На дальнем рубеже - Дмитрий Золотухин

— Я Гриф. Беспилотник поднят? — сказал он.

— Поднят, — был ответ. — Сбрасываю вам данные.

Риччи бросил взгляд на электронный планшет, который теперь транслировал изображение с камеры БПЛА. С высоты птичьего полета была хорошо виден авангард мятежников. Затем беспилотник пролетел над гребнем, и помчался над длинной колонной БМП. Главные силы врага наступали вслед за авангардом.

— Приготовиться открыть огонь по главным силам, — приказал Риччи командующему артиллерией. Отсеките их от авангарда.

Затем он перевел взгляд на рекомый авангард. Колонна мятежников находилась уже в зоне обстрела из стрелкового оружия (не говоря об артиллерии и ракетах).

— Я Гриф, — приказал полковник, переключившись а «общий» канал. — Огонь!

Спустя мгновение склоны горы Сергеева ожили. Загрохотали танковые пушки и минометы, к колонне врага устремились огненные стрелы ракет. Сухой треск автоматов и пулеметов смешался с грохотом взрывов.

Несмотря на внезапность нападения, повстанцы ответили. Уцелевшие танки и БМП открыли ответный огонь; пехотинцы, выскакивавшие из машин на землю принялись осыпать пулями склоны.

Подполковник Стоун умело руководил боем. Риччи не вмешивался в его распоряжения. Вместо этого он перевел взгляд на планшет, на который по-прежнему передавалось изображение с камеры беспилотника.

Огонь дальнобойных орудий накрыл колонну Альянса. Несколько БМП пылало: их броня не спасала от осколков шестидюймовых снарядов при близком разрыве. Дорога была покрыта телами мятежников. Когда уцелевшие машины выползли из зоны обстрела, Джон приказал прекратить огонь.

Тем временем бой у дороги почти завершился. Ни одна из бронированных машин Альянса не ушла; почти все мятежники погибли. Уцелевшие бунтовщики еще отстреливались из-за обугленных остовов танков и БМП.

— Я Гриф, — приказал полковник Риччи, переключившись а «общий» канал. — Прекратить огонь!

Затем он увеличил мощность встроенного в шлем громкоговорителя до максимума. Его голос загремел над дорогой.

— Говорит полковник имперской Звездной пехоты Джон Риччи. Бунтовщики, ваше положение безнадежно. У вас есть пятнадцать минут, чтобы выйти с поднятыми руками. После чего мы атакуем и пленных брать не будем!

Не прошло и пяти минут, как уцелевшие мятежники вышли на обочину с поднятыми руками. Риччи усмехнулся: враги все еще боялись Звездной пехоты. И, значит, для Империи не все еще потеряно.

Джон мрачно смотрел на боевой скафандр, в котором провел весь день. Вздохнув, он оглядел землянку — его жилище и одновременно штаб «оперативной группы Риччи». Помимо стола и двух стульев, ее обстановка состояла только из двух спальных мешков — командира и начштаба группы. Переносной комм и лампа были сдвинуты в угол стола, на котором денщик расставлял ужин для господ офицеров.

Приказав ординарцу заменить блок питания в командирском скафандре, Джон сел за стол, глотнул чая, а затем перешел к каше с тушенкой. Подполковник Джонстон уже начал обедать, не дожидаясь приглашения.

Сегодня «оперативная группа Риччи» встретилась с тяжкими испытаниями, которые с честью выдержала. Потеряв авангард в имперской засаде, военачальник Альянса развернул дивизию в боевой порядок и повел наступление на перевалы по всем правилам военного искусства. За день десантники отбили шесть атак мятежников, поддержанных танками и артиллерией. Один раз позиции Звездной пехоты бомбили атмосферные штурмовики, но последующие попытки москитов мятежников атаковать позиции Звездной пехоты были пресечены имперскими истребителями. Ответные налеты имперских москитов также не впечатляли: трижды за день эскадрилья атмосферных штурмовиков бомбила позиции Альянса. Впрочем, даже такая поддержка помогла Звездной пехоте успешно отбить атаки бунтовщиков.

Сухой треск автоматов оторвал господ офицеров от походного ужина. Грязно ругаясь, Джон влез в скафандр и включил связь.

— Говорит пост 7, нас атакуют! Парни в скафанд…

— Это рейнджеры, — сказал Риччи подполковнику Джостону. — У мятежников только они носят бронескафандры.

Полковник устроился у входа в землянку. Наблюдая за дорогой из этого импровизированной щели, он выругал себя, что не догадался прикрыть батальон окопами с востока, пока была такая возможность. Но переживать было некогда: требовалось отдавать приказы, ведь комбат штурмовиков молчал.

