных на входе в Шарьянское ущелье. Амилахвари показал себя в бою столь же бестолковым, что и в разведке, и русская кавалерия, которая могла бы принести Тергукасову победу, подошла к Эшек-Элхасу уже после того, как вся отступавшая турецкая пехота его миновала. Два батальона и шесть орудий, оставленные в резерве Мехмет-пашой, были достаточно сильны, чтобы прикрыть отступление турок. Поздно вечером прибыли два батальона и одна полевая батарея, отправленные Мухтаром в качестве подкрепления Мехметовых войск, которые усилили арьергард. Турки оставили на поле боя тысячу убитых и десять орудий; тысяча солдат попала в плен. Русские потеряли менее 300 человек. Победа Тергукасова, хотя и не являлась окончательной, несомненно, помогла русской армии, поскольку турецкая группа, защищавшая долину Пасин, была разбита и дезорганизована.

17 июня Тергукасов послал Дорис-Меликову депешу. Он описал ход битвы и сообщил, что тревожится за свой тыл, поскольку получил сведения о том, что концентрация войск Фаик-паши в Ала-Даге создала угрозу Баязету. В тот же самый день Дорис-Меликов, уже получивший тревожные известия из этой крепости, собрал военный совет, который начал свою работу еще до прибытия депеши Тергукасова. Лорис-Меликов, который рассматривал наступление Тергукасова как прикрытие для войск, осаждавших Карс, решил теперь отправить отряд под командованием генерала Геймана, поручив ему провести демонстрацию против позиций в Саганлугских горах, которая должна была отвлечь войска турок от отряда Тергукасова. Одновременно генерал Девель получил приказ продолжать осаду Карса. Мысль о серьезной бомбардировке этой крепости перед началом штурма была оставлена; решили провести лишь демонстративный артиллерийский обстрел. Таким образом, Лорис-Меликов, несмотря на свою победу в Ардагане и превосходящие силы, которые он сумел сосредоточить для решающего удара, вынужден был из-за турецкой демонстрации в районе Черноморского побережья принять стратегию, которая сводилась лишь к нескольким довольно неэффективным оборонительным диверсиям. Командующий выпустил из своих рук инициативу, что позволило Ахмет Мухтару ее перехватить, и это притом, что в те недели, пока шла концентрация и организация турецкой армии в Эрзеруме, его войска оказались слабее русских.

Стратегическая смелость Ахмет Мухтара, от природы неисправимого оптимиста, являлась поистине необыкновенной, особенно если учесть, как слабы и плохо обучены были войска, которыми он располагал. Разгром Мехмет-паши не произвел на него никакого впечатления; он воспринял это как стимул для энергичных и смелых действий. Оставив половину своих войск в Зивине для прикрытия троп через Саганлугские горы, он отправился в Велибабу, где 20 июня, то есть через четыре дня после разгрома в Тахире, сосредоточил около 10 тыс. человек пехоты, четыре батареи и 3 тыс. конников.

Тем временем Тергукасов стоял лагерем на поле битвы, произошедшей 16 июня. Он ничего не знал о концентрации войск Мухтара и не получил никаких известий о предполагаемой диверсии Геймана в Саганлуге. На рассвете 20 июня мощный разведывательный отряд в составе двух рот пехоты и четырех сотен казаков под командованием полковника Медведовского прошел севернее Тахира в сторону селения Авалли. Его целью было изучить тропу, шедшую мимо Эшек-Элхаса и Кара-Дербента к перевалу Хасан-Бей. Пройдя Тахир, Медведовский увидел многочисленную турецкую конницу, которая двигалась по дороге из Эшек-Элхаса в Тахир. Он немедленно послал гонца предупредить об этом Тергукасова и занял позицию, прикрывающую ущелье и селение Тахир.

Тахирский бой, июнь 1877 г.

Перед рассветом 21 июня Ахмет Мухтар перебросил в Эшек-Элхас 13 батальонов, всю свою кавалерию и три батареи из Велибабы, оставив там разбитые войска Мехмет-паши, преобразованные в шесть батальонов при восьми орудиях, в качестве стратегического резерва. Пройдя от Эшек-Элхаса на восток, турки достигли того места, где сходятся два ответвления дороги, шедшей из Зейдкана. Отсюда половина кавалеристов, пять батальонов и одна батарея пошли на Тахир, а главные силы в составе восьми батальонов, двух батарей и оставшихся кавалеристов под командованием Рейс Ахмет-паши продолжили спуск по дороге в ущелье Шарьян. Мухтар-паша думал, что лагерь Тергукасова находится в Тахире; он планировал иммобилизовать русских с помощью своей левой колонны, в то время как правая, двигаясь вдоль Шарьяна, должна была обойти их слева на большом расстоянии.

