Т. 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть - Филип Фармер

— Лучше свалить, — ответил Гордон. — В таких условиях ты не много нароешь, а эти ребята могут повести себя грубо: ставки слишком высоки.

Хотя сам Карфакс предпочел бы сейчас находиться именно там — оно и дешевле, и есть чем себя занять. Хотя если Вестерн все-таки там, то он быстро догадается, по чью душу здесь бродит Гордон Карфакс, и надежно упрячет его за стены «Мегистуса» для более тесного общения.

С другой стороны: что, Вестерну больше нечем заниматься, как следить за Карфаксами? Ведь он наверняка знает, что Миффлон все рассказал миссис Вебстер, однако же та по-прежнему жива и здорова. Это потому, что достаточно Миффлону отказаться от своих слов — и Вестерн снова выходит сухим из воды.

А вот Карфакс загнан в угол. Все, что ему осталось, — это сидеть и ждать, пока Миффлон сам не выйдет из укрытия.

До самого обеда Гордон был резок и возбужден. Даже фильм, который они смотрели после, — захватывающая и пугающая драма по мотивам «Соляриса» Станислава Лема, не смогла отвлечь его мыслей от Миффлона. Вернувшись домой, они заметили, что на табло телефона горит чей-то номер. Вызванный портье разъяснил, что их просили позвонить по этому номеру в Бонанца-Сиркус.

Через три минуты Гордон улыбался до ушей:

— Я должен оператору полетов двести долларов. Он только что сообщил мне, что Миффлон и его секретарша вот-вот приземлятся в аэропорту «Санта-Сусанна»

ГЛАВА 15

Зал ожидания в аэропорту «Санта-Сусанна» в полвторого дня был абсолютно пуст. Гордон и Патриция пристроились в буфете, попивая в ожидании кофе. Через двадцать минут они увидели огни заходящего на посадку самолета. А еще через десять минут, когда его заводили в ангар, Гордон сверил его номер с тем, что дал оператор. Все сошлось. Это был самолет Миффлона. Он швырнул чашку с недопитым кофе в утилизатор и сказал:

— Миффлон обязан пойти отметиться, а его секретарша скорее всего будет дожидаться его здесь.

— И что дальше?

— Она с нами не знакома. Я попытаюсь завязать с ней разговор… А, вот и она!

В дверях возникла женщина с более чем объемистой грудью, чрезвычайно тонкой талией, очень широкими бедрами и длинными ногами безупречной формы. Ее седые волосы были уложены в сложную прическу со множеством завитушек, однако косметикой она пренебрегала (если не считать фальшивых ресниц). Сейчас, буквально каждой клеточкой тела, она выглядела на свои пятьдесят пять, хотя в юности, наверное, была сногсшибательной красавицей. Она прошествовала к стойке буфета, оставив Гордону облачко сандалового запаха и столь волнующе покачивая бедрами, что он всерьез задумался: не была ли она когда-то стриптизершей? Выждав, пока она возьмет себе чашку кофе, он приблизился к ней:

— Миссис Бронски?

Она подпрыгнула от неожиданности, выплеснув несколько капель кофе на платье.

— О Господи! Как вы меня напугали!

— Прошу прощения. — Он предъявил ей удостоверение, оставшееся у него со времен работы в Лос-Анджелесе. — Мистер Вестерн позвонил мне и попросил сопроводить вас обоих домой.

Ее лицо прояснилось, но почти тут же она нахмурилась:

— Но он ничего не говорил нам о вас, мистер Чайлд.

— Мне он сказал, что ему только сейчас пришло в голову, что вам могут понадобиться телохранители. Поэтому и отдал такое распоряжение.

— А он объяснил, чем это вызвано?

— Кто станет задавать вопросы мистеру Вестерну?

— Да самый распоследний сукин сын додумался бы позвонить нам на борт и предупредить, что нас встречают!

Гордон подумал, что, если сейчас не сболтнет ничего лишнего, ему, пожалуй, удастся убедить ее в том, что он — человек Вестерна.

— Позвольте представить вам мою коллегу: миссис Чайлд. — Карфакс решил поскорее сменить тему, пока секретарша не спросила чего-нибудь покаверзней, но тут же понял, что попал из огня да в полымя: с нее станется попросить Патрицию предъявить удостоверение!

Но миссис Бронски лишь сказала.

— У вас очаровательная жена. И очень молодо выглядит.

— Я выкрал ее из колыбели, — не сдержался Гордон и направился к Патриции, глядящей на него слегка обалдевшими глазами. — Дорогая, позволь представить тебе миссис Бронски — секретаря мистера Миффлона.

Миссис Бронски опустилась на диванчик рядом с Патрицией:

— Вы правда ничего не скрываете? Мистер Вестерн действительно не сказал вам, зачем нам понадобилась охрана? Ума не приложу, что могло случиться! Когда мы вылетали, все было в полном порядке. Роберт уже в прекрасной форме! Хотя… я догадываюсь, что…

Карфакс выждал несколько секунд и переспросил:

— О чем вы догадываетесь, миссис Бронски?

— О, ничего особенного. Так, пустяки!

— Возможно, мистер Вестерн опасался фанатиков, которые могли узнать, что мистер Миффлон — его клиент, — предположил Карфакс. — Последнее время вокруг столько насилия, особенно после того, как убили доктора Оренштейна.

— Да, похоже, вы правы. Но кто же мог прознать про нас? Ведь все было шито-крыто.

— За мистером Вестерном сейчас шпионят все, кому не лень: федералы, газетчики, просто сумасшедшие…

Из-за угла послышались шаги, и в двери шагнул, но тут же резко остановился, перебегая глазами с Карфакса на миссис Бронски и обратно, круглолицый высокий мужчина, лет тридцати пяти. Гордон сразу его узнал («Форчун и Торндайк» раздобыли ему фотографии клиента) и включил спрятанный в кармане магнитофон. Миффлон прижал к груди кейс, словно боясь, что его отнимут, и довольно грубым тоном спросил:

— В чем дело, миссис Бронски?

Она поднялась и с очаровательной улыбкой ответила:

— Мистер Вестерн позаботился о том, чтобы приставить к нам телохранителей, мистер Миффлон. Он прислал их на случай, если вдруг возникнут осложнения.

— Какие-такие «осложнения»? — всполошился Миффлон. — Вестерн обещал нам, что все пойдет как по маслу…

Гордон, заметив, что он начинает заводиться, сделал шаг вперед и, успокоив его жестом, перехватил инициативу:

— Будем знакомы: я — мистер Чайлд, а это — моя жена и партнер по агентству. Приношу свои извинения за то, что так разволновал вас, мистер Миффлон, но наш патрон, мистер Вестерн, вытащил нас буквально из постели, чтобы быть уверенным, что вы попадете домой в целости и сохранности. Нам велено оставаться с вами до его распоряжения. Вам совершенно не о чем волноваться! Вот я уже говорил миссис Бронски — это всего лишь маленькая предосторожность. В стране беспорядки, слишком много убийств… Впрочем, вы сами об этом знаете.

— Ага, — сказал Миффлон, но таким голосом, словно слышал об этом впервые. — Ну хорошо. Сейчас слишком поздно, чтобы звонить Вестерну, он, наверное уже в постели, но завтра первое, что я сделаю, — это свяжусь с ним. Если он знает что-то важное, я хочу это знать тоже.