Лишние детали (сборник) - Мерси Шелли

Раньше не понимал стариков, которые бесятся, когда начальство намекает им, что пора на покой. Это ведь только в кино люди нашей профессии – супермены. А по жизни никаких долгих и красивых перестрелок не бывает. Либо стукач дает верную наводку и ты успеваешь выстрелить первым, либо наоборот – сам получаешь очередь из-за угла. Казалось бы, радоваться надо, когда отпускают на пенсию. А старики бесятся. Чего уж говорить обо мне, инвалиде в тридцать пять! Семь грамм свинца в коленку – и друзья уже смотрят на тебя с эдаким противным сочувствием. А начальство с не менее фальшивой важностью предлагает «другую, еще более ответственную работу».

Одна радость, что работу не специально для меня придумали, как делают иногда для особо заслуженных стариков. Пара-тройка взрывов в год – для Мадрида это уже норма. Но в прошлом году появилась «Баскская Армия Свободного Фронта» с более творческим подходом. Им подавай не кафе и парадные подъезды, как любят боевики из ЭTA, а памятники культуры. А тут аудитория гораздо шире – толпы иностранных туристов. И география – от музея Дали в Фигерасе до могилы Колумба в Севилье.

Про Барселону и говорить нечего: шесть актов вандализма только за полгода. К счастью, без жмуриков. Зато эффект долгоиграющий, все последствия на виду – настоящая визитная карточка БАСФа. Больше всего досталось «Святому Семейству»: зашвырнули в лик Христа на южном фасаде емкость с какой-то гадостью, разъедающей даже гранит, не то что известку с песчаником. А фигуру девицы на площади Каталонии облили зеленой радиоактивной краской. Потом еще в Готическом квартале старинную кованую дверь одного из соборов расписали матерными словами, как кусок масла – вилкой. Пока наши спецы разбирались, что за инструмент использовался – то ли газовый резак особый, то ли вообще лазер, парни из БАСФ успели тем же инструментом срезать балконную решетку на знаменитой Педрере. И где только технику такую находят, собаки баскервильские!

Правда, в нашей службе ребята тоже не бараны. Понимают, из какой задницы ноги растут у этих вандалов. Едва ли настоящим баскам так нужны новые гадости на свою голову. Другое дело, что скоро выборы в Парламент. И кое-кто из политических шишек сможет справедливо упрекнуть кое-кого другого – мол, даже с хулиганами не справляетесь, куда уж вам выше лезть.

Но шишки на макушке, а наше дело маленькое – ловить, пресекать… и профилактика. Работа моя ответственная – после получения семи граммов в колено – заключалась в том, чтобы бродить по парку прогулочным шагом, улыбаться и время от времени наводить камеру на подозрительных типов. Щёлк! – и картинка полетела в центр. А дальше уже работа центра – пробить подозрительную рожу по разным «черным спискам» и в случае чего дать сигнал опергруппе.

Что и говорить, за три месяца ощущение высокой ответственности пропало начисто. Как назло, ничего не происходило. Профилактика, само собой, дело полезное… Только ведь баска от каталонца не особенно отличишь. Есть у них, конечно, в горах такие особые горные козлы, которых ни с кем не спутаешь. Но надо быть полным идиотом, чтобы посылать на дело человека, которого и так в течение дня пять раз остановят явно и еще двадцать раз снимут скрытно.

А этот темнокожий тип при ближайшем рассмотрении оказался вообще индийцем. Сухой такой, вроде копченой курицы, а рубашка белоснежная – не человек, а просто негатив ходячий. Глаза собачьи, малость навыкате. Нос из разряда «одинокая слива». И брови густые, сросшиеся. Мне сразу вспомнилось, как в детстве брат притащил домой огромную черную гусеницу и прямо на обеденном столе долбанул ее ножом посередине. Но несильно долбанул, из любопытства, так что на две части она не развалилась, и даже не вытекло из нее ничего. А только видно было, что с ней уже не всё в порядке, потому что она стала шевелиться как две сросшиеся брови, а не как один здоровый организм.

Вообще, за три месяца в этом парке я разных психов наблюдал. Туристы сами по себе люди не очень нормальные. Да и местные тоже, когда оказываются рядом с достопримечательностями. Статую Колумба на набережной видели? Который пальцем в море указывает? Нет еще? Так имейте в виду: это единственный целый статуйный палец во всей Барселоне. Дед мне рассказывал – когда он маленький был, Колумб этот стоял внизу, безо всякой колонны. И все обязательно лазили, чтоб потрогать знаменитый палец. В конце концов этого каменного мужика поставили на высокую колонну, только потому его палец и сохранился. А все остальные статуи внизу, по периметру колонны, давно уже беспалые.

