Курьерская служба - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Мне кажется, восемь — это очень много. Гостиницу я сниму дешевле, если вы подкините до ближайшей.

— Хорошо, давай за двушку, — Софья отвела взгляд и добавила. — Наличкой! За риск. Нам деньги просто очень нужны. Квартира у меня съёмная, старушка негодует, если придёт с проверкой, а я кого левого привела. Сида и то недолюбливает.

Подумал — и согласился. Одной проблемой меньше.

— Хорошо, уговорила, если Сид не против. Только у меня нет налички. Совсем. Я даже не помню, где она может быть? — я вопросительно взглянул на Сида.

Тот ответил.

— Ох, с этим проблемы. У тебя в комнате под шкафом был небольшой сейф, я видел. Кода не знаю. Если только целиком везти. Но как матушка ваша отнесётся…

— Очень хотелось бы забрать мои личные вещи из имения. Но пока, возможно что-то придётся позаимствовать у тебя, Сид. Про мою маму не беспокойся. Когда уляжется, я найду и объясню, почему мне нужно съезжать.

— Дело не в этом, — усмехнулась Софья. — И не прикидывайся, что не знаешь. Твоя маменька приплачивает ему за работу в имении. И домик у него там. И машина. Если он сейчас пойдёт поперёк барыни…

— Из домика я собираюсь съехать. Если, конечно, будет куда, и если работа будет, — Сид виновато потупил взгляд. — видно было, что парень чувствует зависимость от меня, но просить не хочет.

— Ничего. Завтра же начнём решать мои и твои проблемы.

Нам принесли блюда. Порции оказались здоровыми, и мы ненадолго замолчали, смакуя странную луороветланскую кухню.

— Луо… луороветлане — это где? Не припоминаю, — спросил я, ковыряясь зубочисткой.

— Сид, твой барь — двоечник. Чукчи это, — вполголоса сказала Софья. — Я и то знаю.

— Недавно отмечали столетие покорения луороветланского княжества, — Сид поднял палец для важности. — Воздвигли Золотую Ярангу для примирение двух народов в Анадыре и даровали дворянский титул десяти семьям… Вот чёрт…

Договорить у него не получилось. С соседнего столика поднялась малозаметная фигура, мужчина подошёл к нам, на ходу вытирая рот салфеткой. Черты его лица стремительно менялись, и вскоре он превратился в Светозара Михайловича Кастелло.

— Сбежали от меня, Эльдар Матвеевич, ай-яй-яй… — сенситив расплылся в ехидной улыбке. — Так жаль, так жаль. Такой интересный случай… Ну, вашей матушке я уже сообщил. Как вы думаете, сударь, почему я сейчас не ассервировал ваше сознание?

Ассервировать… подчинить, поработить — подсказала память.

— Сударь, я вам за барина морду начищу! — Сид поднялся с места, вставая в боксёрскую стойку, но тут же снова резко приземлился на стул от лёгкого касания по полечу.

— Не касайся его, не касайся! — завизжала Софья, оттаскивая обмягшего Сида за рукав.

Официанты испуганно попрятались за барной стойкой. Светозар Михайлович встал у края стола прямо напротив меня и продолжил:

— Причин несколько. Наша клиника частная, удерживать против воли лицо дворянского сословия, дееспособное, не признанное официально душевнобольным будет вредно для репутации. До комиссии вы не дотянули всего пару дней, да и, правда сказать, не факт, что таковое признание бы произошло. Я вижу, что ваше сознание успешно вернулось… в норму? Или нет?

— Вернулось. В норму, — сухо кивнул я.

— Другая причина — гнев вашей матушки. Не думайте, что она не любит вас и не желает добра, но её опека, если бы вы не предприняли попытку от неё освободиться, стала бы для вас губительной. Как ваш лечащий врач я не могу этого допустить. Но главная причина другая. Совсем другая. Нам будет гораздо интереснее наблюдать за вами, дорогой Эльдар Матвеевич, так сказать… в вашей естественной среде обитания.

— Нам. Общество. Вы из Общества, так? — предположил я.

В глазах Кастелло мелькнул странный огонёк — не то испуга, не то злости. Затем он усмехнулся.

— Вы серьёзно думаете, что я связан с этими… фанатиками? Я спешу. Мне ещё нужно оформить документы по вашей выписке. Успешной вам… жизни, или что бы у вас там ни было, Эльдар Матвеевич.

И он неспешно покинул кафе.

— Что, разрешилось? — предположил Сид, растирая затёкший загривок.

— Не знаю. Вообще пока не знаю. Пока следуем предыдущему плану. Домой я пока возвращаться не хочу.

Мы доели блюда, обговорив план действий и понаблюдав за вылезающими из укрытий официантами. Выходило, что у Сида была работа в имении рано утром, потому приходилось возвращаться домой и оставить нас с Софией в квартире одних. Я расплатился, и пока София отошла в уборную, я спросил у Сида:

— Если тебя её идея про переночевать напрягает — вопрос с гостиницей всё ещё открыт.

После небольшой паузы он ответил:

— Не напрягает, барь. Тут в округе приличных гостиниц нет, а в Москву ехать — то же самое. А если ты про это… то я любую измену или намёк на неё учую загодя. Надо уметь доверять? и ей, и тебе. Ты, конечно, теперь для меня тёмная лошадка… Мир ещё уничтожить хочешь, говорят…

Он выразительно на меня посмотрел.

— Мало ли чего мой прошлый разум сказал в бреду, — отмахнулся я. — Бедный парень… Не знал, что такое возможно. Уверен, что после ухода переселившегося сознания обычно наступает безумие.

— Это всё потому что, как ты выразился, “магия” у нас в мире? Непривычно? — усмехнулся Сид.

— Непривычно, — кивнул я, и мы прервали разговор, потому что подошла София.

— Ну, парни, сначала до банковского аппарата, мне тут кто-то наличность должен, а потом — поехали меня подвозить.

Прогулялись, и с подсказками Сида я обналичил пару рублей. Затем погрузились в тесную машину, и я поехал в сторону Москвы, где жила София.

Москва, если взглянуть на карту, здесь, как и в большинстве других миров имела круглую форму, правда, слегка с неровными краями. Одним из таких краёв на самом юге был район Чертаново, куда мы и направлялись. Мимо проплывали пейзажи, тысячи похожих на которые я видел во всех предыдущих моих воплощениях: безликие одинаковые многоэтажки, разбавленные крестами редких церквушек, коробками вычурных торговых центров и редкими скверами. Только вот колорит всё равно чувствовался — то тут, то там попадались белые ствола эвкалиптов