Ангелы Монмартра - Игорь Каплонский

– Ваше требование благородно, однако во внимание не принимается, – тем же холодным тоном продолжил Леопольд. – Таково неоспоримое условие стороны ответчика.

– Это так, – опустив глаза, подтвердил Аполлинер.

– В случае гибели или ранения одного из участников оба пистолета подлежат уничтожению. Секунданты выбросят оружие в Сену. При необходимости доктор Александр обязан засвидетельствовать смерть поединщика. Мсье Жакоб должен скрыть следы дуэли. После этого оставшиеся участники и свидетели незамедлительно поодиночке покидают сад. Если погибшего раньше не найдут посторонние лица, через четверть часа к месту дуэли прибывает заранее предупрежденный извозчик, которого якобы привлекли выстрелы. Он вызывает полицию, а затем сообщает нам, в какой морг направлено тело. Есть ли у кого-либо из присутствующих документы?

Все ответили отрицательно.

– Тем лучше. Зарядите оружие.

Анж вынул пистолет, мешочек с порохом и пулями и протянул Аполлинеру.

Модильяни отдал револьвер Зборовскому, который тут же принялся вытаскивать из барабана лишние патроны.

– Так, – пробормотал Гийом. – Только бы вспомнить: сначала следует вогнать в ствол пулю, потом насыпать порох… Или наоборот… И зачем только вам это?!

Пока секунданты занимались своим делом, Амедео подошел к Дежану.

– Может, бросим дурацкую затею? Ведь мы стали друзьями…

– Однако вы тут же положили дружбе конец.

– Анжелюс… Мсье Дежан… откуда вам знать…

– Сегодня вы скомпрометировали женщину. Могу ли я назвать ваш поступок чем-нибудь иным, нежели подлостью?

– Дьявол! Да вы же ничего не знаете! Если бы я мог сказать… но мне приходится держать слово.

– Вы говорите о чести, – горько произнес Анж. – Задумались ли вы, что для Орфелины больше не найдется места в обществе? Единственное, в чем я не сомневаюсь: вы замечательно провели с нею время. И этой ночью, если застрелите меня, всё равно заснете ангельским сном. Вас не будет волновать, что на вашей совести погубленная репутация женщины. Это ведь такая малость.

– Когда-нибудь, – прошептал Амедео, – вы пожалеете о своих словах – не важно, на том свете или на этом.

Соперники разошлись.

– Приступим! – вполголоса объявил Аполлинер. – Зборовский, подойдите к этой вазе.

В указанном месте секунданты стали спинами друг к другу.

– Отсчитываем!

По сигналу они разошлись в противоположные стороны.

– Ваше место, мсье Модильяни! Прошу занять позицию.

– Ваше место, мсье Дежан! Прошу занять позицию.

Когда в ладонь Анжа легла рукоять револьвера, он почувствовал, как по спине прошелся холодок. Ну его, этого ловеласа. Пусть убивает, если хочет. Я его только припугну – так, чтобы хватило на всю жизнь. Глядишь, у него и совесть проснется…

Но, видимо, совесть Моди спала беспробудно. Сейчас он с интересом вертел в руках пистолет Анжа.

– Приготовьтесь!

Дежан поднял револьвер, скользнул взглядом вдоль ствола. Напротив неловко поднимал кремневое чудовище слегка оторопевший Амедео.

– …К бою!

Вдруг лунный свет показался Анжу нестерпимо ярким, ослепил, отдался в мозгу острой молнией. Весь мир будто повис на револьверном стволе, потянув оружие вниз. Медлительным металлическим солнцем с запада на восток начал вертеться барабан. Анж не понял, когда его оружие озарилось вспышкой протуберанца и в барабанные перепонки стегнул резкий хлопок.

…Где-то впереди, за вспышкой, за пределами мира раздался крик – мучительный и надрывный…

Я умер, подумал Дежан. Я, убийца, умер.

И он увидел ад. Здесь не было ни души. Миллионы монотонно гудящих костров, разожженных в абсолютной тьме, пылали вокруг Анжа, сливались огненной змеей-уроборосом в кольцо горизонта. Неподвижный ледяной воздух был тяжелым, замораживал горло и легкие. Художник попытался вдохнуть поглубже, однако резкий запах разодрал носоглотку осколками битого стекла.

Дежана буквально вывернуло наизнанку. Он сухо закашлялся и выплюнул на сюртук комки едкой мокроты. Легкие стали чем-то вроде воздушного шара, который подбросил его вверх, над кострами, над стылым воздухом. Безвольное тело Анжа пробило угольно-черную твердь небес и оказалось в коконе мертвенного сияния. Свежий воздух живительным потоком наполнил грудь. Художник захлебнулся и широко, до судороги в веках, распахнул глаза.

– Ну вот, всё в порядке, – доктор Александр убрал склянку с нашатырным спиртом. – Что же вы такой чувствительный, мсье Дежан? Падаете в обморок…

– Как… Моди? – с хрипом выдавил Анж. – Я его… убил?

– Убили! – раздался знакомый хохот. – Только не меня, не надейтесь. Вы прекрасный стрелок…

Анж поднялся на локтях и посмотрел в сторону голоса. Модильяни, Жакоб, Аполлинер и Зборовский внимательно изучали нечто, лежавшее на земле шагах в пяти от грота. Художник с трудом поднялся и, споткнувшись о брошенный револьвер, пошел к ним. Через пару шагов его закачало.

– Послушайте, мсье Дежан, – сказал ему вслед доктор Александр. – Похоже, вы оставили на себе свой ужин. Помойте в фонтане костюм.

Только сейчас Анж заметил, в каком нелепом положении находится. Костюм перепачкан в блевоте, к которой пристали комки сухой травы. Брюки при падении разорвались еще больше. Нос онемел от запаха нашатыря. Действительно, жалкое зрелище.

Доктор Александр поднял с земли пустую бутыль – видимо, пришедшие на место дуэли раньше Дежана успели допить остаток вина – и с едва скрываемой брезгливостью передал ее художнику. Анж просунул руку сквозь ограду фонтана и погрузил бутыль в водоем.

– Насмерть! – злорадно произнес Моди. – Дорогой Александр, вам здесь уже нечего делать. Дуэль состоялась на славу.

– Сколько крови! – раздался голос Жакоба. – Я бы не хотел оказаться на месте этой дворняги!

Дворняги?!

Анж полил грудь водой и, отирая грязь пучком листьев, направился к Модильяни и секундантам.

– Что происходит? Вы стреляли?

– Я – нет! – быстро проговорил Амедео. – Зато ваш выстрел оказался удачным. Познакомьтесь, господа! Перед вами новый Вильгельм Телль, гроза бездомных шавок.

На земле лежал окровавленный пес неопределенной масти. На добрую четверть голова его была погружена в черную лужу. В выпученном темном шарике глаза блестела луна. Из распахнутой пасти вывалился язык.

Анж застонал и отвернулся.

– Пожалуй, отойду в сторонку, – сказал Моди. – Ведь вам не терпится освежевать добычу.

– Амедео, это жестоко! – покачал головой Зборовский.

– Жестоко?! – взвился Моди. – А что бы ты сказал над моим телом? Справедливая дуэль? Условия соблюдены? Противник удовлетворен?!

– Не хочу ссориться, – тихо ответил Леопольд. – Напомню, что именно ты назначил меня своим секундантом.