Так что к чокнутым туристам мне не привыкать. Но индиец был все-таки чересчур. Я почти час за ним ходил, прежде чем понял, что он вытворяет.

Заприметил я его у «крокодила». Мы так называем между собой этот фонтанчик в центре, хотя вообще это, наверное, ящерица. Сидит себе такая двухметровая тварюга, мозаикой веселой украшенная, изо рта воду пускает. Но главное, на нее забраться можно, и все там фоткаются.

Это и есть мой главный объект. Самое популярное место парка, не считая, конечно, музея Гауди. Я уж от скуки какого только вандализма с этим «крокодилом» не придумал за три месяца! Ну, там хвост отбить или вообще весь экспонат украсть – такую банальщину в первые же дни прокрутил в голове. Потом более изощренные схемы пошли. К примеру: что будет, если плохие парни из БАСФ сумеют чем-нибудь заткнуть ему пасть, из которой вода хлещет? Разорвет «крокодила» на части или просто потечет из ушей?

Занимаясь такой вот ответственной работой, я и засек индийца – слишком уж долго он тут ошивался. На «крокодила» как раз влезла парочка здоровенных теток из большой группы то ли финнов, то ли немцев. Ну ясно, теперь пока все по очереди не сфоткаются верхом, не отойдут. А индиец вокруг них так и вьется. Но на расстоянии. Вроде и не у «крокодила», и не у группы… Я даже подумал: уж не карманник ли?

Потом еще одна группа, англичане как будто. И та же история с индийцем. Словно он с этим «крокодилом» поговорить хочет, но как раз тогда, когда туристы подходят и мешают.

Через полчаса он поглядел на часы и быстро куда-то двинул. Я за ним. Оказалось, он решил подняться на террасу с мозаичными скамеечками, которые во всех проспектах Гуэля обязательно рисуют. Что и говорить, не дурак был сеньор Гауди, умел сделать просто и приятно. Вроде как собраны осколки битой посуды, набросаны кое-как в цемент. А со стороны поглядишь – такой цветник получается, душа радуется.

Хотя если в сотый раз смотреть, как я, то уже тошнит. Да и во время сиесты на этой площадочке как на сковородке. Но время было к вечеру, а индиец меня заинтриговал. Так что я был не против сделать вид, будто снимаю чудо-скамейки. В конце концов, парни из БАСФ могут и здесь что-нибудь отмочить. Залить красивые скамеечки клеем, например.

Ага, индиец мой и здесь начал чудить. На часы поглядел, покрутился рядом с одной группой фотографирующихся, потом с другой… Э нет, не просто рядом! Тут я и понял: он старается попасть в кадр.

Между тем толпа с террасы схлынула, мой подопечный прошел еще кружок вдоль красивых скамеечек, поглядел опять на часы и снова спустился к «крокодилу». И я еще раз убедился, что разгадал его маневры. Этот бровастый делал свое дело прямо-таки профессионально. Влезал в кадр очень ненавязчиво, как бы случайно проходя позади, где-то с краю, так что туристы даже не трудились отводить камеру. А многие наверняка и не замечали его маневров! Рамка видоискателя обычно захватывает меньше, чем объектив. Поэтому на краях снимка частенько оказываются детали, которых ты даже не видел, когда наводил аппарат. Странный индиец, похоже, знал эту тонкость.

Однако в таких действиях нет ничего противозаконного. Тем более для нашего отдела: ребята меня засмеют, если я начну их дергать из-за таких глупостей. Конечно, если бы кто из туристов заметил и пожаловался… На такой случай в парке есть обычная охрана. Это ее забота – гонять подростков, покуривающих травку в укромных кустах, да пьяных, которые норовят уснуть на тихой скамеечке. В принципе, я могу подойти к одному из этих красавцев в фуражках, показать свою корочку и сдать им этого извращенца…

Но тогда вся местная охрана будет знать, кто я. А это крайне нежелательно. У террористов из БАСФ могут оказаться свои люди в здешних фуражках, благо на такую работу набирают обычных сезонников.

Тем не менее я хотел понять, в чем фокус. Ситуация казалась особенно необычной, поскольку за годы работы в особом отделе привыкаешь к совершенно противоположной модели поведения: люди не любят попадать в кадр. Это касается не только мафии, кинозвезд и секретных агентов, но и автолюбителей, которых снимают на въезде в город, и футбольных фанов, которых снимают при входе на стадион… да и вообще всех нормальных людей.

Конечно, есть такой вид развлекухи-подлянки – строить рожки за головой тех, кто позирует для снимка. Но час за часом влезать в чужие кадры, безо всяких рожек-ножек, просто в уголок… Особая форма эксгибиционизма?