Короткий триллер - С. Гилфорд

— Желаю тебе приятно провести время, — сказала мать, вешая трубку.

Амелия пристально глядела на аппарат и слушала гудки.

Почему все заканчивается именно так? — подумала она. Бросила трубку на рычаг и отставила аппарат в сторону. Предметы в темнеющей комнате казались ей какими-то расплывчатыми. Она поставила куклу на край кофейного столика и поднялась. Приму ванну, решила она и прошла через гостиную. В голове звучали последние слова матери, но она знала, что «приятно провести время» теперь невозможно.

О, мам! — подумала она, в бессильной ярости сжала кулачок и ушла в ванную.

Кукла упала с края столика. Она слетела головой вниз, и кончик копья воткнулся в ковер.

Тонкая золотая цепочка соскользнула на пол.

Когда Амелия вернулась в гостиную, было почти темно. На ней был махровый халат. Слышно было, как в ванну набирается вода.

Она села на тахту и взяла телефон на колени. Тяжело вздохнув, набрала номер.

— Артур?

— Да?

Амелия знала этот тон, любезный, но осторожный. Она не смогла выдавить ни слова.

— Твоя мать, — сказал, наконец, Артур.

Снова холодное, неприятное чувство в животе.

— Это наш вечер, — объяснила она. — Каждую пятницу… — Она запнулась, выжидая, Артур молчал. — Я говорила тебе об этом.

— Да, говорила.

Амелия потерла висок.

— Она все еще держит тебя в ежовых рукавицах, ведь так? — спросил он.

Амелия напряглась:

— Просто я не хочу ее огорчать. На нее плохо подействовал мой переезд.

— Я тоже не хочу задевать ее чувств. Но часто ли бывает день рождения? Ведь мы все запланировали заранее.

— Конечно, — мускулы живота снова свело.

— Ты в самом деле позволишь ей так с собой обращаться? — спросил Артур. — Одна пятница за весь год…

Амелия закрыла глаза, губы ее беззвучно шевелились:

— Она моя мать.

— Очень хорошо, — сказал Артур. — Мне жаль, я ждал этого дня, — он помолчал. — Очень жаль.

Он спокойно повесил трубку.

Амелия долго сидела, слушая гудки в трубке, и вздрогнула, когда голос с магнитофонной ленты громко и отчетливо произнес:

— Пожалуйста, повесьте трубку.

Положив трубку, она поставила аппарат на место.

Вот так подарок ко дню рождения, подумала она. Включила настольную лампу. Завтра она отнесет куклу обратно.

На кофейном столике куклы не было. Посмотрев вниз, Амелия увидела на ковре золотую цепь. Она слезла с тахты и, встав на колени, подняла ее и бросила в деревянную шкатулку. Куклы не было и под столиком. Амелия пошарила рукой под тахтой и вскрикнула, отдергивая руку. Выпрямившись, повернулась к лампе и посмотрела на руку: что-то застряло под ногтем указательного пальца. Это был наконечник крошечного копья. Она бросила его в коробку и сунула палец в рот. Снова, перегнувшись с тахты, осторожно пошарила под ней.

Кукла не нашлась. Поднявшись с тихим стоном, она потянула за край тахты. Он был страшно тяжел. Она вспомнила, как они с матерью покупали мебель. Она хотела обставить комнату в стиле датского модерна. Мать настояла тогда на покупке этой тяжелой тахты из клена. Амелия оттащила край от стены, не забывая, что в ванной течет вода.

На ковре под тахтой она заметила древко копья. Куклы не было видно. Амелия подняла древко и положила на кофейный столик.

Кукла осталась под тахтой, решила она. Наверное, двигая тахту, она одновременно подвинула куклу.

Ей показалось, что сзади послышался звук — слабый и быстрый. Амелия обернулась — звук прекратился. По ногам побежали мурашки.

— Это Тот, Который Убивает, — с улыбкой произнесла она. — Он снял цепочку и убежал.

Внезапно она затихла. Из кухни определенно слышался металлический дребезжащий звук. Амелия нервно глотнула: что происходит? Она подошла к кухне и, включив свет, заглянула туда. Все выглядело как обычно. Взгляд ее пробежал по плите, на которой стояла кастрюля с водой, по столу, стулу. Ящики и дверцы шкафа закрыты. Электрочасы, маленький холодильник с поваренной книгой на нем, стена, подставка для ножей, прикрепленная к дверце шкафа снаружи… Исчез маленький нож!

Амелия уставилась на подставку с ножами. Не глупи, сказала она себе. Просто она убрала нож в ящик, вот и все. Шагнув в кухню, она выдвинула ящик с серебром: ножа не было.

Новый звук. Она взглянула на пол и чуть не задохнулась от изумления. Некоторое время она стояла как вкопанная, потом шагнула в дверь и посмотрела в гостиную. Сердце ее заколотилось. Может, все это ей лишь казалось? Но она же заметила какое-то движение.

