Шоколадный паж - Анна Данилова

Кайтанов сам проводил его до автобуса, который должен был доставить пассажиров до трапа самолета. Затем вернулся к Валентине и с видом человека, выполнившего свой долг, вздохнул с облегчением:

– Ну что, поедем в гостиницу? По-моему, нам с тобой есть о чем поговорить…

– Ты как себя чувствуешь? – Это было первое, что он спросил ее, когда они остались наконец вдвоем. До этого всю дорогу в такси он молчал, словно боясь раньше времени расплескать накопившиеся в нем обиды и вопросы.

Валентина вместо ответа легла на кровать, поджав под себя ноги, и взглядом пригласила Кайтанова последовать ее примеру.

Он лег рядом, обняв ее – его рука в естественном порыве прижала ее тело к себе, – и вдруг почувствовал, что она дрожит.

– Тебе холодно?

– Да, холодно… Меня знобит. Я так устала, Лева… Но я готова выслушать тебя и ответить на все твои вопросы. Ты хочешь узнать про Либина… Да, он появился в Москве…

– Нет, я хотел узнать сначала о другом.

Почему ты тогда бросила его? Я понял, для чего тебе понадобились деньги, – ты наверняка подкупила адвоката… Ради Либина ты пошла на преступление, украла деньги из кассы, и вдруг уехала из города… Ты хотя бы можешь себе представить, какие чувства он испытывал, когда звонил тебе, искал тебя через общих знакомых…

– Да, он позже рассказывал мне, как ему было трудно без моей поддержки. Но я тогда была неопытная, я поверила той женщине, которая приходила ко мне… Она была его любовницей и такое мне рассказала про него, что.., я.., мне трудно даже найти слова, чтобы описать тебе те чувства, которые охватили меня в тот момент, когда я поняла, что украла деньги для подлеца, для обыкновенного пошлого бабника… Она рассказала мне, что он встречался не только с Любой Гороховой, но и с Верой, ее подружкой…

– Она показывала тебе фотографии? – Кайтанов вспомнил визит Кристины и ту бурю уже его собственных чувств, когда та начала ему рассказывать про несуществующих любовников Валентины, иллюстрируя ее похождения фотографиями.

– Нет… Но она была так убедительна….

Она так хорошо знала Сергея, что ей не составляло труда описывать интимные подробности его отношений с женщинами. Теперь-то я понимаю, что она сделала все это не из-за ревности, как я думала тогда, а совсем по другой причине… Ее, видимо, кто-то очень хорошо попросил об этом. Кому-то было на руку, что Сергей потеряет в моем лице своего союзника и останется совсем один. А раз так, то он может скорее попасться… И если бы у него не было друга в Риге, скорее всего, он не выдержал бы и сдался… Понимаешь, Лева, Либин – не тот человек, который долгое время способен скрываться и прятаться.

Он – честный и порядочный, такая жизнь не для него… Он долго искал меня, пока его саратовские друзья не выпросили у паспортистки мой новый адрес. Ведь когда я выписывалась из его квартиры, мне надо было сообщить место моей регистрации… Все очень просто. К тому времени Либин скопил немного денег, чтобы вернуться в Россию, в Москву, ко мне.

– Он рассказывал тебе о Кристине?

– Сначала, конечно, нет. Он вел себя так, словно в его жизни была только одна женщина – я. Разве мог он предположить, что Кристина заявится в Москву и начнет свои преследования? Они встречались в Москве, она уговаривала его вернуться и, само собой, грозилась рассказать об их романе мне, и тогда он, чтобы не подвергать меня еще одному испытанию (а я рассказала ему про визит Ирины Иноземцевой, ведь именно она подтолкнула меня к тому, чтобы я уехала и бросила его), сам во всем признался. Сказал, что Кристина влюблена в него, что она в Москве и чтобы я была осторожнее…

– Либин жил в соседнем доме полгода, и ты встречалась с ним? – Уши Кайтанова горели, как если бы он сам оказался на месте Валентины. Ему было стыдно за все те слова, что он ожидал услышать от нее.

– А что мне еще оставалось делать? За те два года, что мы не виделись, нервы его были натянуты до предела. Он не хотел верить мне, что у нас с тобой не брак по расчету, как это пыталась представить в его глазах Кристина, а любовь, семья… Он звал меня обратно в Саратов, сказал, что будет воспитывать нашего с тобой сына как своего… Мне было жаль его.

– Какие отношения у вас были все эти полгода?

– Лева, а тебе это надо? Зачем ты мучаешь и себя, и меня? Разве трудно догадаться какие… Сначала я держалась и приходила к нему лишь для того, чтобы что-нибудь приготовить ему поесть, а иногда готовила дома и приносила ему. Я не могла его бросить, я чувствовала свою вину, как ты не понимаешь?

