Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Коротеев Николай Иванович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Где ты опять пропадаешь, Сеймур? Как зимнее солнце, появишься и снова исчезнешь.
- Ну что ты устроил допрос? Мало ли какие дела у молодого, свободного человека, - снова вмешалась Ляман.
А Теймур смотрел на брата и все больше поражался. Лицо Сеймура было так спокойно, тонкие черты дышали такой искренностью. Застенчивый по природе, он краснел, как девушка, в разговоре с Ляман. Это нравилось молодой женщине, казалось ей свидетельством особой нравственной чистоты. Она была на два года моложе Сеймура, но он вел себя с ней так, будто Ляман была старше его по крайней мере лет на десять. Сеймур обратился к брату:
- Я слышал, ты был сегодня у Меченого. С чего бы это?
- Да, был. Да так, ничего особенного. Он опять побил жену, - ответил Теймур и вышел на кухню. Не мог он, не мог спокойно смотреть на брата. Лицемерие Сеймура ужасало его. Просто нетерпимо было оставаться с ним лицом к лицу, зная, что перед тобой лжец, может быть, опытный, матерый преступник. Смотреть в ясные его глаза...
"Нет, не могу, противно!"
Теймур догадался, почему брата интересует его встреча с Меченым. Значит, есть какая-то связь между ними, или же была неудачная попытка установить ее...
Сеймур пришел выведать у меня, - подумал Теймур, - не сказал ли чего о нем Шамси... Иначе не явился бы. Сегодня перед налетом на магазин забот у них предостаточно. Сеймуру важно знать, известно ли мне о его делах. Он и понятия не имеет, что я все знаю, все! Я знаю, почему срывались сложные, отлично подготовленные операции! Знаю, кто вел за руку Гюльдасту.
Как ласково возится брат с маленьким Аббасом. Удивительно, но уже с пеленок малыш знал и любил руки Сеймура. Бывало, ревмя ревет, но стоит Сеймуру взять его, мигом успокаивается. Это очень трогало Ляман, она в таких случаях не уставала повторять:
- Дети лучше взрослых чувствуют хорошего человека...
Кто научил тебя этой двойной игре? - с горечью думал Теймур, наблюдая, как возится брат с ребенком. - Задержать тебя здесь, не пустить? Ради двух слов "не причастен"... Но имя твое назовут на следствии твои же дружки. Если тебя не будет ночью рядом, они решат: ты выдал их. Что же делать?
Если бы ты сегодня пришел в милицию с повинной, положение намного облегчилось бы. Имя твое не значилось до сих пор ни в одном уголовном деле. В последние годы шайка ваша жила тихо. Ты мог бы заслужить снисхождение чистосердечным признанием. Но на это тоже нужно мужество, решимость. А ты... Если даже ты не уйдешь сегодня отсюда, над тобой тяготеет обвинение. Ты соучастник. Сообщник.
- Что ты сказал? - обернулась к нему Ляман.
Теймур вздрогнул. Еще этого не хватало - разговаривать с самим собой.
- Ничего, - резко ответил он жене.
Ляман, пожав плечами, вышла на кухню.
- Вы с ней не повздорили? - спросил Сеймур.
- С чего ты взял? - Теймур поспешил на кухню, где жена уже накрывала на стол.
- Сеймур, иди сюда, посмотри, какой фисинджан я приготовила!
Сеймур никогда раньше не ел в доме брата, но сегодня не отказался и сел за стол. Ляман с удивлением всплеснула руками.
- Откуда сегодня солнце взошло, Сеймур?
Они рассмеялись. Ляман подвинула деверю стул, взяла сына на колени.
Теймур почти не поднимал глаз от тарелки. Иногда он взглядывал на брата и жену. Сеймур ел, подзадоривая малыша, предупредительно подвигая Ляман то блюдце с манной кашей, то бутылку с теплым молоком.
Аббас с силой стукнул ложкой по пустому блюдцу. Теймур дернулся, посмотрел на часы. Без пятнадцати десять.
- Ты неважно выглядишь, брат, - заметил Сеймур. - Все-таки надо было тебе уехать, отдохнуть как следует, а не торчать здесь.
- Мне надо было... Надо было... - Теймур посмотрел в глаза брату, не договорил. Ему вдруг показалось, что Сеймур такой, каким он всегда считал его прежде - заботливый, искренний, честный. Поэтому он любит бывать у него, у Теймура, в доме, где все дышит чистотой и теплом. И ребенка любит. Узнать бы, какая злая сила сломала, подчинила Сеймура, толкнула на темный путь преступлений, опутала угрозами. Может быть, он все готов отдать, чтобы вырваться из этого проклятого болота.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Теймур поднял глаза на часы. Шел одиннадцатый час...
