Королева войны - Феликс Крес

В этот день солдаты несли службу старательнее некуда, поскольку дурное настроение коменданта было хорошо заметно, и даже слишком. Тереза, вообще отличавшаяся достаточно капризным характером, бывала попросту невыносима, когда что-то ее раздражало. Однако вскоре оказалось, что ссора между женщинами была ничем по сравнению с войной, которую могли развязать их командирши. Агатра даже не думала следовать примеру солдат; вместо того чтобы избегать попадаться на глаза разозленной тысячнице, она поступила полностью наоборот — отправилась к ней с официальным заявлением. Она знала о случившемся ночью и хотела получить объяснения — так, словно это Тереза прибила себе руку к столу или лично отдала такой приказ Ганее.

Тереза, сидевшая в своей захламленной комнате, прервала подсотницу на полуслове.

— Погоди, погоди, — сказала она. — Я что, должна наказать свою арбалетчицу? Да, она сделала себе в руке дыру, а солдат не имеет права себя калечить. Но официально я ни о чем не знаю. Думаю, ее десятник хорошенько ей наподдал, но мне не доложил и не доложит, поскольку иначе стал бы шпионом, доносящим на своих собственных солдат. А для меня — ни на что не способным солдатом, которого надо постоянно опекать, иначе он сам ничего сделать не в состоянии… Я должна пойти и прямо спросить, откуда взялась рана? И выслушать в ответ ложь? Впрочем, это не дело коменданта гарнизона, так что чего ты от меня хочешь?

— Твои легионеры, ваше благородие, оскорбили моих солдат, — холодно заявила Агатра.

— И что я могу с этим поделать? Выстроить в шеренгу половину гарнизона, чтобы они хором попросили прощения? Спустись с небес на землю, девочка! — разозлилась тысячница. — Я тебе говорила, чтобы ты своих сук держала на поводке? А теперь убирайся отсюда, я занята! — Она показала на какие-то документы, которые, покрытые пылью, явно уже неделю валялись в углу.

Агатра онемела.

— Я наверняка отсюда уберусь, будь уверена, госпожа, — после долгого молчания ответила она. — И не только из этой прекрасно обставленной комнаты, но и еще дальше. Своих солдат я забираю, предпочитаю найти им жилье на постоялых дворах. — Она повернулась и направилась к двери.

Тереза довольно быстро остыла.

— Подожди, — сказала она уже намного спокойнее. — Ну подожди же, говорю, и не заставляй меня повторять в третий раз…

Они долго молчали.

— Все это злит меня еще больше, чем тебя, — наконец сказала Тереза. — Но твои солдаты — не какой-то личный отряд, как и мои. Их отдали нам в подчинение с некоей целью, а цель эта — совместные действия, всегда и везде. Когда-нибудь ты пропадешь в том проклятом лесу, и, может быть, лучше, чтобы у твоих вояк были здесь друзья, а не враги?

Агатра побледнела от злости.

— Уйдешь утром, — сказала Тереза. — Это… скажем так, просьба. Я сейчас злая и не сумею сегодня с тобой договориться, скорее дам тебе по башке, а ты мне… и хлопот потом не оберешься. Приходи завтра утром ко мне, вместе позавтракаем, и ты либо останешься, либо уйдешь. Ну? Это лучше звучит, чем «убирайся»? Оцени мои старания! — Шутка, если это вообще была шутка, скорее походила на мрачную угрозу.

Агатра пожала плечами, кивнула и вышла.

— Да я с тобой даже в одном поле не сяду, — сказала Тереза в сторону закрытой двери. — Надменная шлюха императрицы. Если бы я могла…

Но она не могла. Никак.

На следующий день, за завтраком, обе избегали неприятной темы. Комендант вернулась к разговору через несколько дней, расспрашивая о каких-то не имевших никакого значения новостях из Кирлана. Агатра же хотела лучше узнать историю пограничья.

Армектанские гвардейцы остались на территории гарнизона.

8

Т. Л. Ваделар, первый наместник трибунала в Акалии, мало что знал о происходящем в гарнизоне. Можно сказать, к счастью — ибо, если бы он мог познакомиться с неприятным характером подсотницы гвардейцев, опасения и дурные предчувствия лишили бы его сна. Еще до того, как он увидел Агатру, он кое-что о ней знал, но полученное им донесение касалось в основном ее послужного списка, во всем же остальном оно было исключительно немногословным. По широко распространенному мнению, урядники трибунала знали все обо всех; Ваделар прекрасно понимал, что подобный миф весьма полезен — тем не менее это был именно миф. В личности задиристой лучницы его интересовало многое, за исключением как раз ее военной службы. Он узнал, что она была образцовым солдатом, а потом очень хорошим офицером. Вот уж действительно новость, стоило ли писать… Ведь для особых миссий, как правило, выбирают плохих солдат и никуда не годных офицеров.

Все это Ваделара изрядно раздражало, так как он ждал того же самого человека, которого ожидала Агатра. Однако его ожидание было несколько иным; наместник знал не только, кто должен прибыть, но и с какой целью. Агатре же была известна лишь личность этого человека.

Ибо не все донесения и письма, которые получал первый наместник судьи, были лишены какого-либо содержания… У него были друзья, много друзей. К счастью — ибо ему дали попробовать на вкус то, чем недавно кормили коменданта акалийского гарнизона. Похоже, ему не доверяли. Императрица в специальном письме ни словом не упомянула о причинах, по которым громбелардский мудрец-посланник должен был присоединиться к отряду Агатры.

Но писала ему не только императрица…

Его высокоблагородию Т. Л. Ваделару,

первому наместнику верховного судьи

Имперского трибунала

Мой уважаемый товарищ!

Ты, наверное, не поверишь, если я скажу, что до сих пор не могу удержаться от смеха, порой просыпаясь по ночам. Не далее как вчера я ходила по спальне, снова не в силах поверить, что меня и в самом деле назначили наместником в Лонде после тебя. Прошел год, а я все еще смеюсь, представляешь? Обо мне говорят всякое, но никто не знает о самом главном, а именно о том, что первая наместница — личность совершенно несерьезная…

Так начиналось письмо, которое вручил ему посыльный по особым поручениям.

Она называла его «уважаемым товарищем»… Он знал, кем она была когда-то, и ей незачем было это скрывать, так что она могла позволить себе поиздеваться. В свое время она командовала всеми шпионами и разведчиками легендарного уже при жизни Басергора-Крагдоба, самого знаменитого в истории Громбеларда властелина гор и горных разбойников. Потом, когда Вторая провинция начала рассыпаться в прах, она стала доверенным лицом Верены, единственной дочери императора и жены громбелардского князя-представителя; Верена занимала тогда пост первой наместницы судьи в Громбе. Однако полтора года назад она заняла в Громбеларде княжеский трон и не отпустила от себя свою фаворитку, сделав ее наместницей судьи в Громбе, а потом в Лонде, новой столице Громбеларда. Именно эта должность освободилась после Ваделара. Предыдущий наместник, прежде чем перебраться в Акалию, чего он усиленно добивался много лет, должен был передать все дела своей преемнице, что продолжалось два месяца, поскольку в разрушенной провинции трибунал занимался попросту всем, будучи последним реально действующим органом власти. Так он познакомился с некрасивой Армой, обладательницей солнечно-желтых волос, и искренне ее полюбил, более того, их даже… какое-то время связывало нечто более серьезное. Как ни удивительно, они расстались друзьями. Краткий миг влюбленности вместо того, чтобы разрушить, лишь обогатил это необычное знакомство имперского урядника и бывшей разбойницы — последнего гвардейца знаменитого короля гор.