Главный рубильник (сборник) - Сергей Малицкий

– А Больб? – спросил Марцис.

– Просто люди, – пожал плечами старик. – Мена несчастная, плывет по течению вроде Фукса, но не имеет ни паруса, ни якоря, ничего. Набухает и тонет. Ей бы уцепиться за кого-нибудь. И ее мать – обычная женщина, вздорная, как и все женщины, которых обманул муж. Обманул уже тем, что оказался никем, к которому как не прижимайся, все не согреешься. Наверное, и Ева станет такой же, хотя она может стать такой, как Лизи. Они обыкновенные.

– А Питер?

– Питер, – старик задумался. – Хороший был парень. Ягодка без косточки. Яблочко без червячка. Небо без тучки. Сам страдал из-за этого. Потому и от матери ушел, что от собственной ясности самому тошно стало.

– А мы слышали, что он просто хотел знать имя своего отца, – заметил Кунж.

– А был у него отец-то? – спросил Клавдий.

– То есть? – нахмурился Марцис.

– Ну, я не уверен, что был, – пояснил старик. – Отец самой Сандры как раз в тюрьму очередную загремел, так она без него и понесла, и родила, ей еще жена моя покойная помогала, а виновников-то у нас в деревне не оказалось. Не то, что не нашли, а не оказалось. Тут уж и я раскинул гадалку, не отыскал отца-то.

– Что же это тогда? – раздраженно бросил Кунж, которому уже порядком надоело топтаться на жаре. – Непорочное зачатие, что ль?

– А вот не знаю, – пожал плечами старик. – Одно только известно, что когда отец Сандры из тюрьмы вышел, да пришел к моей повитухе справиться насчет ребенка, так он только одно и сказал ей. Мечты сбываются, сказал, даже у самых несчастных, главное захотеть, да постараться, да далеко не заглядывать. Например, за такое-то число.

– За какое число? – не понял Марцис.

– За то самое, – вздохнул старик. – За тот день, когда Питер исчез. Хороший он был парень, но… пустой. Без недостатков. Лизи жалела его, жалость свою к нему и любила, а он метался, все понять не мог, отчего в нутре у него сквозняк гуляет.

– Подождите, – поморщился Марцис. – Я все-таки должен разобраться. Что ж, выходит, что отец Сандры был провидцем или магом? Вы уж простите, но главное остается – как он исчез? Это же не заклинание, какое, что без следа от времени истаивает! Как, черт меня возьми?!

– Так может, черт и взял? – сморщил лоб слепой. – Черт дал, и черт взял. Или бог. Дал, а потом забрал. Ну не король же?

12

Обратно в город веловоз катил уже после полудня. Марцис наколдовал легкую дорогу, и Кунжу почти не приходилось крутить педали.

– Неудача? – спросил полицейский, не оборачиваясь.

– Бывает, – бросил Марцис.

– Но ведь что-то все-таки произошло, господин советник? – не унимался Кунж. – Вот вы про дом рассказывали, который исчез, только мебель, да краска осталась. Там тоже не было магии?

– Не было, – вздохнул Марцис. – Только с тем домом все было ясно. Слышали о новогодней лотерее?

– Так кто ж о ней не слышал? – усмехнулся Кунж. – Все жители королевства складывали собственную магию в конверты и отправляли под новый год королю, а выигрышный билет доставался одному. Он загадывал желание, и оно сбывалось. Так ведь не проводится она уже много лет. Да я еще пацаном был, как перестала проводиться. Кстати, почему?

– Желания перестали сбываться, – ответил Марцис. – Постепенно люди и перестали загадывать. Вот лотерея и рассосалась. Только это все не то.

– Ну, как же не то! – оживился Кунж. – Вот тот же дом. Я ведь так понял, что хозяин получил его в лотерею?

– Да, – потянулся у него за спиной Марцис. – И дом вырос на нужном месте сам. Мгновенно и чудесным образом. И был зафиксирован королевской налоговой службой. И ровно через тридцать лет исчез. И так все выигрыши. Правда, когда счастливчики выигрывали значительную сумму денег, то, пустив ее в рост, имели шанс остаться с прибылью. Если же деньги оказывались промотаны, то на нет, как говорится, и суда нет. Случались и трагедии. Как-то один получил выигрышный билет и загадал яхту, потом продал ее, второй хозяин тоже перепродал яхту, пока, наконец, она не исчезла прямо в море, оставив экипаж бултыхаться в волнах.

– Упущение, – пробурчал Кунж. – Только я вижу, вас такая версия не занимает? Смущает то, что Питер живой человек?

– Нет, – вздохнул Марцис. – Меня ничто не смущает. Просто лотерея не проводится уже больше сорока лет, а Питеру не было и тридцати. Наконец, я знаю наизусть все последние пятьдесят выигрышей, фамилии выигравших и судьбу призов! И уж поверьте мне, господин Кунж, как специалисту – даже вкладов всех подданных нашего королевства не хватит, чтобы создать что-то похожее на живого человека.

– А за несколько лет? – спросил Кунж.

– Я не понял? – переспросил Марцис.

– За несколько лет, – повторил Кунж. – Ведь несколько лет желания не сбывались? И еще. Господин советник. Скажите, а вы знаете имена тех, кто ничего не выиграл? Кстати, тот портрет певца, он ведь с концерта, на который ездила юная Сандра вместе с отцом и Камиллой? Если она загадала сына, ведь она не могла его родить раньше восемнадцати лет? Должна же лотерея соблюдать королевские законы! Эй! Господин советник, что-то педали не могу провернуть!

– Черт возьми вашу вторую степень, Кунж! Отчего вы сразу не подключили чутье? Разворачивайте!

13

Сандра ждала их в дверях. Теперь, когда отбойники не работали, а мирно лежали на багажнике веловоза, она уже не казалась столь страшной. Да и сама деревенька стала яркой и праздничной, как и тысячи подобных деревенек, в которых жили верноподданные магического королевства, довольствующиеся свеклой и брюквой, и одеждой серого и коричневого цвета, потому что магия позволяла раскрашивать им собственные ощущения в любые краски.

– Госпожа Облдор! – закричал Марцис ей еще издали. – Мы не собираемся инициировать в пенсионной службе дело о лишении вас содержания, но подскажите, ваш отец ведь выиграл тогда, он выиграл на том концерте? Мы правильно поняли, отчего исчез Питер?

– Он просто кончился, – прошептала госпожа Облдор. – Вытерся, стерся, исчерпался. Ему пришел срок. Я сказала ему заранее, но он не поверил. Наверное, я не была достаточно убедительна, может быть, сама не слишком поверила объяснениям отца. Но главным было другое. Это было не мое желание, а маленькой девочки, которая ничего еще не понимала в жизни. Она просто стояла на пьедестале, смотрела на замечательного певца и изо всех сил желала живую куклу точь-в-точь похожую на него.

2008 год

Халса

Солнце налилось кровью, как брюхо тростникового комара. Бурмахель прищурился, вытянул руку, принял светило на ладонь и прихлопнул огненный шарик. Похожие на уродливых куриц чайки брели вдоль колышущейся зеленой кашицы. Море цвело. Халса пела.