Ляман поставила чай. Сеймур сообщил новость - будут сносить и их дом. Ляман, как всегда, увлеклась разговором о реконструкции Нагорной части. Сеймур слушал с улыбкой ее восторженную речь, но в конце заметил, что человеку трудно расстаться с местами, в которых жил, рос, с которыми связаны дорогие воспоминания детства. И это массовое переселение жителей в другие районы кажется ему грубым вмешательством в личную жизнь, в судьбы целых семей.
Ляман стояла на своем:
- Это совсем не нужно, чтобы люди были связаны всю жизнь с привычным, старым. Что за радость жить в старых лачугах, где зимой сырость, а летом пыль? Те, кто переселяется в новые дома, быстро начинают ценить это. И до каких пор должны оставаться эти хибары в Нагорной части? Ведь это будет один из красивейших уголков города!
Сеймур не соглашался с Ляман, которая увлеченно стала рассказывать все, что знала о будущем Баку. Она вдвойне любила свой город, как бакинка и как художница.
Взгляд Теймура снова невольно задержался на часах. Без трех минут двенадцать. Он легонько коснулся плеча Ляман.
- Поздно, пора укладывать малыша.
- Ой, правда, скоро уже двенадцать, а Аббас еще не спит. - Она обернулась к деверю: - Сеймур, мама знает что ты у нас?
- Знает, - кивнул Сеймур. - Я предупредил, что приду поздно.
- Тогда другое дело, - ответила Ляман и поспешила к сыну.
Только, когда они остались наедине, Сеймур задал вопрос, который давно ждал Теймур.
- Тебе никуда идти не надо?
Теймур пожал плечами.
- Куда же в такую пору?
- Я просто подумал, может, ты - дежуришь ночью.
- Нет, сегодня я дома.
- Если не хочешь спать, поиграем в нарды?
- Что ж, давай...
Теймур принес нарды, плотно притворил за собой двери комнаты и кухни, рассеянно расставил шашки. Лихорадочно бились мысли, одна другой тревожней.
Почему он не уходит? Чего ждет? Может, готовится к разговору. Как говорить с ним? Что происходит сейчас там, где Володя... Вдруг кто-нибудь предупредил, - и, может быть, поэтому Сеймур так спокойно отсиживается.
- Ты действительно предупредил мать? - нервно спросил Теймур.
- Почему ты удивляешься? Я же не к чужим пошел!
- Удивляюсь, потому что в последнее время ты заходишь редко и то на секунду. Если мне странно, матери тем более покажется странным.
- Нет, мама не будет беспокоиться, - улыбнулся Сеймур. - Я сказал, что задержусь.
- Ты хочешь остаться на ночь у нас?
- А что, нельзя?
- Почему нельзя, пожалуйста! Мы только рады будем.
- Ну, если так, я теперь буду чаще оставаться у вас...
Теймур покачал головой, решительно отшвырнул зары.
- Нет, ты не сможешь приходить к нам, Сеймур. После этого...
- Почему? После чего? - Сеймур поднял на брата спокойные, чистые глаза.
- Потому, что тебя арестуют рано утром, или даже ночью. А у меня... У меня ты просто прячешься.
- Теймур! Что ты говоришь?
Теймур положил на стол зажигалку.
- Эта вещь тебе знакома?
- Я же сам подарил тебе...
- Да, получилось наоборот. Я с фронта вез ее в подарок тебе, а вышло, что ты мне ее подарил.
- Не понимаю...
- В ночь, когда я возвратился из госпиталя, эта зажигалка лежала у меня в чемодане.
- Ты пришел не ночью, а утром.
- Потому что всю ночь провалялся полуживым на лице. - Теймур вплотную подошел к брату. - Ты помнишь, что было у меня с головой? Меня крепко стукнули тогда. С рук на руки сдала меня бандитам Гюльдаста. Твоя любовница, что родила тебе сына - Фахраддина. Та самая Гюльдаста, что обвинила меня в своей смерти. Та самая, что якобы утопилась в море... Та самая, что околпачила простофилю полковника. И теперь изменяет ему с тобой! Ты хорошо знаешь, что я разыскивалее. Да, это Гюльдаста тогда сказала бандитам, чтобы они стукнули меня покрепче. Она очень старалась, чтобы я подох. Вы всегда прячете концы. Ради этого убили вы и Алладина, и Мурадяна. Но я уцелел. Я здоров, я жив... Да, эту зажигалку я хотел подарить тебе, а вышло наоборот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})