— Ну, перестань, — сказала она себе и пренебрежительно хмыкнула.

Лампа в комнате погасла.

Амелия повернулась так резко, что ушибла о косяк правую руку. Вскрикнув, зажала локоть левой ладонью и закрыла глаза — лицо ее исказилось от боли.

Открыла глаза и заглянула в темную гостиную.

Перестань же, сердито приказала она себе. Три шороха плюс перегоревшая лампочка — это еще не доказательство того, что с ней должны происходить совершенно идиотские вещи…

Нужно выключить воду. Выйдя из кухни, морщась и потирая руку, она направилась в холл.

Снова какой-то звук. Амелия застыла. Что-то двигалось к ней по ковру. Она тупо посмотрела вниз.

Нет, подумала она.

Теперь она заметила быстрое движение у самого пола. Блеснул металл — и мгновенная колющая боль в правой икре. Амелия, задыхаясь, лягнула наугад. Снова боль. Она почувствовала, как по ноге струится теплая кровь. Повернулась и бросилась в холл. Под ней скользнул коврик, и ее отбросило к стене, горячая боль охватила правую лодыжку. Чтобы не упасть, она схватилась за стену, потом начала метаться, испуганно всхлипывая.

Снова движение в темноте. Боль в левой икре, затем в правой. Амелия закричала. Что-то скользнуло вдоль бедра. Она отшатнулась назад, вскинув руки, чтобы удержаться на ногах, левой рукой уперлась в стену, повернулась и бросилась в темную спальню. Захлопнув дверь и тяжело дыша, прислонилась к ней: что-то стукнуло в дверь с другой стороны — маленькое, у самого пола.

Амелия, стараясь не дышать, прислушалась и осторожно потянула ручку, чтобы наверняка защелкнуть запор. Ничего не услышав, рухнула на кровать. Сидя на краю постели, взяла на колени параллельный телефон. Кому позвонить? В полицию? Они подумают, что она ненормальная. Матери? Слишком далеко…

Она подвинулась к полосе света, проникавшего из ванной, и стала набирать номер Артура. Ручка двери повернулась. Она не сводила глаз с затемненной двери. Щелкнула задвижка. Аппарат соскользнул с колен. Амелия услышала, как он глухо шлепнулся о ковер, и дверь распахнулась. С дверной ручки что-то упало.

Поджав ноги, Амелия откинулась назад — темное пятно бежало по направлению к кровати, она следила за ним, открыв рот. Неправда, подумала она и замерла: оно дергало за покрывало. Существо лезло вверх, чтобы добраться до нее. Нет, решила она, это невозможно. Она не могла пошевелиться, лишь пристально смотрела на край матраса.

Показалось что-то, напоминающее крошечную голову: Амелия с криком спрыгнула на пол. Влетев в ванную, захлопнула дверь, задыхаясь от боли в лодыжке. Она едва успела задвинуть большим пальцем защелку на ручке, как что-то стукнуло снаружи, позади двери. Послышался звук, напоминающий царапанье крысы, затем все стихло.

Она прислонилась к ванне: уровень воды поднялся до выпускного отверстия. Закручивая краны, она видела, как в воду падают капли крови. Амелия выпрямилась и повернулась к зеркальному шкафчику над раковиной.

И в ужасе затаила дыхание, увидев порез на шее. Ощутила боль в ногах — из порезов на икрах кровь стекала по лодыжкам. Амелия заплакала. Кровь бежала между пальцами прижатой к шее ладони, капала с кисти. Сквозь слезы она посмотрела на себя в зеркало.

И возмутилась тем, что увидела: человека обреченного, готового покориться. Нет, подумала она и открыла дверцу шкафчика. Взяла йод, марлю и пластырь. Опустила крышку унитаза и села: открыть пузырек с йодом оказалось нелегким делом. Пришлось несколько раз стукнуть им о край раковины. Сжав зубы, она забинтовала правую ногу.

Услышав негромкий скрежет, она обернулась к двери и увидела, как лезвие ножа просовывается в щель. Оно пытается уколоть мне ноги, думает, что я стою поблизости. Она понимала, какое это безумие — думать, что оно думает. Тот, Который Убивает, вспомнила она. Он беспощадный охотник… Амелия пристально смотрела на движущееся лезвие:

— О Боже!

Торопливо забинтовала обе ноги и, глядя в зеркало, вытерла полотенцем кровь на шее.

Вздрогнув от нового звука, шагнула к двери, наклонилась и с сильно бьющимся сердцем напряженно прислушалась: внутри ручки слышался слабый металлический скрежет.

Кукла пыталась открыть задвижку, вмонтированную в ручку.

Амелия, не отводя глаз от ручки, медленно отступила от двери. Могло ли оно висеть на одной руке, а другой открывать ножом задвижку? Представить себе подобное было невозможно. Она ощутила холодное покалывание на шее, под затылком. Я не должна впустить это, подумала она.