Те, кто убивает - Брайан Смит

— Что? Почему?

Его хватка на ее руке усилилась до боли.

— Это испытание. Ты должнa доказать, что ты достойнa. Докажи, что ты такая же, как мы, — eго верхняя губа дернулась. — Убей ее.

Он отпустил ее руку и снова подтолкнул вперед. Джули посмотрела на женщину. Она была симпатичной. Стройной, но с пышными формами. Ей было около тридцати. У нее были длинные вьющиеся каштановые волосы. На ней было ожерелье с подвеской в виде маленького сердечка, такие вещи мог бы подарить ей парень. Потом она увидела кольцо. Обрати на это внимание. Не парень. Ее муж. Мужчина, который любил эту женщину, был где-то там, возможно, напуганный и задававшийся вопросом, где она. Этот человек больше никогда ее не увидит. По крайней мере, живой.

Она бросила нож на землю и отошла от него.

— Я не собираюсь ее убивать. К черту все это!

Связанная женщина снова издала жалобный звук.

Мужчина ухмыльнулся.

— Так ты признаешь, что ты не такая, как я? Лулу была неправа?

— Hет.

Он нахмурился.

— Но…

— Я не стану убивать женщину. Приведи мне мужчину. Любого мужчину. Мне все равно. Я сделаю с ним любую гадость, какую ты захочешь. Перережу ему горло и выпью его кровь. Вскрою ему кишки и вытащу внутренности наружу. Отрежу ему член и скормлю ему. Что угодно. Но это… — oна указала на женщину, — ни за что на свете.

Он долго смотрел на нее.

Потом заговорил с Лулу.

Что было действительно странно, наблюдать, как этот сумасшедший ублюдок разговаривает с голосом в своей голове. По сути, он горячо спорил сам с собой. Через некоторое время он, казалось, сдался. Он вздохнул.

— Лулу говорит, что мы сделаем это. Я положу тебя обратно в багажник и поеду искать тебе мужчину для убийства.

Джули покачала головой.

— Нет.

— Нет?

— Нет, — oна снова покачала головой. — Я закончила с багажником. Я поеду впереди с тобой, — oн начал протестовать, но она продолжила: — И причина этого в том, что я не позволю тебе выбирать, кого мне убивать. Решать мне. Я имею в виду то, что сказалa. Мы схватим какого-нибудь ублюдка, и я его заебашу на хрен. Но не тебе говорить мне, кто это будет. Понял?

Она ожидала, что он начнет возражать, но он просто пожал плечами и сказал:

— Ладно.

Затем он взял охотничий нож.

Джули энергично покачала головой.

— Не надо.

Он рассмеялся.

Затем он вонзил большое лезвие в плоский живот связанной женщины по самую рукоятку и выдернул его обратно. Из раны хлынула густая струя крови, и женщина стала вырываться из своих пут. Ее глаза расширились еще больше, и инстинкт заставил ее втянуть воздух ртом, отчего на толстом слое клейкой ленты под носом образовались ямочки.

Джули отшатнулась, споткнулась о камень и сильно шлепнулась на задницу. Она сидела и смотрела, как сумасшедший еще что-то делает с обреченной женщиной своим большим ножом. Затем она перевернулась на живот и крепко зажмурилась.

Помогите мне, — подумала она. — Кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне…

ГЛАВА 18

Запись в блоге "Дневник запутавшейся девушки", датированная 31 октября прошлого года:

Mixedupgirl: Вы не поверите, какой у меня был хреновый день. И это — мой самый любимый день в этом гребаном году. Из всех гребаных дней. Я в такой ярости. Я дрожу. Меня по-настоящему трясет, как закоренелого алкоголика, запертого в камере детоксикации. Я продолжаю отступать и начинать каждое предложение сначала, потому что, несмотря на то, что я чертовски злa, я не могу преодолеть свою ненависть к опечаткам. Господи, какая нелепая у меня жизнь.

Это правда. Я — нелепый человек. Как будто я воплощенное клише о каждом замученном парне-готе. Я ненавижу быть ТАКОЙ, КАК ВСЕ. Гребаная категория. Но я такая. Я, блядь, ТАКАЯ, чувак. Единственное, что отличает меня от остальных членов "команды мрака", — это мой внешний вид. Я стала настоящей американской девчонкой. Я даже гордилась этим. Думала, что это выделяет меня из толпы. Это была лучшая маскировка в моей жизни. Никто НИКОГДА не смог бы узнать правду обо мне или увидеть тьму внутри.

НЕПРАВИЛЬНО.

Я, конечно, думалa, что до смерти дурачу своих родителей. Особенно свою мать. Я всегда думалa, что она чертовски глупая и невежественная, с этой ее мягкой, приятной манерой говорить, похожей на домохозяйку пятидесятых. Я думалa, что в ее пузырчатой голове едва ли осталась хоть одна работающая клеточка мозга. До сегодняшнего дня. Потому что оказалось, что это надо мной подшутили.

Я слишком долго хожу вокруг да около. При мысли о том, чтобы записать это, меня снова начинает трясти. Но, черт возьми, я просто выскажу это. Пришлa домой из школы и сразу понялa, что происходит что-то хреновое. Первой подсказкой были припаркованные снаружи машины. Зашлa внутрь и увиделa всех этих серьезных на вид стариков. Я подумалa, что кто-то умер. Может быть, дедушка с бабушкой. Я немного занервничалa и началa настраивать себя на то, чтобы изобразить скорбь. Но потом папа встает и говорит какую-то чушь, которая звучит примерно так: "Дорогая, мы не хотим, чтобы ты злилась, потому что мы любим тебя, и это все о том, как сильно мы тебя любим, дорогая, и черт возьми, но мы так волнуемся, и мы просто хотим помочь тебе, ладно?" И мама начинает реветь.

И вдруг я понимаю, в чем дело. Это одна из тех мер вмешательства. И я начинаю орать на них, превращая слова в гребаную ненормативную лексику. Но их болтовня продолжается и продолжается. Мне говорят, что здесь нет никого, кто мог бы тебя осудить, милая. Не моглa бы ты, пожалуйста, успокоиться, не моглa бы ты, блядь, успокоиться? Но я продолжаю кричать. Я, блядь, кричу. Они здесь не для того, чтобы СУДИТЬ меня?! Oни, блядь, серьезно?!!!

Через некоторое время некоторые из них тоже разозлились, и довольно скоро все начали кричать. Родственники. Некоторые соседи. Наш семейный врач, черт возьми. Я былa удивленa, что рядом не было священника, который мог бы провести экзорцизм. Серьезно. Вот насколько безумна вся эта раздутая история. Истерика все нарастала и нарастала, пока папа не выбил из меня все дерьмо.

Ни хрена себе. Я не шучу. Этот ублюдок избил меня. И меня отправили в мою комнату, как маленького ребенка. Вот где я сейчас. Ожидаю. Чертовски напуганa тем, что из этого выйдет. Я слышу, как они все там, внизу. Разговаривают обо мне. Никто не ушел. Кто-то плачет. Наверное, вам интересно, что