– Ты спала с ним?

– Я уже тогда была беременная, и я сказала ему об этом. Но разве можно было остановить мужчину, тем более законного мужа, который наконец-то добрался до своей жены… Да, иногда я уступала ему.

– А как же я?

– Я любила тебя… И.., его. Я раздваивалась, мне было очень трудно…

– И поэтому ты его убила? Чтобы больше не раздваиваться?

– Я его убила, но не в прямом смысле…

Лева, Сергей застрелился. Сам. Таким образом он дал мне свободу. Он устал. И я устала. И тогда он принял решение уйти.

– Расскажи мне, что произошло в тот день, и ответь мне на главный вопрос: зачем ты позвонила в милицию и призналась в убийстве?

Но Валентина не успела ответить. Раздался телефонный звонок. Она с удивлением взглянула на Леву: кто мог ему позвонить сюда, в гостиницу?

– Это Руденко, больше некому, – ответил он на ее немой вопрос. И шепотом добавил:

– Следователь… Это он вел дело твоего мужа.

И уже в полный голос:

– Да, Слава, это я, слушаю… Минутку, записываю… – Кайтанов достал ручку, блокнот и принялся что-то быстро писать. – Вот спасибо. Нет, я к ней не ездил.

Но я нашел Валентину, она сейчас у меня.

Мы еще не успели с ней обо всем поговорить, но у меня есть кое-какие новости.

И самая главная: сегодня утром кто-то, какой-то мужчина пытался проникнуть в ее квартиру, да, в ту, адрес которой вы мне дали… Но она была с тем парнем, Иудой, вернее, он как раз поднимался к ней по лестнице и тут увидел мужчину, который хотел открыть ее дверь… Тот человек выстрелил в Иуду, ранил в плечо… Нет, я не знаю, где пуля, а Иуду мы только что отправили в Москву… Если хотите найти пулю, то вам следует поехать по тому адресу и поискать ее на лестничной площадке… Слава, он объявился, не так ли?.. Мы сейчас обсудим с ней этот вопрос. И если она сможет, то мы соберем всех сегодня же вечером. Еще раз спасибо за адреса и телефоны. Я позвоню…

Он положил трубку и посмотрел на Валентину. Приподнявшись на локте, она молча выдержала его долгий и пронзительный взгляд и так и не опустила глаз.

– Я не боюсь тебя, Кайтанов… Как не боюсь остаться одна. Я понимаю, что ты не видишь теперь во мне прежней Валентины, верной и порядочной женщины, на которую ты всегда мог положиться… Но я такая, какая есть. Я не могла отказать Либину в любви и ласке после тех страданий, которые выпали на его долю. Ведь он был моим мужем…

– Об этом потом, – словно очнулся от своих тяжелых мыслей Лева и тряхнул головой. – Ты уже поняла, наверно, что я приехал сюда не только потому, что вычислил, где ты можешь находиться, но и для того, чтобы выяснить, кто убил ту девицу-домработницу.

– Зачем это тебе?

– У меня такое чувство, что, пока настоящий убийца на свободе, тебе грозит опасность.

– А тебе не все равно, что со мной будет после того, как ты улетишь в свою Москву?

И какое дело этому убийце до меня? Что я такого знаю о нем?

– А разве Либин тебе ничего не рассказал? Разве ты даже не догадываешься, кто бы это мог быть?

– Я знаю только одно – Сергей не убивал. Хотя… Эта история с Верой… Дело в том, что Вера, подружка Любы, шантажировала Николаиди… Имеется даже одна фотография… Послушай, Лева, а что тебе вообще известно о том, как и где была убита эта Люба Горохова?

Кайтанов рассказал ей все, что узнал от Руденко.

– Так ты ничего не знаешь… Ведь ее труп утром на следующий день нашел в стенном шкафу Николаиди… Он же вызвал всех, кто у него был вечером, в том числе и Сергея, и устроил им форменный допрос…

Люба была убита именно у него в квартире и в тот вечер, когда они все играли в преферанс. Поэтому-то, чтобы не ломать себе жизни (а ведь никто из них так и не признался в том, что Люба погибла от его руки или в присутствии одного из них), они и решили отвезти труп в лес и закопать. Николаиди поставил им условия: все должны были появиться у него поздно ночью и принять участие в этом ужасном деле… Он сам купил на рынке какие-то черные шапки, сделал в них прорези для глаз, и ночью все пятеро погрузили труп Любы в багажник машины и увезли в лес, где и закопали… Работали в перчатках, так что следов на лопатах не было… Но Николаиди совершил колоссальную ошибку: он забыл убрать с полки в прихожей связку Любиных ключей, которую и увидела Вера… Она пришла к Николаиди, чтобы спросить, не знает ли он, где ее подружка. Тот сказал, что не знает, но она увидела за его спиной эти ключи…