Только тишина - Богдан Петецкий

Экран оставался чистым.

Я неторопливо потянулся. Я перестал что-либо понимать.

Помехи не имеют ничего общего с полетом земных кораблей. Одно это было ясным с первой же минуты. Даже если кто-то из них расколотил передатчик, такое не могло случиться со всеми кораблями одновременно. Кроме того, помехи сказывались и на линии, идущей от гибернатора. А теперь компьютер сообщает мне, что аппаратура базы функционирует исправно.

Я вернулся к пульту и призадумался. Увеличил разрешающую способность. Оперся руками в поверхность пульта и навис над экраном.

Не прошло и десятка секунд, как послышалась трель звонка, и пульт заговорил десятками огоньков. В оконках заскакали цифры. Раздались аритмичные пощелкивания, словно кто-то сигнализировал азбукой Морзе. Катушка мгновенно повернулась несколько раз, крутнулась назад, снова двинулась вперед и внезапно остановилась. В прямоугольном окошке сумматора появился ответ.

Чужой сигнал.

Всего-навсего. Чужой сигнал. Чужой сигнал?

Я был возле компьютера. На этот раз ничего особого от меня не требовалось. Такое было предусмотрено программой.

Я задействовал пеленгатор.

Огоньки поблекли. Квадратное окошко, разделенное координатной сеткой, словно бы увеличилось в размерах. Появились два пунктика. Они перемещались в верхней части, волоча за собой тоненькие, едва заметные ниточки. Неожиданно остановились. Какое-то время замерли на месте, потом задрожали и быстро поползли вниз, исчезли за краем экрана. Конец.

— Конец, — вслух произнес я. — Насколько я опоздал? На секунду? На две?

Я расслабился и без особого интереса обвел глазами оба ряда экранов. Ну, да. Никаких скачков, перерывов, никакой мути. Чистые, мягко светящиеся кривые, говорящие обо всем, что мне следует знать.

Чужой сигнал. Здесь это могло означать только одно. В непосредственной близости от моей базы, кто знает, может, даже на тех самых холмах, работает передатчик, по меньше мере равный моему по мощности.

Но я его поймал. Антенны вывели на него как по ниточке. Точнее — по двум. Оставалось только подождать, когда сигналы сольются на координационной сетке.

И именно тогда он прекратил передачу. Словно только того и ждал. Или же знал, что именно я делаю. Следил за каждым моим движением. И специально выжидал до последнего движения, до последней доли секунды, чтобы надо мной посмеяться.

— Бред, — проворчал я.

И успокоился.

Подумай-ка немножко. Кто может развлекаться с передатчиком, способным установить связь, скажем, с Ганимедом? Кто мог бы наткнуться именно на ту полосу частот, что зарезервированы для базы?

Некто такой существует. Знаю, что это невозможно. Но не будем принимать это всерьез. Пока.

Если мой предшественник подремал немножко, встал, сделал несколько гимнастических упражнений и решил позабавиться с аппаратурой? И думает о том, как бы уложить спать меня? Причем, на возможно длительный срок?

Нет. Запись, переданная его аппаратурой , была самой обычной. За исключением — «беседы» об охоте. Тот, кто дежурил передо мной, вошел в гибернатор, запрограммированный на шестьдесят лет. Я получил полный набор сведений. На то, чтобы перестроить компьютер и узлы связи, отладить их взаимодействие с передатчиками, не говоря уже о семантическом блоке моей аппаратуры, ему потребовалось бы не двадцать, а сотня лет. Если работать в одиночку.

Я отошел от пультов и устроился в кресле. Откинул голову на спинку и закрыл глаза.

Тишина. Теперь уже мнимая. Как среди звезд. Это ничего, что она вновь отзывается во мне тем резонансом, от которого горят леса. Теперь мне не следует ее слушаться.

Гибернатор в порядке. Сигнализация — тоже. Ни экипажи, уже удалившиеся на несколько парсеков, ни система связи с городом не имеют с этим ничего общего. Остается одно. База. Какая-то из сторожек, поджидающих своего двадцатилетия. Одна из двух.

Обе расположены не далее, чем в радиусе пятидесяти километров от гибернатора. Но не в том дело, хотя это и наверняка. Каждая выглядит иначе. Может изображать, к примеру, рощу деревьев, растущих немного теснее, чем в иных местах. Сторожку возле старой каменоломки. Или же запертый на все замки ресторанчик в парке. Притаиться над котлованом, который представляется мне прудом. Или болотцем, как то, что за стеной.

И еще в одном я уверен. Буду искать. До тех пор, пока не пройду сквозь какое-то дерево, не погружу ногу в пруд и не вытащу ее ненамоченной, не обопрусь спиной о несуществующую скалу.

Я буду искать… и сразу.

Поднялся. Щелкнул пальцами и улыбнулся стерегущему у входа автомату.

Разумеется, я буду искать. И найду. Должно быть, здорово я маялся головой, если сразу до этого не додумался.

Моя база — металлическая. Не вижу причин, по каким другие следовало выстраивать из пластика. Или из дерева. По крайней мере, их наружный панцырь. А поскольку так, то существует простенький способ. Я бы сказал: школьный.

Ферроиндукционные датчики. Достаточно двух. Запрограммированных, скажем, на пятьсот метров. Чтобы не указывали направление на город. Ни на коммуникационные линии.

Я вышел в тамбур и раскрыл квадратные дверцы склада оборудования. Вызвал автомат и распорядился принести инструменты для их монтажа. Сам же вернулся в кабину и занялся программами.

Через три четверти часа аппаратура была готова. На полу, неподалеку от выхода, покоились два небольших цилиндра с приборами управления и связи. Сами датчики занимали сравнительно немного места. Обычные стереотипные устройства, даже малоуниверсальные. На я хотел иметь свободу движений. И незанятые руки. Я решил, что раздам их автоматам, а для себя сохраню подручный дистанционный пульт. Это потребовало определенной работы. Если уж мне удастся напасть на след, то не стоит ничего пропускать. Даже существования двух баз, расположенных на расстоянии, скажем, в сто метров и лежащих на прямой линии.

Я приготовил автоматы и начал убираться. Но тут же остановился.

— Спокойной ночи, — пожелал сам себе. — Вот и все. На сегодня.

Я простоял еще с минуту, разглядывая аппаратуру, потом мотнул головой, сбросил рубашку и направился в ванную.

Надо все рассчитать. Допустим, следует торопиться. Но ведь главное мое задание — вернуться назад. В состоянии, когда можно будет все обдумать.

Было почти одиннадцать. Уже несколько часов, как снаружи наступила ночь. Здорово же меня припекло, если я совсем позабыл об этом.

Слабый ветер нес запахи весны. Уже вчера она давала о себе знать. Сегодня же ее присутствие ощущалось в каждом глотке воздуха.

Я расставил автоматы на противоположных краях поляны, перебросил излучатель на грудь и разблокировал датчики.