— Роте В выдвинуться к штабу и приготовиться к бою. Роте А занять позиции роты В. 1-му танковому выдвинуться к дороге восточнее штаба.

— Господин полковник, — послышался голос комбата. — Где вы?

— В штабе, — ответил Риччи. — Скорее!

Через две минуты в щель к полковнику спрыгнул Марк Стоун, комбат штурмовиков.

Подоспевшие солдаты, которым место в крохотном окопе не досталось, залегли по сторонам шоссе.

— Не стрелять! — приказал Риччи. — Первыми начинают танкисты!

И удовлетворенно вздохнул услышав, как комбат повторил приказ по батальонному каналу.

На дороге послышался рев танковых моторов. Вскоре в свете местной красноватой луны из темноты стали выступать силуэты бронированных машин.

Риччи напрягся: наступал решающий момент боя. Если кто-нибудь из его людей выстрелит, танки сомнут роту гусеницами.

Никто из штурмовиков не выстрелил. И вот справа, от близкой сопки, загрохотали орудия имперских танков. Меньше чем за минуту пять машин мятежников вспыхнули белым водородным пламенем.

Во всполохах огня стали видны пехотинцы мятежников в бронескафандрах. На них обрушился ливень пуль. Мятежники попытались атаковать, но залегли, прижатые к земле пулеметным огнем.

Сзади загремели взрывы: срабатывали мины, предусмотрительно установленные перед фронтом бригады (ставшим теперь тылом). Затрещали пулеметы: первая рота вступила в бой.

Попав под огонь пехоты и танков, уцелевшие мятежники отступили. Вспомнив о своих обязанностях, Джон Риччи предоставил подполковнику Стоуну командовать батальоном, а сам решил оценить обстановку. По приказу полковника, расчет батальонного «Зубра» выпустил БПЛА. Изображение с ночной камеры, установленный на беспилотнике, передавалось на планшетный компьютер Риччи. Вскоре в объектив попала цепь солдат в бронескафандрах. поднимавшихся на гору Сергеева севернее шоссе. За пехотой следовала пара «Зубров».

«Батальон рейнджеров, — подумал Риччи. — Еще час, и они отрежут нас от горы».

Еще один батальон наступал южнее дороги. Третий батальон мятежников, попавший «под раздачу» отступил по шоссе к востоку.

— Внимание, говорит Гриф, — начал Риччи, переключившись на «офицерский» канал. Приказываю отступить на запасную позицию. Артдивизиону прикрыть отход огнем.

Штурмовой батальон «оперативной группы Риччи» колонной шел по лесной дороге. Впереди ревели моторами восемь танков; за ними шли десантники двух пехотных рот; два «Зубра» замыкали колонну. Третья рота штурмовиков и взвод «Бизонов» отходили к заблаговременно построенным укреплением по другой дороге.

— Говорит Д-1, - раздался в наушниках голос командира головного дозора. Впереди на поляне — мятежники. Батальон и три «Зубра», идут цепью вверх по склону.

Риччи быстро обдумал ситуацию. Ему представился шанс разгромить батальон элитных войск повстанцев. Но сделать это можно было, только используя внезапность.

— Броне — стоп машина! — приказал он. Рота А выдвигается к опушке правее дороги, рота В — левее. Атаковать вслед за танками. Затем он повел своих солдат через лес. Полковник хотел лично возглавить атаку, «проверить на прочность» лучших бойцов мятежников.

Лежа у корней местной сосны (или как там оно называется по-научному) Джон Риччи наблюдал за цепью мятежников. За серыми силуэтами, казавшимися светлыми на темном склоне (не угадали мятежники с камуфляжем) двигались темные громады самоходок.

Пора. Полковник переключил связь на танковый канал.

— Танки — вперед! — приказал он!

Восемь машин выехали на поляну и открыли огонь, одновременно разворачиваясь в цепь. Одна за другой, не успев сделать ни одного выстрела, вспыхнули все три самоходки мятежников.

— Огонь! — скомандовал Риччи по «общему» каналу.

Ливень огня обрушился на пехотинцев Альянса. На такой дистанции автоматы были неэффективны против воинов в бронескафандрах. Но снаряды танков, пулеметные пули и ракеты Звездной пехоты несли смерть. Не давая врагу опомниться, полковник Риччи скомандовал атаку.

Имперские танки и пехота двинулись вперед; противостоять им повстанцы не могли. Несколько ракет взорвалось на лобовой броне танков, не причинив им вреда. Горящие «Зубры» способные при других обстоятельствах уничтожить любую бронетехнику, озаряли белым светом поле боя, вернее — бойни.