Однако главные силы Тергукасова стояли лагерем не в Тахире, а в двух с половиной милях южнее его, в долине Шарьян. Предупрежденный Медведовским, он около 10 утра расположил своих людей на оборонительной позиции длиной более 4 миль – слишком растянутой для шести с половиной батальонов. Но, к счастью для Тергукасова, турки атаковали только крайние фланги его войск, при этом враг наступал двумя отдельными, никак не связанными между собой группами.

Первая турецкая атака началась в Тахирском ущелье, где пять батальонов и 1,5 тыс. черкесов под командованием Мусы-паши Кундукова (этот черкес являлся когда-то офицером русской армии) были встречены несколькими сотнями казаков и русской пехотой, которой насчитывалось всего полтора батальона. Турки захватили скалистую гору Сач, но из-за сильного огня русской батареи продвинуться дальше не смогли. К полудню ситуация стабилизировалась. В центре, между Тахирским ущельем и дорогой на Эшек-Элхас, позиции русских защищала одна батарея, полтора батальона пехоты, две роты стрелков, несколько драгун и казаки. На левом фланге, между дорогой и рекой Шарьян, стояли один батальон пехоты, две роты стрелков, три эскадрона драгун и одна конная батарея. Вскоре после полудня пехота Рейс Ахмета решительно атаковала «Стрелковую гору», занятую двумя ротами стрелков, а турецкая регулярная кавалерия и черкесы попытались пройти вдоль реки. Вокруг горы разгорелся ожесточенный штыковой бой; черкесы бросились в атаку на русскую пехоту, но были отброшены в ходе контратаки драгун. Тергукасов направил в бой свой последний резерв – две роты и один драгунский эскадрон. Последующие атаки турок, хотя и многочисленные, были плохо организованы и беспорядочны, поэтому им не удалось захватить ни одного важного пункта на оборонительной линии русских. На правом фланге генерал Броневский, заметив, что противник устал, сумел собрать четыре батальона и бросил их в контратаку. Турок выбили из Тахирского ущелья и с горы Сач.

Тем временем Мухтар-паша выслал из Велибабы три батальона и одну батарею. Они прошли по перевалу Хасан-Бей, рассчитывая обойти русский правый фланг с севера. Однако дорога заняла у них весь день, и, когда авангард колонны из Велибабы появился у селения Авалли, сражение в Тахирской долине уже закончилось. Вечером казаки Медведовского заняли Авалли, и туркам пришлось уйти.

Ахмет Мухтар, как военачальник, продемонстрировал в тот день все свои достоинства и недостатки: значительные стратегические способности, сочетавшиеся с неумением вникать в детали сражения и менять свои планы на поле боя, как того требовали обстоятельства. Его план базировался на неверном предположении, и главные силы русских оказались совсем не там, где он ожидал. Сам он в бою не участвовал, доверив руководство Рейс Ахмету, который не сумел понять, что самым слабым звеном в системе обороны русских являлся центр, и его можно легко разбить. Вместо того чтобы лично руководить боем и изменить свой план на месте, Ахмет Мухтар понадеялся на маневр своих войск, которые прошли по перевалу Хасан-Бей и опоздали. Этот маневр теоретически был очень хорош, но на практике оказался неудачным.

Турки потеряли 21 июня около 2 тыс. человек убитыми и ранеными, что составило 20 % всех участников боя. Русские лишились 700 человек, или 10 %. Ахмет Мухтару был нанесен серьезный удар, обошедшийся ему очень дорого, но и русские войска оказались измотанными. Их и так не очень крупные силы еще больше уменьшились, к тому же боеприпасы подходили к концу, а Тергукасов ожидал, что на следующий день турки возобновят атаку.

Мухтар-паша потерпел тактическое поражение, но стратегически его действия принесли туркам пользу. Мухтар знал, что к Баязету уже подошли войска Фаика, и понимал, что Тергукасов рискует быть отрезанным от своей базы. Он правильно рассудил, что отступление русских неизбежно, а поскольку его силы сильно уменьшились, он стремился избежать очередной атаки и новых потерь. Поэтому Тергукасов был приятно удивлен, когда на следующий день (22 июня) турки предложили заключить перемирие на 24 часа, чтобы похоронить убитых и собрать раненых. Русский командир до сих пор не имел никаких вестей от Дорис-Меликова, а Мухтар ночью получил сообщение, что к Саганлугским позициям приближается Гейман.