Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции - Сергей Валерьевич Игнатьев

На первом же заседании парламента по приказу короля арестовали ряд северошотландских лордов. В их число попали Алистер (Александр) Сомерлед, третий лорд Островов, владелец графства Росс (Master of earldom of Ross). Вместе с лордом Александром Сомерледом были арестованы мать лорда Мария Лесли, графиня Росс и Энгус Дафф (Angus Duff) с четырьмя своими сыновьями (о нем говорили, что он мог выставить в поле 4.000 воинов), родственники и вассалы Сомерледов — общим числом 40 человек[439].

Семейство Сомерледов привлекло особое внимание короля, поскольку на протяжении столетий оно контролировало Хайленд и северные острова. Напомним, что поднявший против Эдинбурга в 1411 г. мятеж лорд Дональд, был главой именно клана Сомерледов. Эта семья была наиболее активна в укреплении контактов с официальным Лондоном и, будучи фактическим союзником английской короны и проводником ее интересов на севере Шотландии, представляла несомненную угрозу устремлениям Эдинбурга установить свою власть в Хайленде. Английская же сторона, умело направляя и, в какой-то мере, контролируя ситуацию на севере Шотландии, была заинтересована в союзе с Сомерледами. Почти всякий раз, когда в этом регионе возникали конфликты, их непременными участниками были подстрекаемые английской стороной сепаратисты из Хайленда. Тот же лорд Дональд Сомерлед для координации с англичанами своих выступлений, напомним, имел подписанную Генрихом IV охранную грамоту, позволявшую ему беспрепятственно пересекать английскую границу для переговоров[440].

Сына и наследника лорда Дональда, который после сражения при Харлоу вернулся в Хайленд, звали Александр Сомерлед. Став лордом он в 1420-е гг. поддерживал тесные отношения с королем Дании, Норвегии и Швеции Эриком, налаженные еще в правление первого регента Олбани. Очевидно, он хотел с помощью интриги вернуть свои земли, находившиеся на северо-востоке Хайленда, обратно под протекторат Норвегии, как это было до второй половины XIII в.[441] Однако норвежский король Эрик не заинтересовался этим проектом. Известно, что норвежский монарх вел в это время параллельные переговоры как с Сомерледами, так и с Джеймсом[442]. Конечной же целью Эрика было не обострение отношений со своим западным соседом, а заключение взаимовыгодного для обоих королевств договора.

Финалом этой интриги стали шотландско-норвежские переговоры 29 июня 1426 г. в Бергене. Там было достигнуто соглашение, по которому норвежский монарх отказывался от любых возможных переговоров с хайлендерами о территориальном статусе Внешних шотландских островов. Джеймс I обязался, со своей стороны, регулярно, без проволочек вносить в казну Норвегии за эти территории ежегодные платежи, до той поры выплачиваемые крайне нерегулярно[443].

Возможно, что именно переговоры лорда Александра с норвежцами стали решающей причиной начала гонений на Сомерледов. В любом случае аресты родственников короля — Сомерледов вполне вписываются в политику Джеймса, боровшегося со своей ближайшей и вместе с тем политически непокорной родней (лорд Островов приходился Джеймсу двоюродным дядей)[444].

На заседании парламента король обвинил хайлендских вождей в том, что они воспользовались его отсутствием и подняли мятеж против королевской власти и верных подданных. Тех из них, чья вина была признана очевидной, тут же казнили, остальных же (к сожалению, источник не указывает их имена) поместили под стражу в ожидании дальнейшего решения короля[445]. Как пишет Пласкарден: «этот парламент заставил горцев убояться короля»[446]. Остальных же привели снова к присяге на верность Джеймсу I.

Что показательно, после приведения к присяге часть хайлендских лордов получила от короля не только должности, но и земли в Хайленде, которые после казней стали выморочными или перешли к короне. Наиболее известными среди них были графы Мар и Кейтнесс, влияние которых, по словам хронистов, на Северо-востоке Хайленда было велико[447]. Перераспределяя выморочные земли среди лояльных местных вождей, король нарушал сложившуюся практику, когда за счет конфискованных земель пополнялась казна. Когда дело шло о Хайленде, Джеймс, вероятно, был заинтересован не столько в доходах казны, сколько в приобретении новых сторонников из числа влиятельных хайлендеров.

Что касается главы клана Сомерледов, то лорд Александр «в том же 1427 году получил королевское помилование и был освобожден из-под стражи»[448]. Едва ли тут сыграли роль родственные чувства, похоже, Джеймс предпочел лишить своего своевольного родственника возможности стать символом борьбы с Эдинбургом и попытаться сделать его своим сторонником. Однако, как свидетельствуют «Хроники Шотландии», лорд Александр поддался влиянию своего окружения, внушавшего ему мысль, что король должен держать ответ за убийство Джона Мора[449], а также, что в этой мести он будет поддержан многими северными кланами Хайленда.

Дождавшись возвращения короля в Лоуленд, все в том же 1427 г. Сомерлед, собрав своих вассалов, стал организовывать нападения на владения лордов — сторонников Джеймса. Общую численность войска, собранного во владениях Александра, хронист оценивает в 10.000 человек[450] (цифра, несомненно, завышенная). Затем все это воинство выступило в Лоуленд. Вероятно Александр полагал, что ситуация будет разворачиваться по сценарию 1411 г., но с более благоприятным, чем тогда, исходом[451]. Однако страх, внушенный королем на последнем парламенте, внес существенные коррективы в поведение союзников лорда Островов. Когда армия Сомерледов была встречена королевскими войсками, а на утро должно было произойти сражение, многие бароны Хайленда «с наступлением темноты оставили лагерь лорда Александра»[452], чтобы перебежать к королю и молить его о прощении. Среди отступников, в частности, фигурируют кланы Камеронов и Чаттанов[453].

На утро, обнаружив бегство многих лордов со своими отрядами, советники лорда Александра стали уговаривать его отправить к королю послов с просьбой о мире[454]. Однако Джеймс предложения Сомерледа о переговорах отверг, объявив того вне закона[455]. Решение короля давало право преследовать лорда Александра в любом уголке королевства, как простого беглого преступника, невзирая на его происхождение. Едва начавшийся мятеж горцев в 1427 г. был пресечен, а сам Александр Сомерлед был вынужден скрываться. Мятежи в Хайленде после этих событий практически прекратились до 1431 г.[456]

Спустя несколько месяцев Сомерлед тайком пробрался в Эдинбург, где в Холирудской церкви во время какого-то праздника, «предстал перед королем коленопреклоненным с обнаженным мечом в руке, прося у короля прощения»[457]. Джеймсом прощение было даровано, но лорд Александр был заточен в Тантоллонский замок под надзор графа Энгуса. Мать Александра, графиня Росс, также была отправлена в заточение, но в аббатства Инкольм, расположенное на острове в проливе Ферт-оф-Форт. Уже спустя год после этих событий оба пленника были освобождены и восстановлены в своих правах[458].

У. Дикенсон, со ссылкой на шотландские хроники,