Официальное заявление (ЛП) - К. А. Линд

― Хорошо. Спасибо, ― с улыбкой сказала Лиз. ― Вам уже что-нибудь известно об аспирантуре для выпускников?

― Ах, да, ― произнесла она, поднимаясь и пролистывая какие-то документы. ― Вот список мест, куда ты должна подать заявку. Они будут ждать твои документы. Я бы порекомендовала к письму добавить работу, с которой ты выступала на коллоквиуме. Она была великолепной.

Лиз взяла список и просмотрела его. Пять мест. Из всех аспирантских программ, ей предлагалось всего лишь пять мест, и это только если они примут ее позднюю подачу документов. Миссури, Северно-Западный, Колумбийский, Мэрилэнд, и Американский Университет [5]. По крайней мере, два из них были недалеко от Вашингтона. Это были не такие уж и ужасные варианты.

Брейди оплатил ей перелет в Вашингтон на неделю весенних каникул, так как ей не нужно было работать в «Нью-Йорк Таймс». Хотя она была разочарована из-за того, что не могла работать в газете, провести целую неделю с Брейди было ее мечтой. Без перерывов. Без поспешных встреч. Без тайн. Просто каждую возможную секунду вместе.

Она смогла побывать в его офисе и познакомиться с персоналом. Хизер удалось вести себя как нормальному человеку, даже не смотря на то, что было ясно, что они все еще не ладили. Элиот провел для нее экскурсии по зданию Рейберн Хауса [6] , где располагался офис Брейди. Лиз шутила и смеялась в компании Элиота, пока они бродили по многочисленным коридорам.

Она перекусила с Брейди на ступенях здания Капитолия. Он водил ее по модным ресторанам и барам, по гламурным вечеринкам на крышах. Он водил ее на экскурсию по старинным захоронениям. Она настояла на том, чтобы заехать посмотреть на последнюю работу сестры Хайдена, Джейми, и она вздохнула с облегчением, от того, что они там ее не встретили. Они валялись в постели и смотрели паршивые фильмы, объедаясь китайской едой. Она засыпала у него на коленях, пока он читал книгу на своем iPad.

И у них был секс. Много обалденного секса. Практически каждое утро и каждую ночь, до тех пор, пока их тела не начинали болеть, и они не могли насытиться. Если это вообще было возможно с Брейди Максвеллом.

Следующие два месяца были затуманены Брейди. Они погрузились в легкую рутину, во время которой каждые выходные он прилетал в Чапел-Хилл или она летела в Вашингтон. Лиз сфокусировалась на подаче документов в аспирантуру, и на статьях, которые она писала для удовольствия, и которые публиковала в нескольких интернет колонках. Она также начала регулярно посещать занятия по теннису с Истоном. Это позволяло комфортнее чувствовать себя, имея столько свободного времени, и поддерживало ее запас энергии, в котором она нуждалась, когда приезжала к Брейди.

Вскоре она закрывала работу на ее последнем выпускном экзамене в университете. Она ощущала себя немного сентиментальной, когда отдавала ее преподавателю и покидала аудиторию. В кампусе было тихо. Сегодня это был последний экзамен, хотя в расписании еще оставалось пару дней для сдачи экзаменов.

Здесь был ее дом последние четыре года, и было непривычно думать о том, что она оставляла его позади ради того…что бы это ни было, что настанет осенью. С новоиспеченной признательностью она осмотрелась вокруг: на кирпичные здания и красивый пейзаж. Теперь все изменится.

Еще до того, как уйти, она знала, что было еще одно место, которое ей нужно было посетить: офис редакции. Уже было достаточно поздно, и она надеялась, что к этому времени там уже никого не было.

Блуждая по кампусу, она насладилась своей небольшой прогулкой, после чего поднялась по лестнице на второй этаж в Студенческий клуб. Она заглянула в офис и увидела, что он выглядел пустым. Она с облегчением вздохнула и толкнула дверь.

Она не была уверена, что ее сюда привело. Она даже ногой не ступала сюда, с тех пор как по требованию Месси «взять временный отпуск», освободила свой стол. Она даже боялась заходить в клуб, из-за того что могла встретиться с кем-нибудь из газеты. Единственным человеком, с которым она поддерживала связь, была Саванна, иногда Тристан, но они с самого начала были ее основной командой.

Она провела руками по столам, большинство из которых с началом лета опустели, затем она направилась в свой старый кабинет. Они с Брейди занимались сексом в этом кабинете. В этом кабинете она провела год своей жизни, работая в должности редактора. Она всегда будет в некоторой степени ощущать, что он принадлежал ей.

Она толкнула носком дверь и отступила назад.

― Ой, прости, ― прошептала Лиз, заметив Месси, сгорбившуюся над столом за своим ноутбуком.

― Лиз, ― мягко произнесла Мэсси, оглядываясь по сторонам. ― Что ты здесь делаешь?

― Я уже уходила, ― произнесла она, разворачиваясь, чтобы уйти.

― Подожди,      ― позвала Мэсси.

Она вскочила с места и выбежала в открытую дверь.

Лиз остановилась, делая глубокий вдох, прежде чем снова обернуться.

― В чем дело?

― Я не видела тебя с тех пор…как ты ушла.

― Ушла…

― Ты знаешь, о чем я, ― сказала Мэсси. ― Как у тебя дела?

― Всегда чем-то занята. Но, не сомневаюсь, ты уже знаешь о всем из газет, ― отмахнулась Лиз.

Ей не хотелось этого раскола в их дружбе, и она знала, в том, что Лиз была вынуждена покинуть газету, была виновата не только Мэсси. Тем не менее, ее вина была очень весомой.

Мэсси скривилась от ее заявления.

― Ну, я рада, что тебе было чем заняться. Когда ты уезжаешь в Нью-Йорк?

Теперь скривиться была очередь Лиз.

― Меня отпустили.

― О, ― произнесла Мэсси. ― Это ужасно. Мне так жаль.

― Да. Паршиво, ― Лиз нашла силы, чтобы признаться.

― Мне не верится, что они это сделали.

― Ну, а они сделали.

― Что ты теперь собираешься делать? ― спросила Мэсси.

Лиз пожала плечами.

― Особого плана нет. Сейчас подаю позднюю заявку в аспирантуру.

― У тебя получится?

― Посмотрим. Профессор Майрес считает, что получится.

― Ах, точно. Она тебя любит, ― сказала Мэсси. ― Если я смогла попасть на аспирантуру, то ты точно сможешь поступить куда угодно…даже в последний момент.

― Тебя взяли! ― воскликнула Лиз. ― Здорово.

― Ага. Я была очень взволнована. Столько работы было проделано, чтобы теперь быть готовым уйти.

Лиз чувствовала, как напряжение потихоньку спадало. Она должна была злиться на Мэсии за то, что случилось, но она была больше зла на систему, из-за которой ее реальность стала такой. Никто не портил того, над чем она столько работала. Было не честно возлагать всю ответственность за это на Мэсси просто из-за того, что она была самой легкой мишенью для враждебности Лиз.