Роман Брянский - Сычев К. В.

Старший из них, Никита, подробно рассказал о том, что случилось в Киеве за последнее время. После бегства князя Михаила из города там долгое время царили хаос и безвластие. Совет господ, в который вошли все знатные жители города, не смог навести порядок. А приехавший вскоре в Киев князь Ростислав Мстиславович Смоленский не пришелся ко двору. И хотя он, тихо просидев со своей небольшой дружиной на купеческом подворье, неожиданно в начале зимы объявил себя великим князем, венчаться в Софийском соборе ему не довелось: вскоре в город приехал князь Даниил Романович Галицкий с довольно большим войском – в полторы тысячи копий. Киевляне охотно впустили его в город, ведь всем была известна сила великого воина!

Но князь Даниил не долго усидел в Киеве и, оставив здесь свое войско под командой воеводы Дмитрия, уехал назад в Галич, забрав с собой князя Ростислава.

Вслед за тем из Каменца, где проживала семья великого князя Михаила, прибыли в Киев купцы с товарами, и в городе узнали, что владимиро-суздальский князь Ярослав пленил княгиню Агафью и ее детей. Судя по всему, это тоже было одной из причин отъезда князя Даниила, потому как князь Ярослав вскоре же и отпустил княгиню с семьей в Галич. Возможно, по просьбе князя Даниила. Хотя, кто знает?

Новый княжеский воевода Дмитрий сразу же стал наводить в городе свои порядки… Пришлось черниговским дружинникам подчиниться воеводе Даниила… Кто не согласился, уехал из Киева…

– Значит, вы не захотели послужить князю Даниилу? – перебил Никиту Ефим Добрыневич.

– Да, не захотели, – кивнул тот головой. – Уж больно строг тот Дмитрий! У него совсем нет поблажек! Только одни учения и караулы!

– Ишь ты, какой молодец! – возмутился брянский управляющий. – Испугался воинской строгости! Какой же тогда из тебя воин?!

– Да не строгости мы там испугались! – пробормотал другой беглец, Воята. – Просто захотели домой! Зачем нам этот далекий Киев? Там нет нашего князя! Кого же тогда защищать?

– А русскую землю, а мать наших городов? – вспыхнул управляющий и побагровел. – Неужели вы не понимаете, глупцы, что если этот город падет, то неминуемо придет наша очередь?!

– Не падет, батюшка! – с уверенностью промолвил Никита. – Тут такие леса и болота, что поганые никогда сюда не сунутся!

– Так не проговаривай! – отрезал Ефим Добрыневич. – Зимой не спасают ни леса, ни болота! Да и дорог сюда немало! Забыли о Вщиже?

Воины опустили головы.

– Тогда буду думать, как помочь Киеву, – сказал при общем молчании брянский управляющий. – Соберу новое ополчение, а если нужно, то сам поеду в Киев и буду защищать этот славный город!

ГЛАВА 15

СВАДЬБА

Княжич Роман ехал в окружении своей младшей дружины из пятидесяти хорошо вооруженных сверстников. С этими молодцами четырнадцати-пятнадцати лет от роду он проходил военное обучение под началом Святослава, старшего дружинника князя Михаила, и дядьки Веремея, с раннего детства. Младшие дружинники – дети лучших людей черниговского князя – были оторваны от своих родителей уже с шести лет и служили по мере своих сил княжичу Роману. Несмотря на ярко выраженную подчиненность, отношения между будущим князем и сверстниками носили скорее дружеский, товарищеский характер. Юноши, взрослевшие вместе со своим княжичем, с детства приучались быть верными и преданными своему повелителю, идти за ним в огонь и в воду и, если надо, погибать за него.

Все время, отведенное на ратную подготовку, Роман проводил со своей младшей дружиной, и только в период вынужденного «сидения» в Каменце, когда члены княжеской семьи стали пленниками великого суздальского князя, военные занятия не проводились, и молодые люди бездействовали, предоставленные самим себе. В отличие от княжича и его братьев, молодые дружинники болтались по городу, посещали веселые места и, порой, безобразничали. Теперь все это кончилось, и они, суровые и серьезные, чувствуя всю важность своей охранительной миссии, ехали в Галич.

Княгиня Агафья сидела с двумя младшими сыновьями в легкой, удобной для княжеского семейства, телеге. А вот княжич Мстислав, наотрез отказавшийся разделить компанию с детьми, следовал за материнской повозкой верхом на старой, хорошо обученной лошади, в сопровождении двух десятков своих младших дружинников – мальчишек двенадцати лет – и гордо поглядывал на мать и младших братьев: теперь и он уже был их защитником! Замыкали шествие взрослые княжеские воины – отряд из сорока копий. С такой силой княжеская семья могла спокойно следовать по недалекому маршруту. Остановки делали редко, только, чтобы наскоро перекусить. Провизия, запас одежды и посуда громоздились на четырех больших телегах, запряженных крупными, сытыми лошадьми. Вокруг повозок ехали верхом многочисленные слуги мужского пола, а женщины сидели, окруженные княжеским добром, на телегах и с интересом смотрели по сторонам.

Декабрь 1239 года был теплым и солнечным, почти не отличаясь от октября на Черниговщине. Видимо, сказывался юг. Здесь зима запаздывала едва ли не на два месяца и была не такой морозной и суровой, как в средней Руси.

Дело уже шло к вечеру, солнце садилось, озаряя алыми бликами южнорусские степи. Розовато-желтые воды Днестра, по берегу которого ехала княжеская семья со свитой, местами покрытые тонкой коркой льда, отражали солнечный блеск и вселяли в странников уверенность в скором достижении цели пути. Неожиданно передовые воины младшей дружины княжича Романа приостановились и с радостью закричали, показывая руками вперед: вдали виднелся большой укрепленный город.

– Галич! – вскрикнул обрадованный Роман. – Матушка, Галич!

Уже серые сумерки спускались на землю, когда усталые путешественники приблизились к городу князя Даниила. Княжич Роман и его сверстники были несколько разочарованы: увы, перед ними был и не Киев, и не Чернигов! Разве что только Каменец казался поменьше в сравнении с Галичем…Стены города являли собой довольно печальное зрелище. Сбитые, видимо, из дубовых бревен, они местами подгнили, обветшали. Башни, правда, были сложены из крупных кусков, вероятно, местного белого камня, но грубо, неопрятно, один на один. Казалось, что стоит лишь слегка по ним ударить, все камни разлетятся, как карточный домик…

Тут вдруг разом зазвонили церковные колокола, заиграли со стен города многочисленные трубы, и навстречу путникам выехал на белом коне высокий белокурый всадник.

– Князь! – закричал молодой дружинник княжича Романа Дарко. – Сам князь Даниил нас встречает!

Вслед за Даниилом Галицким из больших городских ворот вышли пешими его лучшие люди. Князь сидел верхом на коне перед боярской свитой и ждал приближения сестры и ее семейства.